Их невинная любовница
Шрифт:
Оливер нахмурился.
— Но…
— Мы возьмем на себя управление, или это сделает Талиб, — вмешался Кэл. — Тори может подумать, что пойдет своим путем, но я знаю ее зятя, и он позаботится о том, чтобы никто не смог ею воспользоваться. Если мы ничего не предпримем, она снова будет работать здесь, во дворце, и Талиб заведет ее в отношения, в которых она будет чувствовать себя комфортно. Я случайно слышал, что сегодня вечером он планировал познакомить ее со своими двоюродными братьями.
Черт возьми, он это сделает.
Каллум указал
— Вот. Скажи, о чем ты подумал. У тебя на лице ярость.
— У Талиба есть собственная женщина. Он должен держаться подальше от…
Моей.
Он собирался назвать Тори своей.
Губы Каллума изогнулись в явном удовлетворении.
— То, что ты не произносишь этого, не делает факты менее правдивыми. Мы можем доминировать над ней, или Тал и его братья будут тихо делать это, пока не уступят роль мужчинам по своему выбору. Они заботятся о ней, и ей нужно, чтобы кто-то присматривал за ней. Это не сработает, потому что она маленькая упрямица, и они не могут ее как следует отшлепать.
— Если они попытаются, я убью их, — он был удивлен тем, как свирепо чувствовал себя при мысли о том, что кто-то придет и устроит ее жизнь. Она может нуждаться в этом, но будь он проклят, если позволит кому-то другому позаботиться об этой задаче. Все его благие намерения, казалось, вылетели за дверь. Он собирался извиниться и отдать Тори своим братьям. После всего услышанного Оливер не был уверен, что сможет выйти из комнаты сегодня, даже если от этого будет зависеть его жизнь.
— Теперь ты говоришь, как брат, которого я знаю. Ты всегда был собственником. И все же ты позволил Ясмин бегать, к кому ей вздумается.
Его желудок перевернулся при одном упоминании ее имени.
— Я не хочу говорить о ней.
Каллум поднял руки, успокаивая его.
— Я просто указываю, что ты никогда не вел себя с Ясмин как собственник. Потому что ты никогда по-настоящему не любил ее. Ты попал в ее сети. Тори другая. Ты был придурком с того дня, как встретил ее. Ты пытался сделать все возможное, чтобы держаться подальше от нас.
— И все же я здесь.
— Потому что теперь ты ведешь себя разумно, и все, что тебе нужно сделать, это изменить одно маленькое местоимение. Не моя женщина. Наша. Она наша. И хорошая новость заключается в том, что если кого-то нужно наказать за то, что он плохо поступил с нашей женщиной, у нас есть собственная банда.
У Каллума это звучало так просто, но Оливер еще не расслабился. О, он расслабится сегодня вечером. Он просто не был уверен, что это может работать в долгосрочной перспективе.
Затем дверь открылась, и он не мог думать ни о чем, кроме нее.
Она спешила за Рори. Шикарный румянец заставил ее кожу сиять. Ее волосы были взъерошены так, что член Оливера пульсировал. В какой-то момент Рори заполучил ее.
Каллум стоял рядом с ним.
— Черт, она великолепна. Ты, наконец, поцеловал ее?
Выражение удовлетворения на лице брата было почти осязаемым. Рори всегда был
— Не так сильно, как мне бы хотелось, но я верю, что теперь она понимает ситуацию.
Взгляд Тори перемещался между ними тремя, ее глаза были широко раскрыты, а губы распухли.
— Он ошибается. Я ничего не понимаю.
Оливер был в той же лодке. Он не понимал… но ему было любопытно.
— Покажи мне, как ты целовал ее, Рори.
Ему нужно было знать, сможет ли он справиться с этим. Мысль о том, чтобы владеть девушкой втроем не заставляла его хотеть убить своего брата, как он думал. Да, он был в ярости из-за того, что Каллум ласкал Тори во время благотворительного бала, но в основном потому, что полагал, что его младший брат хотел оставить девушку себе. Теперь Оливер должен был знать, сможет ли он выдержать прикосновение своих братьев к ней, не впадая в ярость.
Медленная улыбка скользнула по лицу его брата, и он потянулся, чтобы привлечь Тори к себе. Она ахнула, этот тихий звук заставил Оливера подумать о котенке, пойманном львом. Она была маленькой по сравнению с Рори, нежной, но не хрупкой. Оливер по опыту знал, насколько твердой была Тори. Она не сломается. Она могла справиться с ними, даже когда они были полными ублюдками.
Пальцы Рори запутались в ее волосах, когда он поднял ее голову, прежде чем его губы коснулись ее губ. Он не был мягким или сладким. Его брат поглощал ее, и Тори отвечала. Все ее тело смягчилось, ее грудь прижалась к его груди. Он наблюдал за ней, наблюдал, как легко она реагировала на доминирование Рори. Ее руки обвивали его шею, ее бедра прижались к его.
Она хотела Рори. Хотела ли она Оливера?
— Чувствуешь необходимость оторвать ее от него? — спросил Каллум низким голосом.
Оливер покачал головой. Истина поселилась глубоко внутри. Он не пытался уклониться от этого или рационализировать. Он просто принял это.
— Мне нравится наблюдать за ней.
Она была прекрасна, и он бы не увидел ее такой, если бы он был мужчиной, который целует ее. Он не сможет посмотреть, как она отреагирует, по-настоящему изучить ее. Он будет гнаться за своим удовольствием, и теперь он понимал, что это будет ошибкой. Ее удовольствие усилит его собственное. Он хотел дать ей как можно больше.
Каллум стоял рядом с ним, не сводя глаз с Тори.
— Ты действительно можешь понять, что ей нужно, наблюдая за ней с кем-то еще. Я бы не допустил этого ни с кем, кроме вас двоих. Я не мог взять ее в клуб и поделиться с кем-то еще, просто чтобы посмотреть на нее. Это работает только между нами. Рори не убежит с ней. Он не будет пытаться украсть ее у нас.
Рори вздохнул и в последний раз поцеловал ее в губы, прежде чем отпустить.
— Я не мог справиться с ней один. Она слишком женственна для одного мужчины.