Игры с призраком. Кон первый.
Шрифт:
Белая занавеска на дверном проеме чуть колышется, мелкие извилины трещинок на каменных фигурках, поддерживающих балконные перила, однотонный палас и голые мужские ступни на нем, резное кресло, стол с букетом экзотических цветов и знакомый запах. Она даже знала — чего — моря, тех самых цветов, что стоят на столике, и тонкий, еле уловимый аромат мужского одеколона…'Авилель'… его любимый аромат, ее любимый запах…
– `Ханга. — радостно улыбнулась Халена, вспомнив обещанье ведуньи.
– `Что за Ханга, милая?
– `Ты слышишь меня?
– `Конечно! Что происходит,
– `А ты видишь меня?
Ричард боялся пошевелиться и вспугнуть виденье. Он отвел взгляд от смеющейся внизу Анжины, понимая, что разговаривает не с ней. Посмотрел налево и покачнулся от неожиданности. В конце балкона стоял белесый туман, сквозь который с трудом можно было различить неясный силуэт, но он готов был поклясться — это Анжина! Его бросило жар:
– `Что происходит, милая? Где ты? Что с тобой?
– `Так странно, я знаю, что это сон, но он такой явственный… Ханга сдержала слово, и теперь я знаю, что ты реален, что ты есть. Я ничего не помню, только твои глаза… мне казалось это фантазия, мираж… но тоска отчего-то не отпускала. Я люблю тебя! Я рада, что ты из крови и плоти, что ты живой, значит все правильно и не о чем жалеть!
– `О чем ты? Что с тобой? Что ты говоришь? Я твой муж! Анжина, милая, где ты?
– `Муж?.. — изумилась она.
– `Да! Где ты, где?! — разрывалась от тревоги душа.
– `Я… не знаю, но здесь хорошо: воля, сказочные леса, чистый, пьянящий воздух, люди сильные, смелые гордые, чистые… только тебя не хватает, очень. Плохо мне без тебя, где ж ты сам? Далеко ли от нас?.. Ты такой красивый…Гром. Я, правда, твоя жена?
– `Как называется то место, где ты находишься? — Ричард боялся, что виденье исчезнет в любую секунду, а он так ничего и не узнает. Замысловатость женской логики сейчас как никогда была некстати.
– `Полесье, кажется, а ты где?
– `Где это Полесье? Что за названье? Ты на Сириусе?`
– `Это что? Я не слышала про такой город, но могу спросить.
– `У кого? За тобой следят? Ты под охраной?`
– `Н — нет…Ты говоришь странные вещи, я не понимаю о чем речь'.
– `Сириус- это планета, девочка, неужели ты ничего не помнишь? Почему? Ты ранена?
– `Нет. У меня все хорошо. А почему, не помню…я тоже хотела бы это знать. Я пыталась вспомнить, но не могла, а сейчас это уже неважно. Ханга сдержала слово, значит с тобой все будет хорошо, и мы встретимся, она обещала, правда…правда, она еще сказала, что ты не узнаешь меня, и мы больше не услышим друг друга, но ведь этого не может быть? `
– `Мы встретимся, я найду тебя, не сомневайся! И это не сон, милая… Где находится Полесье? Как ты туда попала? Ты здорова? С тобой хорошо обращаются?
– `Все хорошо, я здорова абсолютно, у меня много друзей среди мирян, но я не помню, как сюда попала.
– `Миряне — жители Полесья? Это государство? Чья-то вотчина?
– `Аймак… — голос начал таять, секунда и душу отпустила чужая тоска.
— Нет!! — рванул Ричард к исчезающей дымке в тщетной надежде удержать силуэт жены, но рука скользнула по воздуху и бессильно опустилась — пусто.
Смех Пита и лже-Анжины вновь наполнил пространство,
Он мог ответить на вопросы короля, а их у него образовалось множество.
Г Л А В А 19
Ричард толкнул дверь, не удосужившись постучаться и не обратив внимания на предупредительный знак: не входить.
Ян вздрогнул от резкого хлопка, сердито глянул на непрошенного посетителя, желая сказать пару `ласковых` слов, но увидев короля Мидона, промолчал и нажал кнопку прерывания опыта.
Вид короля доктору не понравился, встревожил. Он встал, приветствуя королевскую особу и внимательно вглядываясь в огромные синие глаза, на дне которых залегла скорбь.
— Здравствуйте, Ваше Величество. С Вами все в порядке? — осторожно спросил он.
— Мне нужны ответы на некоторые вопросы, — заявил гость и, окинув взглядом помещение, вопросительно посмотрел на доктора. — Есть балкон?
Ян недоуменно выгнул бровь и жестом пригласил следовать за ним. Они прошли через соседнюю комнату — просторный кабинет с массивным столом и массой гравюр на стенах и вышли на широкий балкон. Доктор кивнул на удобные кресла у стены:
— Присядем?
Ричард отрицательно мотнул головой, встал у перил, окинув взглядом местность, и молчал. Пауза затягивалась и томила.
— Я Вас слушаю, Ричард, — не выдержал доктор.
Король с трудом разжал сведенную от ярости челюсть и, в упор посмотрев на врача, спросил:
— Ты знаешь, кто та девка, что исполняет роль моей жены?
— Я знаю, что эта девка, как Вы изволили выразиться — ваша жена, — с нескрываемым осуждением ответил Ян. — Правда, не так давно она была `милая девочка'. У Вас развивается синдром отверженности?
— Моя девочка не имеет ни малейшего отношения к этому монстру!
Ян растерялся на минуту: тот гнев, с которым он выдал свою идею, его вид, да и само заявление говорили об огромных проблемах Его Величества.
— Ты осматривал рану на ладони? Как она заживает?
— Регенерация в пределах нормы…и платиновых сухожилий я не заметил, — поджал губы Ян.
Он любил Анжину, как дочь, и мысль, что этот античный красавец, к которому он питал искреннюю привязанность и уважение, сознательно причинил жене боль, была не удобоварима. А то, что его действие было сознательно и обдуманно, он не сомневался: уравновешенность и благодушие короля Мидона всегда казались доктору обманчивыми.
Многогранная натура Ричарда внутри бурлила страстями, на поверхности же была приятная маска светской вежливости, спокойствия, величия и уверенности — одно слово — истинный король. Если б не глаза, на дне которых, как на дисплее, отражалась каждая мысль, каждая сильная эмоция. Ян, как и все окружение, разве что исключая Анжину, принимал Ричарда за непрошибаемый, непоколебимый гранитный утес, сложившийся навека, под защитой которого удобно жить, но опасно и бесперспективно подтачивать.
— Значит, ты уверен, что здесь находится Анжина? — спросил король.