ИЛИ
Шрифт:
В светлом царстве нанотехнологий
Жизнь людей бездушна и пуста
Храм Христа Спасителя на саунах
Где царит усатый Михалков
И толпа беснующихся даунов
Царство дураков без дураков
Там не сладко было нам а горько
В сумашедшем доме или в Горьком
Было все понятней и верней
Раньше нам такое и не снилось
Чай с полонием заварочка судьбы
В принципе ничто не изменилось
Изменились методы борьбы
В принципе… а что такое принцип
Беспринципен я и потому
Говорю, что ныне я и присно
Буду верен веку своему
Я шел
Я шел по улице домой
я был растерзан шагом гулким
и город-каменный немой
шарахался из переулков
единственный над всем приподнятый
припухший от жестоких губ
я был нелеп и глуп как подлинник
картины выпавшей из рук
я шел не двигаясь по городу
а город двигался в меня
и вьюга у меня на горле
и все на горле у меня
я распрощался с необъятным
все необъятное во мне
я перестану быть понятным
поскольку все понятно мне
единственный но не единственный
объявленный иду на вы
навыворот иду на выстрел и
Я Всадник твой без головы
Ты видишь к тебе устремились здания
синие лошади в снежном мыле
а я
твой Дон-Кихот на кирпичной кобыле
1957 г.
Душа и тело
Может Душа к другому перелетела
Может она давно уже бесконечна
Может Душа это наше вечное тело
Может поэтому тело мое невечно
11.11.2011
Поэт и комбайнер
Я не поэт — я комбайнер.
Вожу комбайн как президент.
За нами движется минер
И полицейский, то есть мент.
За ними движутся войска,
Ракетные на кукурузу.
Все для последнего броска
Назад к Советскому Союзу.
Там генеральный секретарь
Нас зацелует до упаду.
И будем счастливы, как встарь,
Всегда готовые к докладу.
А там уже усатый вождь
Готовит танки и люфтваффе,
Готовые в грозу и в дождь
Спасать любимого Каддафи.
Мы многоженства не допустим.
У нас у всех одна жена.
А если надо, всех опустим,
Когда прикажет вся страна.
Вперед к победе коммунизма.
За нами бог и патриарх.
Строительство капитализма
Продолжится в других мирах.
Комбайн увяз, но ненадолго.
Он скоро двинется вперед,
Когда святое чувство долга,
Нас всех на подвиг позовет.