Игры богов

Бромов Александр

— Сколько меня не было?

— Шестьдесят девять лет и два дня, — сразу погрустнела Аюна. — Я чуть не умерла. Где ты был?

— Прости, ветреная моя, прости, — Лас заглянул ей в глаза, — не обижайся, хорошо? Мы что-нибудь придумаем, чтобы вы могли ходить между мирами, а пока никому не говори, что я вернулся, мы договорились?

Дух весело кивнул и растаял в воздухе. Да, конечно, уже полетела к Арту растрезвонивать новость. Лас медленно сполз со стола. Вот дьявол: шестьдесят девять лет. Он машинально сгреб крошки и бросил их в рот, допив сок. Шестьдесят девять…

А могло быть и хуже: шестьсот, например.

Сантилли сохранил комнату почти неизменной, только одежда поменялась. Боги, его ждали! Принц закрыл глаза и прислонился лбом к прохладному стеклу зеркала. Он только сейчас начал понимать, что все действительно кончилось — он жив и вернулся домой. Он дома! И его ждали. С ума сойти! И если после этого он снова струсит….

«Всю оставшуюся жизнь голым буду ходить», — решил Лас, открыл глаза и увидел свое отражение.

— Вот черт! — пораженно прошептал он, притрагиваясь к лицу.

Парадная одежда висела на месте, как и его мечи, и перевязь с ножами. Принц пристегнул родовой кинжал к бедру, автоматически оглянулся (ничего не забыл?) и наткнулся взглядом на ожерелье, лежащее на столике, и все понял — они нашли подонка. Ласайента очень надеялся, что тот умирал долго.

Ласайента прошел мимо стражи, молча покосившейся на незнакомого демона, и поднялся по ступеням на платформу. Надо же, жива, и опять изменилась: добавились шары-фонарики, гроты, затянутые цветущими лианами, тянутся по всему периметру. Ну и зря, моря с первого этажа совсем не видно. А нет, есть проемы, но все равно не интересно.

Он давно оценил, как хорошо в толпе оставаться незамеченным. Вроде бы и на виду и нет тебя. Подхватив высокий бокал с подноса у проходившего мимо слуги, Лас огляделся вокруг. И кто тут у нас? А у нас тут зверски много новеньких: темные, драконы всех мастей, водные, дэмы, ийет. О, даже люди! Неплохо, неплохо. Земных послов в неизменном трауре не видно, или это они и есть? Нет, не похоже: слишком раскованы и ведут себя проще.

А где же столь дорогие нам лица, которым надо как-то объявиться? Так ничего в голову и не приходило, и Лас вздохнул: «Да, это вам не космические корабли проектировать».

Внимательно рассмотрев всех, кто находился на первом этаже платформы, принц выцепил взглядом белую шевелюру Повелителя Ин Чу, стоящего у лестницы на второй этаж вместе с Эдингером, и очень удивился увидев рядом с Таамиром Сержа. Вот чего не ожидал, так этого! Мальчик подрос, возмужал. Чем он так приворожил высокомерного Ин Чу, если тот не только продлил его жизнь, но и приблизил к себе? И где Бетти? И тут он увидел ее вместе с Джулиане и Евгенией. Девушки оживленно переговаривались, стоя у перил второго этажа, но почти сразу ушли.

Лас перевел взгляд на драконов. Сержа уже не было, а где же остальные-то? Рассеянно отпивая вино, он еще раз прочесал глазами разнородную толпу. Никого. Идти на второй? И тут он увидел абсолютно седого ашурта, подошедшего к Ин Чу. Волосы огненного совершенно не характерно для этого дома были острижены практически под ноль, оставляя на голове короткий ежик. Этим он и привлек внимание йёвалли. Лица демона Лас не видел, но заинтересовавшись, задержался выяснить личность незнакомца.

Ашурт слушал Таамира, который говорил что-то с несвойственным для него сочувствием. Как меняется мир — Таамир и сострадание!

«Куда я попал?», — удивился Лас, с недоверием наблюдая за драконами. Но вот беседа подошла к концу, ашурт коротко кивнул и отошел от Ин Чу. Лас с досадой прикусил губу: демон, так и не повернувшись к нему лицом, направился к лестнице. Дьявол! Да кто же ты?!

Неожиданно зазвучал «Полет над Жемчужиной», и у Ласайенты сжалось сердце: они вместе с Сантилли писали эту звенящую мелодию, но так и смогли подобрать к ней слова, и тогда Тьенси предложил придумать небесную феерию Элерин на день рождения. Они немного не успели — все испортил чертов маг.

Лас оторвался от наблюдения за незнакомым демоном и с изумлением увидел объемное изображение Андрея и Леночки Дубровских, висящее над морем. Они смеялись, ветер трепал волосы, и девушка пыталась безуспешно их придерживать. Вот они в бюро, это на спортивной площадке. Замелькали незнакомые и знакомые лица дэмов и людей. Неразлучная четверка: Алентис, Марк, Алексей и Глеб. Ребята, с которыми они учились. Что происходит?

«Праздник Победы происходит», — мысленно постучал себя по лбу демон.

Оп-па. А он-то здесь что делает? Ласайента спохватился и проследил глазами за ашуртом. Тот, как только началась музыка, резко остановился, мгновение постоял на месте и направился к борту платформы у лестницы, облокотился на перила и стал смотреть на море. Дьявол и демоны ада, ты повернешься или нет?!

Смеющийся Санти, снова Дубровские, Мишель выпрыгивает из кабины потрепанного истребителя, а следом вываливается черный огромный котяра со вздыбленной шерстью, два окровавленных дракона тяжело садятся во дворе королевского дворца….

Принц проверил: ашурт, не шевелясь, стоял на прежнем месте, упорно глядя в море. Он, единственный, кто игнорирует экран. Почему? Тебе не интересно? Кто же ты? Драконы, как и многие здесь, смотрели ролик.

К незнакомцу подошел незнакомый неар и что-то сказал. Тот кивнул и выпрямился. Ну, давай, родной! Ну! Ну же! Демон постоял еще немного, что-то обдумывая.

Боги! Я тебя сейчас убью!

Седой медленно повернул голову, и Лас увидел его профиль.

Боги! Небо! Нет! Только не это! Санти! Нет.

Он не повзрослел, нет — постарел. Нет, Санти, нет, не может быть! Только не это!

Бокал чуть не упал на пол, еле удержал. Взять себя в руки. Не раскисать! Дыши, чертов демон! Дыши. Дыши.

Больше не было роскошных каштановых волос, в которые так упоительно было зарываться лицом и перебирать. Не было этой бородки, так похожей на мягкую щетину. Она бесила всех, кроме них с Элерин. Осунувшееся лицо. Запавшие щеки. Заострившийся нос. Морщины, резко прочертившие высокий лоб. И мертвые равнодушные глаза. Нет! Не равнодушные! Кому ты лжешь, Санти? Кого хочешь обмануть? Если бы тебе было безразлично, ты бы не стоял один вот так, глядя на воду.