Игры наследников
Шрифт:
— Полагаешь, император не откажется от союза с Гнецами? Несмотря на дерзкий поступок молодого человека?
— Фамилия нашего правителя Риттершанц, а не Денова. Выгода для них превыше абстрактной чести. Отказ Лидии выходить замуж автоматически оставляет их семью без Вельских копей. Дом Весов — в первую очередь дом торговцев, и большинство из них удивится такому легкомысленному отношению к деньгам. И если император может наплевать на их удивление, то Давид — нет. Он из кожи вон вылезет, чтобы только свадьба состоялась. Полагаю, нашему главнокомандующему даже извиняться особо не придется — произнесет публичную речь, осуждая поступок своего
— В итоге Гнецы получат союз с Риттершанцами при крайне негативном отношении последних. Забавно, не находишь?
— Нахожу. Но что еще забавнее, Давиду придется пойти на конфликт, если он хочет занять трон. Хотя бы для видимости. Его обставили, изящно унизили и лишили некоторого дохода — за такое полагается мстить. Но формально Гнецы — союзники, и мстить им надо очень аккуратно, чтобы они не догадались. А члены Дома Весов, наоборот, догадались. Щекотливая ситуация. Особенно с учетом того, что ему надо наращивать силы, а не растрачивать их в противостоянии с нашим Домом.
— Ему проще дать Александро или Абелю еще один кусок земли в «аренду» и попросить тех сфальсифицировать собственное поражение.
— Да вы стратег, господин ректор! — Сокол отвесил шутовской поклон. — Но вообще, следует признать, Абель выбрал идеальный момент для своей первой свадьбы.
Мужчины дружно засмеялись.
ГЛАВА 20
Ла Марианна Гнец
Женщина вышла из спальни, позевывая на ходу. Ее муж сидел на том же самом месте, что и накануне вечером. И судя по тому, что открытая на середине книга была совсем не той, которую она видела в его руках в последний раз, спать юноша не ложился. Хотя Мари и приглашала. Ну как приглашала: намекнула, что двуспальная кровать достаточно широка и для нетребовательного мужчины может найтись немного места — на краешке. Не пошел. Дуется.
— Доброе утро. — Женщина уселась напротив мужа.
— Угу, — отозвался тот, не отрываясь от чтения.
— Неужели книга настолько интереснее молодой жены? — поддела его Мари.
— Угу.
Судя по немного изменившемуся тону, вопрос он расслышал и понял. Просто решил попытаться задеть ее. Но взрослая женщина лишь хмыкнула в ответ на детский выпад.
— Не спал? — Она резко сменила тему.
— Нет.
— Почему?
— Здесь всего одна спальня. А делить с тобой постель ниже моего достоинства.
— Диван вроде никто на ночь не убирал. — Марианна чуть качнула головой, указывая на упомянутый предмет мебели.
— Здесь снует слишком много слуг. Не собираюсь давать им повод считать меня изгнанным из постели супруги.
— Беспокоишься о своем моральном облике?
— Хотя бы один из нас должен о нем беспокоиться.
Марианна снова хмыкнула. Растет мальчик. Уже огрызается, а всего три месяца назад только глазками хлопал и зубками скрипел.
— Лучше бы побеспокоился об облике физическом. Мешки под глазами не красят будущую элиту вооруженных сил империи.
— У меня нет мешков под глазами.
— Ты уверен? — ласково спросила Мари. — В зеркало давно смотрелся?
— Вечером, — хмуро буркнул Крис. — Но убеждаться в твоей неправоте не побегу. Я достаточно спал вчера перед вылетом, чтобы бессонная ночь не могла сказаться на моем внешнем виде.
— Ты спишь днем? — Женщина приподняла правую бровь. — А почему не ночью? Может, мне тоже стоит начинать беспокоиться о твоем моральном облике?
— Не приписывай мне своих слабостей. Я всего лишь заранее предположил, что здесь будет только одна спальня. — Кристофер наконец оторвал взгляд от книги и посмотрел на жену. — Ты хочешь от меня чего-то конкретного или просто больше не над кем насмехаться?
— Не над кем, — широко улыбаясь, согласилась Марианна. — Насмехаться над слугами — моветон, над гостями — наглость, а родственники все заняты подготовкой к свадьбе. Остаешься только ты.
Кристофер некоторое время смотрел на жену, а потом снова уткнулся в книгу.
— Тогда можешь продолжать. — Он перелистнул страницу. — Надеюсь, тебя не сильно расстроит мое молчание? Я не желаю с тобой разговаривать.
— А если расстроит сильно?
Муж не ответил. Марианна выждала секунд десять и, бесшумно привстав со стула, потянулась вперед. Плечи Криса едва уловимо напряглись. Женщина, усмехнувшись, продолжила движение. Коснувшись кончиками пальцев корешка книги, она потянула его вниз. Какое-то мгновение юноша сопротивлялся, а потом уступил, отпустив томик и подняв голову. Их взгляды встретились.
— Ты очень милый, когда дуешься, малыш, — очень ласково произнесла Марианна. — Но это не то качество, которое я ценю в мужчинах.
— Мне все равно… — с явным трудом расцепив стиснутые зубы, выдавил Крис.
— А зря. — Мари отстранилась от него. — Впрочем, я не собираюсь тебя принуждать к чему-либо. Ну разве что убрать со стола свои книги в преддверии завтрака… Да и после еды не советую к ним возвращаться — до свадебной церемонии всего часа три осталось.
Ла Абель Гнец
Две с лишним сотни аристократов стояли под сводами храма и с выражением безграничного терпения на лицах слушали стенания служителя Совершенства. Сам выступающий мог сколько угодно считать это вдохновенной речью о необходимости блюсти семейные традиции, но я его призывы следовать тысяче и одному правилу, большинство из которых потеряли актуальность задолго до моего рождения, воспринимал исключительно как жалобы на развращенность современной молодежи. Видимо, бедолаге давно не удавалось найти подходящих слушателей, и сейчас он наверстывал упущенное, цитируя отрывки из разных кодексов и священных писаний, перемежая их вставками собственного сочинения. Высшая аристократия, обладавшая значительно большими выносливостью и терпением, нежели простолюдины, слушала его бред уже второй час. И мне, стоящему в двух шагах от алтаря и практически зажатому между женами, нынешней и будущей, приходилось слушать тоже. Несмотря на постоянно растущее желание заткнуть велеречивого служителя.
Сегодняшний день вообще был богат на людей, вызывающих у меня подобные чувства. Начиная с дядюшки Теодора, благодаря которому я напоминал черно-белого петуха, будучи облачен вместо нормального костюма в нечто донельзя модное, состоящее из расклешенных брюк с вставками на бедрах и вороха кружев, по недоразумению носящего название рубашки. И заканчивая бабушкой Марго, почему-то решившей, что Сильвию должны наряжать в специально выделенном помещении, находящемся в противоположном крыле, рядом с гардеробной. Пришлось объяснять ей, что моя жена не только станет готовиться к свадьбе в соседней комнате, но и помогать ей в этом будут исключительно нанятые нами в Солиано девушки.