Илиада Рабиновича

Ну шо, я виноват, шо моя фамилия Рабинович?! Чуть шо, так кто крайний? Рабинович! Как отдуваться за всех, так Рабинович! А если на одно место найдутся приключения, отгадайте, кто их найдет? Эсэственно – Рабинович! Вот так и было в этот раз. Кто бы мог подумать, шо это всё достанется на мою бедную голову? (Шоб я таки был здоров!). Вы мне объясните. Нормальный человек будет ночевать на кладбище в безлунную ночь? А хотите знать, как меня

С утра начинался мой любимый день – пятница, тринадцатое. И это еще хорошо, шо месяц был летним! Вы спросите: почему это мой любимый день? И я отвечу: потому, что у моего соседа Мойши в четверг был удачный торговый день, и в пятницу с утра он решил мне отдать небольшой долг (сто рублей) трехлетней давности. Поэтому пятничное утро для меня начиналось в нежно-золотых солнечных лучах. На радостях Мойша предложил мне на эти деньги сделать небольшой лэхайм. По-русски – это просто их пропить. Я, конечно, внутренне сопротивлялся, но предложение Мойши было настолько логичным, шо я уступил.

Вся эта история происходила в России во времена Великой Перестройки. Мы сидели в Мойшином маленьком кооперативном ресторанчике в полном одиночестве. Изредка забегали алкаши с выпученными от похмелья глазами. Приняв сто граммов лекарства, они, как тени, быстро исчезали в никуда. Мойша выставил на стол нигерийский виски. На вкус этот виски, напоминал самогон бабы Кати, но вместо птичьего помета в букете присутствовал запах коровьего навоза. Так как товар – контрабандный, мне пришлось заплатить Мойше пятьдесят рублей за поллитровую бутылку этого чудо-виски. Для сравнения цен: баба Катя самогон на птичьем помете продавала за червонец.

Закусь Мойша предложил только ко второй бутылке шанхайского коньяка, которая мне обошлась в ту же цену. На стол был подан долгожданный салат, представлявший собой смесь укропа и петрушки, обильно посыпанный сельдереем и еще какой-то травой из меню колхозных буренок. За закусь мне платить не пришлось. Мойша щедро произнес: «За счет заведения!» Несмотря на то, шо это был явный суррогат, выпивка вошла в организм гладко. Захотелось выпить еще. Мойша готов был выставить на стол более дешевые напитки, но мне предлагалось залезть в небольшой долг.

– Эх, где моя не пропадала! Наливай, Мойша!

В этот момент в ресторан вошел молодой человек. У входа его остались ждать двое мужчин, по виду – сказочные гоблины.

– Гуляем, значит? А кто за сервиc платить будет?

– За какой сервиc? – поинтересовался Мойша.

– За спокойную обстановку в этом заведении!

– Я дико извиняюсь, но кто вы будете? – вмешался я в разговор.

– Мое погоняло Лапоть. А хто ты сам такой, если меня не знаешь?

– Моя фамилия, извините, погоняло – Рабинович…

Мойша решил взять инициативу в свои руки.

– Рабинович, как вам нравится этот шлэмазел?

Лапоть не понял:

– А что такое «шлэмазел»?

– Не что, а кто… Это фуцин, – пояснил я.

– А хто такой «фуцин»?

– Не «кто», а «шо»… Это то же самое, шо и шлэмазел.

– Интересные еврейские словечки. Нужно будет их запомнить, – успокоился Лапоть, решивший, что его никто не оскорблял. – А теперь вернемся к нашим баранам. Где бабки!

Мойша сделал вид, что ничего не понимает:

– Какие бабушки? У меня тут никакие бабушки не работают, кроме посудомойки – бабы Маши…

Лапоть обернулся ко мне:

– Рабинович! Ты по фене ботаешь?

– Ботаю… (А шо я ещё ему мог ответить?)

– Тогда проботай этому не догоняющему, что если завтра на рассвете он не отдаст нам штуку баксов, то закат уже не увидит!

Я посмотрел на Мойшу. Его вспотевшая обезьянья гримаса говорила о том, шо в переводе с фени нет никакой необходимости.

– А если Мойше нечем платить?

– Тогда вам придется дополнительно потратиться на ремонт заведения и на лекарства в аптеке.

– Не нужно!.. Не нужно!.. Я все понял! Завтра к утру постараюсь достать нужную сумму…

Лапоть, удовлетворенный ответом, удалился с гоблинами прочь.

Мойша стал чернее тучи. Он сел за стол и плаксиво запричитал:

– О, мой бедный и несчастный прадедушка… Он всегда мечтал умереть на исходе субботы… Разве он мог тогда подумать, что это счастье выпадет на долю его любимого правнука?

Я не выдержал:

– Мойша, закрой рот и включи свой мозган. Давай лучше подумаем, как тебе остаться живым на исходе субботы. Может, одолжишь нужную сумму у меня?

– Рабинович! Ты простой, как сибирский валенок. Если ты думаешь, что на сегодня, уже все законченно, ты глубоко ошибаешься! Сейчас появится конкурирующая с этими беспредельщиками фирма.

Мойша как накаркал. В ресторан ворвались очередные громилы. В отличие от лаптевских, они пришли не за деньгами, а погулять в ресторане за счет заведения.

– Хозяин! Накрывай столы! И неси все самое лучшее, покуда мы не разнесли твою контору! – крикнул от входа, судя по всему, главарь. В его руках был убедительный аргумент, который иногда стреляет.

Официанты засуетились, как в лучших ресторанах Европы. Не прошло и пяти минут, как столы ломились от осетрины, экзотических фруктов и всевозможных деликатесных салатов. Я посмотрел на нашу закусь, и от сравнения у меня забурчало в желудке. Бандиты принялись пировать. Как я понял из их разговоров, главаря звали Шнурок. Он стал поглощать один из салатов, но через мгновение бросил тарелку на пол: