Игры наследников
Шрифт:
Я изучил полученные изображения и довольно улыбнулся, опознав нескольких человек. Это действительно были «весовщики». Причем пробы крови доброй половины из них все еще хранились во внутреннем кармане моего плаща. Новое заклятие поиска, теперь уже основанное на магии крови и ориентированное на определенного человека, а не на заглушенный чужой магией маяк… Ничего. Неужели «весовщики» накрыли маскирующим пологом всех участвовавших в операции? Попробовать на крови другого? Неожиданно сигнал появился — в моей груди словно забилось чужое маленькое сердце. И тут же снова пропал. Чтобы возобновиться секунд через пять. Судя по
— Штефан, отвези-ка меня вон туда. — Я махнул рукой, указывая куда-то вдаль по проходящей вдоль складов улице.
— Сейчас. — Цванг полез на козлы, не став задавать лишних вопросов.
Триангуляция. Я не мог точно определить местонахождение «весовщика», определяя расстояние до него только по силе пульсации внутри моей груди. Но направление при помощи заклятия чувствовалось очень четко, а карта Солиано прочно сидела в моем разуме, и потому для получения нужной информации требовалось лишь сравнить ощущения, полученные в трех точках пространства, отстоящих друг от друга на какую-нибудь пару сотен метров.
Когда мы вернулись обратно к складу, мои губы невольно растягивались в счастливой улыбке. Обнаруженный заклятием человек находился не просто на территории дворцового комплекса — он был в порту. Похоже, налетчики собирались быстренько вывезти захваченное из летней столицы. Тем проще будет поймать их с поличным. Если я заставлю их предъявить находящийся на борту корабля груз и в нем обнаружится запрещенное оружие, то сомнений в вине «весовщиков» не будет ни у кого. В данном случае в качестве свидетелей сгодятся и сотрудники охраны дворца. Их память при расследовании такого преступления никто потрошить не запретит.
— Штефан, — тихонько, чтобы не услышали наши складские охранники, скомандовал я, — сейчас подбросишь меня с девушками поближе к дворцу и направляйся прямо к Соколу. Изложишь ему в двух словах сложившуюся ситуацию. До наступления утра я хочу иметь санкции на остановку и обыск любого покидающего Солиано воздушного корабля. Даже если он принадлежит императорской семье.
Штефан Цванг, курсант
Штефан забарабанил кулаком в дверь дома. Немного избыточной наглости — прекрасный способ бороться с чувством страха. Курсант ощущал себя кроликом, требующим аудиенции у удава, но останавливаться не собирался.
— Доброй ночи, господин Цванг. — Открывший дверь пожилой привратник согнул спину в неглубоком поклоне. — Проходите, пожалуйста. Господин Гнешек готов вас принять. Или вы хотели бы видеть кого-то из хозяек?
— Не в столь позднее время, — предельно серьезно произнес Штефан, проглотив так и просившуюся на язык колкость. Он не был дураком и потому даже не собирался подтрунивать над седеющим человеком с острыми глазами, знающим его фамилию. — Меня вполне устроит встреча с господином Гнешеком.
Его провели в столовую, где полностью одетый Сокол задумчиво цедил черный как смоль кофе из большой чашки.
— Уже на работу в такую рань? — поинтересовался Штефан.
— Вроде того, — кивнул Гнешек. — Иногда люди, не умеющие хранить ценные грузы, заставляют меня вставать раньше обычного. Вы что-то хотели лично для себя, господин Цванг, или вас послал Ла Абель?
— Абель. Ему срочно требуется разрешение на остановку и досмотр любых кораблей, покидающих город.
— Даже так? — Сокол чуть наклонил голову, рассматривая курсанта прищуренными глазами. — То есть вы предлагаете мне бросить пить кофе и нестись со всей возможной скоростью к Ли Каласу? Будить его посреди ночи и требовать подписать приказ, который может втянуть нас в небольшую войну с Домом Весов? И все это без серьезного на то основания?
— А есть иные варианты? — осторожно вопросом на вопрос ответил Штефан.
— Есть. — Глава Службы безопасности Солиано дотянулся до лежащей на соседнем стуле папки и извлек из нее практически чистый лист. Подержал его пару секунд в руке и положил на стол перед собой. В самом низу листа располагались личные печать и подпись Ли Редфорда Каласа. — Как знал, что он мне пригодится. Вы присаживайтесь, господин Цванг. Вместе подумаем, что именно нужно написать.
Штефан осторожно присел на краешек выдвинутого для него слугой стула и, не моргая, уставился на дающий огромные полномочия документ.
— Не смотрите вы так, господин Цванг, — чуть насмешливо порекомендовал Гнешек. — Когда Ла Абель станет главнокомандующим, в вашем личном сейфе наверняка будет пылиться полудюжина таких же, только с его подписью. И вам, как и мне, придется отчитываться за каждый израсходованный листок. Оказанное доверие ведь вовсе не значит, что им можно злоупотреблять. Итак, что будем писать?
— Понятия не имею, — пожал плечами немного расслабившийся курсант. Судя по всему, Сокол держал ситуацию под контролем, и если он не собирался спешить, значит, на то были причины. Самому Штефану оставалось только подыгрывать Гнешеку и надеяться, что он не опоздает с помощью шефу. — Я, несмотря на знание законов, не силен в канцелярских формулировках. Что нужно Абелю, уже сказал. Могу только добавить: эта бумага требуется срочно.
— Не волнуйтесь, господин Цванг. Некоторое время мы уже сэкономили, решив не тревожить Ли Каласа. — Сокол обмакнул поданное слугой перо в чернильницу и принялся аккуратно выводить первые знаки. — С курьером тоже проблем не предвидится: я доставлю документ лично. Заодно погляжу на ситуацию вблизи. Думаю, полчаса, которые потребуются моим людям, чтобы организовать нам с вами соответствующий кортеж, — вполне допустимая задержка. Все равно ни один воздушный корабль не рискнет взлететь до рассвета.
— А если рискнет?
— Тогда его задержат как потенциального контрабандиста и посадят за городом, — пожал плечами Гнешек. — Или собьют при отказе приземлиться. Ночью опознавательные знаки видны очень плохо. Даже если их подсвечивать при помощи заклятий света.
Штефан только вытаращил глаза, представив последствия атаки судна, принадлежащего императорской семье.
— Не смотрите так, господин Цванг, — не поднимая головы, произнес Сокол. — Зимой над Солиано сильный ветер и облака низко ходят: ни один здравомыслящий человек в это время года, да еще и ночью, без нужды летать не будет. А сбить воздушный корабль чужого Дома с запрещенным оружием на борту — моя прямая обязанность как советника Дома Крылатого Меча по вопросам безопасности.