Их невинная наложница
Шрифт:
— У меня нет девушки, Пайпер. В действительности, я редко завязываю отношения. Традиции моей страны носят немного необычный характер. Я думаю, многие женщины пустились бы в бегство, если бы я сказал им, чего жду от серьезных отношений.
— Что вы имеете в виду?
Она многое почерпнула об обычаях Безакистана за последние два дня, но ничего, что касалось бы ухаживания или женитьбы. Пайпер обнаружила, что ее очень интересовал данный аспект их жизни.
Мужчина покачал головой:
— Нет, хабибти. Ты не завлечешь меня в очередную долгую дискуссию. Я обещал брату, что ты поспишь.
Она нахмурилась, но
Спустя два часа с того момента, когда она сказала Талу, что у нее нет загранпаспорта, Раф и Кад прислали его ей. Как это было возможно, ведь она чертовски хорошо знала, что все государственные офисы в это время были закрыты? У нее не было ни малейшего представления об этом, поэтому ей лишь оставалось надеяться на то, что документы были настоящими, а не поддельными.
Заверив ее в том, что паспорт действителен, и бросив один лишь взгляд на жалкую обстановку ее квартиры и прилегающую улицу с высоким уровнем преступности, братья Аль Муссад тотчас настояли на том, чтобы она отправилась с ними в их владения. Они были достаточно самоуверенны, и им определенно не понравился ее отрицательный ответ.
О, они не спорили с ней и не сердились.
Мужчины просто завладели ситуацией, пока Пайпер не обнаружила, что находится в гостевой спальне их поистине шикарного кондоминиума с бескрайним видом на город в два часа ночи, удивляясь тому, когда она умудрилась потерять контроль над положением.
Однако их властность на этом не ограничилась.
Она пошатнулась, переступая в новых туфлях на каблуках, когда, согнувшись, миновала двери самолета. Хотя эти туфли от “Прада” высотой в три с половиной дюйма, с квадратными каблуками и пряжками из серебра, были самыми устойчивыми из ее новой обуви. Но их купила не она. Раф утверждал, что для ее новой должности в Безакистане была необходима новая обувь. По его словам он лишь удостоверился в том, что она готова следовать обычаям Безакистана. На что она попыталась ему возразить. Ни в одной стране не предписывалось носить шпильки от “Маноло Бланик” и “Лубутена”. Она узнала цену этих туфель в Интернете.
Что ж, если это было традицией Безакистана, то очень скоро вся страна полностью обанкротится. И все же она их надела. Девушка не хотела обидеть гостеприимных хозяев…кроме того ей понравился оценивающий блеск в их глазах, когда она надела эти сексуальные туфли.
— Пайпер.
Чувственный голос Када омыл ее теплой волной, когда он остановился.
— Добро пожаловать. Мы рады, что ты позволила нам сопровождать тебя в нашу страну.
Она хотела было нахмуриться, но он был искренним и поистине великолепным. Девушка не могла заставить себя на него дуться.
— Позволила? Что-то мне подсказывает, что вы бы не удовлетворились отказом.
На его совершенном лице появилась легкая улыбка:
— Что ж, мы решительны и способны к убеждению. Знаешь, мужчины в нашей стране славятся тем, что похищают своих невест. В Безакистане говорят, что если мужчина не способен украсть свою суженую, он не достоин иметь жену.
Она оглянулась на Рафа:
— Это одна из упомянутых тобой ранее традиций?
Он кивнул:
— Да. Но даже при том, что мы похищаем наших невест, мы гордимся той честью приносить им удовольствие, оберегать и
Он говорил так, будто имел в виду более одного жениха для невесты. Ничего страшного, ведь английский не был его родным языком. Но когда он говорил подобным образом, внутри нее все сжималось, и она теряла способность дышать.
Каково было бы стать плененной невестой Рафа, и быть связанной с ним его волей и тем удовольствием, что он мог ей подарить?
Пайпер вздрогнула и заставила себя отвести взгляд. Если они раскусят ее, она опять попадет в неловкое положение. Но девушка никак не могла привыкнуть к их экзотической, мужественной красоте. По приезду в Безакистан, для нее было бы разумнее помнить, что у нее была работа, которую ей необходимо выполнить. Которая касалась лишь ее, Тала, и уймы цифр, над которыми следовало попотеть.
Ее жизнь останется такой же, как и прежде. Та же рутина, просто в другом месте. Она была немного потрясена, когда осознала, что ей будет не хватать Рафа и Када. Но это не имело значения. Пайпер должна выкинуть их из головы. Когда они доберутся до Безакистана, Рафик и Кадир пойдут своей дорогой, а она – своей.
На нетвердых ногах девушка прошла глубже в салон самолета, она сфокусировалась на окружающей ее обстановке, до сих пор стараясь привыкнуть к своим новым линзам. От увиденного у нее изумленно приоткрылся рот. Самолет выглядел так, словно принадлежал какой-то кинозвезде. Она ожидала увидеть ряды узких, вертикально расположенных посадочных мест. Однако это скорее походило на шикарную гостиную. Стены были отделаны знойным янтарем, который, поглощая льющийся сверху резкий свет, делал его мягче. Тут же находился изогнутый бархатный диван мягкого шоколадного оттенка. Когда она присела на него, то почувствовала, будто погрузилась в мягкое облако. В передней части самолета располагался длинный стол, накрытый белой скатертью и уставленный тонким фарфором, который, как она была уверена, был расставлен специальным безопасным для его сохранности способом, в ожидании взлета. Над головой даже висела дорогущая люстра.
— Ничего себе. Не ожидала такого.
— Когда мы наберем достаточную высоту, будет подан ужин.
Кад присел, похлопывая по сиденью рядом с собой.
— Я приготовил для тебя настоящий пир.
Раф фыркнул. Ей понравилось, когда он издал этот неинтеллигентный звук. Это напомнило ей о том, что и он не идеален.
Она повернулась к Каду:
— Вы приготовили пир?
Он пожал плечами изящным движением сильного тела:
— Я сказал повару, что приготовить.
Для нее этого было достаточно. Кад не мог знать, что для нее значила последняя пара блюд. Разница между домашним сэндвичем с ветчиной и идеально обжаренным филе была несметна.
— Я ценю это.
Его лицо просияло, и он взял ее за руку, потянув на место подле себя.
—Для меня это наивысшее удовольствие. Теперь, расскажи мне, как прошел твой день. Грузчики уже закончили?
Раф сел с другой стороны, и они оба оказались невероятно близко от нее, но она чувствовала себя поразительно комфортно, сидя на мягком бархате, и будучи окруженной их жаром и экзотическим запахом мускусных специй. Похоже, им нравилось, когда она находилась между ними. Куда бы они не направлялись, им всегда удавалось маневрировать так, что она оказывалась посередине.