Игры с запредельным
Шрифт:
Лангуст принялся спешно выкладывать из своего рюкзака все вещи, желая добраться до того, что лежало на самом его дне.
— В чем дело, Костик? — задал вопрос застывший агент безопасности. — Не молчи, говори со мной.
— Ультрафиолетовый фонарь есть?! — прокричал свой вопрос сталкер, вытряхивая содержимое рюкзака на землю.
— Есть, — утвердительно кивнул спецназовец.
— Доставай!
— Погоди… не может этого быть! — О чем-то догадавшись, Сергей стал шарить по кармашкам разгрузочной системы.
— Вот тебе
Лангуст быстрее агента нашел свой фонарь и посветил им в сторону упавшей станции. В фиолетовом свете стали проявляться ярко-белые горошины пятен на самом вагоне и на стоящих рядом бочках. Убедившись, что вокруг него нет таких же белых клякс, сталкер подошел к застывшему в неестественной позе плейбеку и осторожно оттащил его назад. Потом проводник отмотал от бухты несколько метров капронового каната и попытался хлопнуть высвобожденным концом перед собой, как кнутом.
Просвистевший между белыми точками канат распался на кусочки, как будто его перерезали в нескольких местах невидимой острой бритвой.
— Это гайки… — только и вымолвил Лангуст.
— Какие гайки? — неуверенно спросил Егор.
— Так любил говорить сторож нашего завода, — думая о чем-то своем, прокомментировал свои слова проводник. — Кто-то говорит: «Это полный пипец». А он предпочитал фразу: «И посыпались с неба гайки» или просто — «Это гайки».
— Так, с гайками все ясно, а это что за фигня там?
— Нанопаутина, — ответил Сергей вместо Лангуста. — Прочные нити толщиной в одну молекулу. Режут практически любой материал. В местах креплений этих нитей клюбой поверхности в ультрафиолете видны вот такие пятна. Плетут их под водой и на суше во влажных пещерах очень хрупкие желеобразные пауки-медузы. Поставят вот такую нанорастяжку и ждут, суки, пока об нее убьется какая-то живность. А потом выползают из щелей и жрут.
— Только одно непонятно: что эти «медузы» делают так далеко от побережий? В центральной части полуострова их не должно быть. Что-то в Зоне меняется. Это очень плохой знак, — начал мыслить вслух сталкер.
— Ты, случайно, аэрозоль не захватил? Ну, который растворяет эту хрень, — с надеждой в голосе спросил агент.
— Он у меня всегда с собой, но сейчас его очень мало — один баллон. Я же не планировал к заливам идти! — Во второй руке Лангуста появился обычный на вид баллон, расцветками на своей поверхности напоминающий дихлофос.
— Думаешь, нам его хватит? — Серега скептически посмотрел на емкость с аэрозолем.
— Должно хватить. Но теперь каждый из вас пусть отмотает метра три каната и, прежде чем идти, машет им перед собой. Махнули, а только потом шагнули. Махнули-шагнули, махнули-шагнули, и так — до самой поверхности.
— Ё-мое! Со станцией что?! — Егор только сейчас заметил, что аппаратура повреждена, и пришел в неописуемый ужас.
— Похоже, что основные модули самой студии целы, а вот усилитель передатчика — налампапам… — тут же ответил
— Не бойся, дядя, — успокоил ведущего сталкер, — дойдем до убежища, а там такие умельцы есть, что починят твое барахло в два счета. Не зря же мы столько на себе перли это научное оборудование. Они за такие ништяки нам все сделают, задницы целовать станут, молиться на нас будут…
Егора его слова не особо успокоили — он обхватил голову руками и сел на ближайший рельс. Казалось, что задержка отправки видеоматериала его тревожила больше, чем коварная смертельная опасность, возникшая на пути отряда.
Знал же, знал, что Зона не одной поверхностью земли ограничивается, но осознал это лишь сейчас. И если то, что творится на поверхности и в небе, мы еще хоть как — то видим, то суть процессов, происходящих под землей, дано познать лишь счастливым единицам из нас. Значит, я один из этих везунчиков.
И опять Ты не оставил меня. Уберег. Уберег грешника, Господи. Кто, если не Ты, протянул мне руку, послав в помощь этих толковых ребятушек? Ведь все опасности на моем пути они расчистили, обо всем предупредили. Нанопаутина — кто бы мог подумать?! Здесь, в глубине полуострова!
Коллеги профессора многое бы отдали за то, чтобы увидеть подземных мутантов хоть одним глазком. А я их щупал, органы рассматривал! Даже одного «нанопаучка», или как его там называют, из трещинки выковырял и в контейнер положил. Живет теперь там это чудо! Вот если бы заставить его сплести свою паутинку между двух удобных рукоятей, какой бы чудесный режущий инструмент получился бы!
А эти растения! Многие из ученых лишь строили предположения, откуда берутся аномальные культуры разной чистоты, разного качества, а я причину уже знаю наверняка. Ведь все так просто, нужно было лишь задницу оторвать от мягкого кабинетного кресла и в Зону прийти за знаниями. Качество этих семян зависит всего — навсего от того, как долго они в период своей жизни от посева до сбора урожая находились в той или иной зоне ИФП. Всё, больше никаких хитростей!
Кстати, и такое разнообразие мутантов здесь — в силу тех же причин. Порой потомство на материнскую особь абсолютно не похоже. А все потому, что беременная мамка не через одну зону ИФП пробежала, пока его вынашивала. Не говоря уже о том, что яйцеклетки могут быть изменены аномальными воздействиями еще задолго до самого зачатия. А потом эти измененные особи еще и спариваться между собой начинают… И это происходит каждый день. Каждый божий день на свет появляются все новые и новые неизвестные особи, новые биологические гремучие смеси.