Икс-команда
Шрифт:
И все-таки выбросить эту историю из головы ей никак не удавалось. Особенно ярко всплывал в -памяти один из великого множества клочков бумаги, пришпиленных к стенам рабочего кабинета великого мыслителя. На листочке, уютно располагавшемся тогда где-то между неразборчивыми художественными каракулями малолетнего племянника хозяина кабинета и картинками, изображающими сценки из диснеевских мультиков, маленькими, аккуратно закругленными яркими буквами сияла надпись: “Лучше править в аду, чем прислуживать на небесах”.
Что ж, если Тренчард теперь именно там, где предполагает Жане ль, то, по ее меркам, он уже угодил в ад. Время шло, а Баррет то и дело продолжала вздрагивать во сне и, просыпаясь среди ночи, снова и снова размышлять о том, что отныне среди инопланетян живет и здравствует некий человек, совершенно не отличающийся от других людей внешне, а внутренне почти не отличающийся от этериала. Еще один мастер “леденящей руки”, когда-то смертоносно ухватившей ее, Жанель, за самое сердце. И этот человек-этериал, пожалуй, опаснее всех остальных пришельцев, он способен легче расправляться с людьми с помощью этой замораживающей волны страха, поскольку все человеческие страхи знакомы ему куда лучше, чем любому “приезжему” этериалу. А может быть - вероятность подобного варианта ничуть не меньше, - здесь, на Земле, среди людей бродит где-то этериал с совершенно нормальной человеческой внешностью, со дня на день намереваясь превратить в этериалов и всех своих ближних. А то и приступивший уже к подобной процедуре. А еще Жанель снова и снова размышляла о том, что же именно рассказал или продолжает рассказывать Тренчард своим друзьям-инопланетянам из тех секретных сведений, утечка которых ввергнет всю Землю в невиданную еще доселе опасность. Ведь этот тип готов принести в жертву всех своих бывших товарищей и братьев по крови, все человечество ради одной лишь хитроумной идеи по поводу дальнейшего хода эволюции людей. Ради всех тех немыслимых изменений человеческого организма, необходимость в которых, быть может, так никогда и не настанет.
“Забудь об этом ублюдке, - снова и снова повторяла она себе.
– Если только он попадется тебе на глаза, то - и плевать на все приказы и инструкции, вместе взятые, - мгновенно окажется “убит при попытке к бегству”.
А пока что она просто не в силах ничего с ним поделать…
– Ой, прошу прощения, - сказал тогда по рации Жан Де Лонфи, - очередного противника засекли. Надо организовывать перехват.
– Делайте свое дело, командующий, - утомленным голосом напутствовала Жанель.
– А я пока отправлюсь перекусить, а потом сразу же завалюсь спать.
На следующий день после столь успешного захвата базы пришельцев и столь безуспешных попыток арестовать господина Тренчарда в городе Андермате состоялся небольшой парад. Вдоль по главной улице триумфаторами прошествовали несколько тощих, изможденных и ободранных коров, на мордах которых, несмотря на неважный внешний вид, застыло выражение глубокого удовлетворения, всякий раз испытываемого живым существом, когда ему на некоторое время удается сделаться гвоздем программы и привлечь всеобщее внимание. Шествие возглавляла шоколадно-коричневая Росселана. Рядом с нею гордо шагала худощавая черная пугнира по имени Порция, похищенная из окрестностей Мюнстера - того самого города, в который пришельцы наведывались дважды, видимо не сумев с первого раза изловить столь ценную с точки зрения генофонда пугниру. Третьей из этих достойных представителей животного царства была миловидная корова по прозванию Дуча, обладавшая на редкость ветреным характером.
Жанель, напустив на себя вид конторской служащей Организации Объединенных Наций, подбежавшему со множеством жарких расспросов господину президенту смогла лишь сказать:
– Похоже, что инопланетяне и впрямь считают, что ваши коровы - явление совсем необычное.
По поводу обстоятельств возвращения настрадавшихся животных под родной кров она не нашла никаких лучших объяснений, кроме коротенькой фразы о том, что “их нашли где-то в горах”. Хотя, если разобраться, фраза эта ничуть не грешила против истины.
Непосредственно в Андермат коров доставили из “Ирил М’Гауна”. Пугниры провели на этой базе ровно столько времени, сколько полагается по закону на одну рабочую смену, и Нгейдж со своими помощниками успел подвергнуть их детальным обследованиям. Результаты всевозможных анализов и тому подобных процедур выявили лишь то, что у всех коров необычайно устойчивая иммунная система.
– Уже одно это было бы крайне полезно для пришельцев, - заметил Нгейдж.
– Кстати сказать, мы тут давно уже высказали идею о том, что они, пожалуй, похищают скот по той простой причине, что находят слишком сложным его разведение.
Еще одним результатом однодневного пребывания сих домашних животных на базе стало почти полное разрушение одного из лабораторных блоков при помощи увесистых рогов и копыт. Коровы на дух не переносили всякого, кто хоть чем-то напоминал научного лаборанта, - явное свидетельство того, сколь неприятным было их пребывание на борту корабля пришельцев. Однако коровы выжили, а это прежде удавалось мало кому из их собратьев, так что теперь они имели полное право шествовать по главной улице Андермата с гордо поднятой головой. Ули Трагер, шагавший среди сопровождающей прославившихся пугнир толпы, остановился возле двери городского офиса Жанель, чтоб напоследок сказать ей еще несколько слов.
– Что ж, - начал он, - еще не поздно подумать о следующем сезоне коровьих боев и, соответственно, сделать ставки…
– Ули, - ответила Жанель, завидя краем глаза приближающегося к ним Лоренца, - да вы взгляните на этих животных! Надо же им хоть чуть-чуть передохнуть.
Трагер задумчиво покачал головой и улыбнулся.
– Примерно так, как ОНИ дали передохнуть вам?
– произнес он вдруг.
– Вы бы лучше на себя посмотрели. Возможно, я сейчас не слишком учтивые речи веду, но у вас под глазами такие громадные мешки…
– Это все возня с бумагами, - будничным тоном ответила Жанель, искоса бросая Ари выразительный взгляд.
В последнее время у нее все больше и больше росли подозрения по поводу того, что Ули куда больше знает о деятельности “ООН”, чем кажется на первый взгляд.
– Конторская работа, знаете ли, - прибавила она как ни в чем не бывало, - порою просто сводит с ума.
– Пойдите лучше выпейте стаканчик, - посоветовал мэр, делая приглашающий жест рукою.
– И перестаньте рассказывать мне про все эти ваши бумаги.
Они отправились в ближайший бар; где-то впереди весело позванивали мелодичные колокольчики на шеях коров. Через пару минут с другого конца города им ответили могучие колокола соборов. Жанель улыбнулась, заслышав церковный звон, и напомнила себе, что в ближайшие пару часов может с чистой совестью забыть о делах и расслабиться. Гнездившиеся еще недавно совсем неподалеку демоны никого уже не потревожат, а те, что прилетают издалека, теперь слишком заняты, чтобы пугать мирных обывателей Швейцарии. Да, можно расслабиться и ни о чем не думать…