Игры с призраком. Кон третий.
Шрифт:
Микс нехорошо посмотрел на нее.
— Никакую. Ни одна не пройдет, — хмыкнула. — И выбор у вас небогат: по-любому убирать меня надо, но сначала взять детей, а оно никак не получается. А время все меньше, король все ближе…
Микс выпрямился и от души пнул Анжину. Та смолкла и поджала ноги к груди.
Герхан встал и в задумчивости прошелся по комнате: королева права — времени мало и все меньше. Придется решиться на последний шаг. Опасно, но выбора нет.
— Хорошо, — развернулся к женщине. — Ты сама виновата — помни об этом.
Вытащил из нагрудного кармана шприц-тюбик, скинул колпачок:
— Сама напросилась, — присел перед ней и прямо через рубашку поставил инъекцию в предплечье. — Через сутки ты нас до смерти заболтаешь и сделаешь даже больше, чем я скажу. Микс, пошли.
Мужчины направились к выходу:
— Я в аппаратную, подстрахую.
— Я на пост, и будто бы за обедом, для этой.
Дверь закрылась, щелкнул замок.
Анжина застонала и сползла по стене на пол, завалившись набок.
Боль вольна за волной. Больно шевелиться, больно лежать, больно дышать. И сквозь эту боль, словно сквозь марево лет — пласты жизни, воспоминания, те самые, что она тщетно искала в глубинах памяти. И каждый звук, каждый взгляд и вздох, все, что было — ярко и остро, так что слепнешь и глохнешь и мечтаешь вернуться в тишину забвения.
Ей стало понятно, где она и кто, но неясно где она провела столько времени? Ведь сейчас зима, а она точно помнила, что улетала на Энту весной. Но там, за полосой странного похожего на сон тумана лишь звуки: голоса, смех и крик, лязг металла, шум ветра, чувство простора, легкости и радости.
Что же случилось, после того как Паул…
Паул?!
Анжина распахнула глаза, но ничего не увидела перед собой кроме двух мужских силуэтов, которые, приближаясь, слились в один образ Паула Ланкранца, покойника, которого она лично убила шесть лет назад.
Паул?
Герхан?
Герхан…Паул!
— Кажется, я переусердствовал, — хмуро сказал Герхан, разглядывая женщину. Микс покосился на него: переусердствовал? Слабо сказано. Женщина вызывала лишь одну ассоциацию — покойник.
— Нужно что-то делать.
— Я ведь минимальную дозу поставил! Ладно, давай отнесем ее на постель и я попытаюсь, что-нибудь сделать.
— Ну, ну! — ее беспардонно хлопали по щекам. `Ничего подобного — я без сознания', - не пошевелилась Анжина. Изображая коматозника можно узнать много интересного…
— Плохо дело. Похоже это надолго.
— Передозировал?
— Нет. Она инфицирована. Видишь на тесте? Вирус лихорадки. Препарат дал толчок к его активизации.
— Что теперь делать?
— Я заглушил его, теперь ждать придется, когда в себя придет…. А времени нет, его совсем мало. У-у-бил бы!… Когда она успела лихорадку подхватить, в какой сточной канаве плавала?… Придется теперь активно выхаживать.
— Может заслать клон?
— Нет, реагатор считает радужку клона и тут же его прикончат. Радужка этой не поддается полной аналогии — шестидесяти процентное сходство — не больше. Максимум чего удалось добиться. Только она может пройти к Вирджилу. Старик хитер и осторожен. С детей глаз не спускают. Ее пропустят — она мать… Некстати она умирать собралась… Такой прокол! Надо было сначала тест сделать, а потом инъекцию! Теперь нянчись, время теряй!
Глава 9
Оказалось коней купить непросто. Их не продавали и не обменивали. Чужаков сторонились, оглядывали да перешептывались, а вскоре окружили конным отрядом.
— Кто таки будете?! — грянул, вопрошая, здоровенный как медведь мужик с бородой, перегнувшись через прилуку седла. — Куды путь держите?
— Меня зовут Гром. Я ищу свою жену, женщину с разноцветными глазами, — спокойно ответил Ричард.
Мужчина крякнув, выпрямился, лицо пятнами пошло:
— От-ты!… - пробухтел себе под нос, бороду оглаживая. Острый взгляд по лицам пришельцев скользит, испытывает. — Коли Гром, чем докажешь?
— Окстись, — пронеслось по толпе конных, ропот пошел. Лошади назад подались. Ричард бровь выгнул: интересно, чего они испугались.
— Цить! — рявкнул мужик и все смолкли.
— Каких доказательств ты ждешь? Тебя как зовут?
— Ну, Любосвет кличут, и чаво?
— Чем ты докажешь, что Любосвет?
Мужик опять крякнул, губу пожевал в раздумьях.
— Боек ты зрю, а ну, сразимся? — спрыгнул с коня.
— Рич, не советую, — протянул Крис, настороженно оглядывая на громилу. — Массой задавит.
— Давай я, — обрадовался разминке Пит.
— Нет, — отрезал король, скидывая плащ с плеч. Меч вытащил и в землю воткнув, замер в ожидании. Конные спрыгнули на землю и образовали приличный круг, друзья же встали за спиной короля для страховки, готовые в любую минуту вмешаться в ход боя.
Мужик меч вынул и давай им махать с устрашающе-залихватским криком. То слева, то справа над ухом Ричарда сталь свистнет, волосы заденет, а он стоит и смотрит, как играется дитя великовозрастное. Отвечать желания нет, да и некому: Любосвет по всему видать не гостя пугает, а свой страх. Помахал, покричал, тяжко вздохнул да меч в землю воткнул, оперся на крестовину.
— Все? — хмыкнул Ричард.
— Ну… — и неожиданно поклонился. — Здрав будь Гром, великий воин божьего воинства. Не серчай на людишек за неверие. Давненько слух шел, что явишься, да баруздили и иное, что с воинством на землю грянешь, а оно вон войско хлипкое, потому и не признал. Я десничий князя Любодара и покамест он в отъезде, за него алабор бережу. Коль, что бажешь, сказывай, исполнить велю тотчас.
У Пита брови вверх ушли от спитча мужика. Кирилл потер затылок, сообразив, что странные пируэты Любосвета были всего лишь прелюдией к величавой речи. Крис нахмурился, пытаясь перевести на понятный язык, что сказал гигант и шагнул к нему:
— Нам нужно средство передвижения и достоверная информация о местоположении… жены Грома, — кивнул на короля. Тот, выгнув бровь, насмешливо покосился на друга: ты-то понял, что сказал, а Любосвет — вопрос.
Мужчина и, правда, затоптался, почесал затылок лапищей:
— Не серчай Гром на умом сирого, но что надобно твому дружке Изморозку, не скумекаю.
Пит заржал, не сдержавшись и, получив легонько от Кирилла под дых локтем, смолк, голову склонил, улыбку пряча.
— Чего? — возмутился Крис, услышав обидное: Изморозь.