Игры ночи
Шрифт:
Словно, он хоть что-то любил в этом мире, вообще-то.
Не заслужило ничто, такой теплоты от него.
Разве что Грег... за то, что не бросил Макса тогда.
И Михаэль... хотя, их отношения были весьма сложными...
Мужчина усмехнулся на этой мысли. Вспомнил девушку, которая настолько привлекла его внимание, противостоя Михаэлю. И, в то же время, столь явно нуждаясь в нем. Как и сам Мастер нуждался в этой Сирине... Что же было между ними? Что так взбесило Михаэля, что тот готов был уничтожить Теодоруса и Ротана только за возможную угрозу ей?
Максимилиан
О, нет! Упаси его тьма от такого!
Стоило только посмотреть на Михаэля..., то, как друг вел себя, нарушало все привычные, устоявшиеся каноны. Он открыто показывал свою слабость, не тая ее.
Это было... было, о, черт! Он не мог найти нормальных слов!
Глупостью это было, на сторонний взгляд безумного вампира. Вот чем. А глупость - была сродни слабости.
В отношении любого другого - это вызвало бы презрение в Максе.
Но, Михаэль мог позволить себе иметь слабость, даже в глазах Максимилиана, вампир не мог не признать этого.
Его друг был одним из сильнейших. И, бездна поглоти этих женщин, он был уверен, что Михаэль ничуть не утратил холодной расчетливости, не смотря на все, чем эта Сирина увлекла его. Не имело значения то, чем она стала для его друга.
Что ж, еще раз осмотрев серые и невзрачные стены трехэтажного старинного особняка в предместье Парижа, Максимилиан скривился и вздохнул. Пора было уже выдвигаться, не век же ему тут стоять, разглядывая ограду. Да и Аристарх, скорее всего, уже уловил присутствие своего "блудного сына" в непосредственной близости.
Надо было идти. Не смотря на то, что так не хотелось.
Михаэль попросил его. А ради него и Грега, Макс любому горло перегрызет. Даже будет защищать Сирину, если друг скажет именно это сделать ему. И это, при всем его отношении к "прекрасному полу".
Дьявол забери все!
Но, как же не хотелось идти в это логово.
В последний раз, зло осмотрев строение, Максимилиан ступил на мощенную камнем дорогу перед поместьем, крепко сжимая в руке серебряный звонок, обвивая широкую кисть серебряными звеньями. Как же он ненавидел все, что окружало сейчас его!
Осмотрев пустую и тихую, освещаемую лишь тусклым светом фонарей, приглушенных созданным вампиром туманом, улицу, мужчина перешел через дорогу, и вошел в, беззвучно распахнувшиеся перед ним, массивные кованые ворота.
***
Сирина рассматривала, принесенные Кирином вещи, испытывая грусть. Это было все, что осталось ей от родителей. И, пусть кто-то мог бы сказать, что неуместно теперь было испытывать подобные чувства, девушка была расстроена. Очень.
Ее пальцы переворачивали порванные страницы старинных фолиантов, и она испытывала удовлетворение в душе, от того, что большую часть подобных сокровищ семьи берегла в специальном хранилище, подальше от всего, что могло испортить старые свитки и книги.
Что ж, не так уж, она оказалась, неправа в своей предусмотрительности.
Пальцы
– Не думал, что тебе так понравится забавляться с оружием, милая.
– Губы Михаэля коснулись ее уха, дразня лукавой усмешкой.
Девушка откинулась на него, улыбаясь. Она не слышала, как он подошел к ней со спины, хоть и ощущала присутствие любимого рядом.
После того, как мужчина заставил ее уснуть, сказав, что теперь она вольна в своем передвижении, Сирина не видела Михаэля, хоть и знала, что все это время он был где-то рядом, в замке. Проснувшись, она первым делом направилась его искать, хоть и корила себя за это чувство, так похожее на нездоровую зависимость.
Правда, кто мог рассуждать о здоровье или нездоровье привязанностей вампиров? Вот потому, махнув рукой на подобные мысли, Рина решила проще относиться к тому, в чем еще не смогла до конца разобраться.
Так уж вышло, что у нее была новая жизнь теперь, и строить ее, девушка решила, основываясь на новых принципах. Она любит Михаэля. Он любит ее. Пока, этого достаточно для более-менее стабильно устройства ее мира. Потом, она попробует расширить границы своего микрокосмоса, находя и добавляя новые смыслы.
– Я искала тебя.
– Сирина посмотрела на любимого, чуть повернув голову, касаясь щекою его губ.
– А потом, увязла здесь.
– Я был рядом.
– Чуть насмешливо, щекоча губами ее кожу, ответил Михаэль.
– И что же ты нашла тут?
Девушка молча подняла руку, с зажатым кинжалом, когда-то, принадлежавшим ее отцу. И, почувствовала, как в Михаэле рождается интерес.
Черт! Было очень непривычно ощущать все чувства и мысли другого, словно свои, вот только, окрашенные эмоциями по-другому. Словно в тебе уживались две, разнонаправленные личности. Это... дезориентировало немного..., ага, совсем чуть-чуть.
– Не переживай.
– Михаэль обхватил клинок пальцами за лезвие, без труда беря его из, не сопротивляющихся, пальцев Сирины. С интересом рассматривая.
– Скоро станет легче, мы научимся принимать это.
Его рука легла ей на затылок, мягко перебирая пряди, пока мужчина сосредоточено рассматривал лезвие и резную рукоять. А девушка, наслаждаясь его лаской, продолжала раскладывать поврежденные книги.
– Откуда этот кинжал, малыш?
– Михаэль повернул оружие, так, чтобы сталь блеснула, отражая всполохи света.
– Как долго он в вашей семье?
– Я не уверена, что точно знаю, откуда он.
– Девушка безразлично пожала плечами, не понимая причин его интереса.
– Моя мать подарила его отцу. Он любил коллекционировать оружие.
– Сирина задумчиво посмотрела на кинжал, вспоминая.
– Как долго... давно, наверное... О, не в твоих категориях измерения времени, безусловно.
– Чуть подколола она вампира, получая в ответ насмешливый взгляд.
– Мне было лет пять, когда он появился, не больше.