Икс-30 рвёт паутину
Шрифт:
— Это был приказ господина, я должен был исполнить, — растерянно произнёс он в оправдание. — Если бы я не сделал этого, то господин прикончил бы меня. — И он привёл ещё один довод, который, как он думал, может успокоить её: — Убитый не был хорошим человеком.
— Откуда ты знаешь, что он не был хорошим человеком?
— Знаю… Он американский агент, который следил за всем, что делал господин. Но я запрещаю… запрещаю тебе говорить об этом кому бы то ни было. Я знаю хорошо…
Май Лан стала допытываться дальше и узнала, что убийство произошло на вилле Бонглай.
«Фам Суан Фонг!» Это имя сразу
В этот момент домой вернулись детишки. Старшему было около семи, младшему — лет пять. У них были чистые глаза и умные лица. Фан Тхук Динь привлёк их к себе и крепко обнял.
На кровати зашевелился третий ребёнок, стал хныкать, ворочаться. Женщина положила на него свою руку, и стала убаюкивать.
Фан Тхук Динь сидел, приголубив двух детей, и не хотел их отпускать. Он посмотрел в лицо женщине и проникновенно сказал:
— Верьте мне, я понимаю вас, понимаю всё, что с вами произошло, все ваши ужасы и тревоги, всё, что вы пережили и что вам ещё предстоит пережить. Верьте мне. Не знаю, что сказать ещё, ибо я только недавно встретил вас, но я повторяю: верьте мне. Отныне, если вам что-нибудь понадобится, вспомните обо мне.
Он поднялся и стал прощаться.
— А что касается убийства на вилле Бонглай, то хочу сказать вам следующее: кое-кто сваливает это убийство на Вьетконг. Если наступит нужный момент, то не могли бы вы рассказать всё, как было на самом деле? Конечно, только в нужном случае и нужным людям. Если вы скажете правду, то это, по-моему, во многом облегчит вашу совесть… Ли Лам совершил злодейство, но у вас есть совесть, и вы наверняка не хотите, чтобы другие добропорядочные люди считались злыми, чтобы их обвинили в том, чего они не совершали.
Женщина опустила голову и начала часто моргать. Из её глаз снова побежали слёзы.
— Да! — тихо произнесла она.
Выйдя из знакомого книжного магазина со свежей газетой, Фан Тхук Динь увидел Ван Ань, которая стояла у витрины и рассматривала книги. Неожиданное появление Ван Ань привело Диня в секундное замешательство. У него сразу же возникли вопросы: случайно или специально появилась здесь Ван Ань? что ей известно об этом книжном магазине? что она знает о связи между им и этим магазином? — Здравствуй, Ван Ань, — спокойно сказал он.
Она подняла голову и посмотрела на Диня. В её глазах было лукавство.
— О, Динь! Купил газету? — спросила она.
— Ты куда так рано? — задал он встречный вопрос.
— Да вот решила посмотреть, есть ли новые романы, хотела купить почитать, но, вижу, ничего нет занимательного.
Динь хотел уже прощаться, но она сказала: — Давно не виделись с тобой, хочу немного поговорить. Согласен?
Держать газету в руках было как-то неловко, он сложил её и сунул в карман.
— Извини, сегодня у меня дела, — сказал он. — Давай выберем другой день.
— Я знаю, что ты сегодня ничем не занят, — возразила она с упрёком. — Каждый день, купив газету, ты выходишь в парк Нгуен Хоанг, садишься там и читаешь. Не от того ли, что встретил меня, ты позабыл эту свою привычку? — Поймав его удивлённый взгляд, Ван Ань стала слегка подтрунивать — Те, кто бывал во Франции, никогда не отказывают никаким просьбам женщин.
«Каждый раз, когда мы встречаемся, она заставляет меня думать, — размышлял Фан Тхук Динь. — Не понимаю, когда она говорит правду, а когда шутит. Она всё ещё следит за мной? Что означает сказанное ею? Зачем она следит за мной? Нужно признать, она красива и умна. Если бы эту красоту и этот ум да другому человеку… Почему, однако, в душе моей эта горечь, смятение, сожаление и к тому же ещё и раздражение? Но вернёмся к делу. Она проследила, что я хожу в книжный магазин, она изучает мои повседневные привычки. Что ей ещё известно? Нужно поговорить с этой красивой и умной девушкой. Только будь трезвым…»
Они медленно шли, касаясь друг друга плечом. Слова Ван Ань удержали Диня, но он не знал, что ей известно о нём ещё. Не знать своего соперника опасно. Ещё более опасно не знать соперника, который кое-что знает о тебе. А ему как раз надо было всё знать о других и не давать никому знать ничего о себе. Если позволить другому знать что-либо о себе, это будет серьёзной ошибкой. Динь шёл рядом с Ван Ань и напряжённо думал.
— Ты помнишь, как однажды мы гуляли в Булонском лесу? — спросила Ван Ань, переключаясь на другую тему. — Ты сказал тогда, что вспоминаешь сосновые рощи в Хюэ. Я же, помнится, сравнивала европейские леса, настолько чистые и ухоженные, что ложись на траву и наслаждайся солнцем, с вьетнамским лесом, сырым, неуютным, грязным. Ты тогда ещё сказал: «Но ведь это наш лес». Ты произнёс слово «наш» с такой гордостью!
Динь, не представляя пока, куда заведёт этот наивный разговор с Ван Ань, осторожно сказал:
— Сейчас я думаю то же самое. То, что наше, мы должны ценить выше, хотя оно и уступает в чём-то другому. Если не поступать так, то зачем мы вернулись сюда? Лес, река, переправа, рынок, улица, дом с соломенной крышей… Обо всём этом мы с такой болью думали и вспоминали, находясь за границей. Ван Ань задумалась о чём-то и промолчала. У неё было такое выражение, словно она смотрела в пустоту. — Зайдём куда-нибудь перекусим, — предложил Фан Тхук Динь. — Ты согласна?
— Нет! — покачала она головой. — Давай лучше пойдём в парк, полюбуемся видом на Ароматную реку.
С каждой минутой становилось всё более трудно понять её настроение. Они направились в парк Нгуен Хоанг.
Сев на скамейку, Ван Ань взглянула на Диня и протянула руку:
— Дай мне газету, что там пишут нового?
Динь на мгновение растерялся, но тут же решительно вытащил газету из кармана. Перед тем как передать её, он открыл газету и на глазах у Ван Ань достал из неё листок бумаги, прихваченный скрепкой. Она взяла газету, по её взгляд был направлен на листок бумаги.
— Тебе в газеты вкладывают личные письма? Динь развернул листок и дал его Ван Ань.
— Не личные письма, а счёт за купленные книги, за которые я задолжал магазину. Хозяин вручил его мне сегодня, и для удобства я положил счёт в газету. Я беру книги, газеты и раз в полмесяца или в месяц расплачиваюсь.
Ван Ань внимательно читала счёт. В нём были указаны названия всех книг и сбоку проставлена их стоимость. Среди них было несколько романов, книг по истории. Внизу стояла общая сумма. Листок слегка дрожал в руке Ван Ань.