Иллюстрированная история суеверий и волшебства
Шрифт:
Эти учения и методы впервые стали доступны европейскому ученому миру благодаря книге Рейхлина и только уже в последующее время приобрели существенное влияние на всю науку. Так, знание каббалы уже явственно выступает в большой магической системе Агриппы, ближайшим рассмотрением которой мы теперь и займемся.
Агриппа и тайная (оккультическая) философия
Жизнь и значение Агриппы
Генрих Корнелий Агриппа фон Неттесгейм родился в Кельне в 1456 г. Он происходил из старинного, богатого дворянского рода и рано начал заниматься наукой. Кроме своей специальности, правоведения, он изучал также классическую литературу и живые языки; Агриппа сам писал в одном из своих писем, что он знает восемь языков, и шесть из них так хорошо, что в совершенстве может на них говорить, читать и писать. Кроме того, в молодости он с жаром предавался изучению тайных наук, и позднейшие его работы в этой области доказывают, что едва ли существовало какое-либо значительное магическое сочинение, которое бы он не читал. На практике он тоже занимался, по крайней мере, одной отраслью магии, деланием золота, и кажется, что некоторые из владетельных князей в разное время прибегали к его помощи как делателя золота. Но бедность, в которой он провел большую часть своей жизни, достаточно ясно доказывает, что в этом искусстве он недалеко ушел, что, впрочем, признавал он и сам, как это мы ниже увидим. Двадцатилетним юношей Агриппа отправился в Париж, где основал общество для изучения тайных наук. В следующие за тем годы он жил в разных местах; так, в 1509 г. мы встречаем его в Бургундии, где он читает лекции о сочинении Рейхлина
Рис. 40. Г. К. Агриппа
Затем Агриппа поступил на имперскую военную службу, принимал участие в войне с венецианцами и за свою храбрость был на поле битвы посвящен в рыцари. После этого некоторое время он скитался по Италии, читал богословские лекции в Турине и Павии, но, вероятно, и здесь поссорился с местным духовенством, почему и принужден был бежать. Влиятельные друзья представили ему место синдика в Метце. Здесь он так энергично заступался за лиц, обвиняемых в ведовстве, и так удачно защищал их в качестве адвоката, что многих действительно спас от костра. Но так как такая деятельность, конечно, не по душе была монахам, то вскоре он сам подвергся обвинению в колдовстве и должен был бежать из города (в 1519 г.). В Метце, вероятно, был его учеником Иоанн Вейер, впоследствии знаменитый врач, много способствовавший тому, чтобы пошатнуть веру в возможность ведовства. В следующие годы Агриппа жил в разных местах, испытывая сильную нужду; он потерял жену, но несколько лет спустя женился вторично. В 1524 г. он был в Лионе лейб-медиком матери Франциска I; но так как его астрологические предсказания не предвещали ей счастья, то он впал в немилость и снова оказался без определенного места, обремененный долгами, и чувствуя на себе в различных видах немилость двора. В это время он написал свой труд: «De vanitate scientiarum», где излил всю горечь своих несчастных обстоятельств в насмешках над бессилием науки.
Под давлением нужды в деньгах он покинул Францию и недолгое время был историографом при Маргарите Австрийской, наместнице Нидерландов. Однако духовенство очень скоро выгнало его и оттуда, после чего он с небольшими перерывами три года прожил в Кельне (1530–1533); здесь, несмотря на инквизицию, ему посчастливилось напечатать свое сочинение «Philosophia occulta».
Наконец, после многолетних скитаний, он снова вернулся в Лион и умер здесь (в 1535 г.) в доме своего друга, генерального сборщика податей в Дофинэ.
Едва ли надо упоминать, что Агриппа был известен в народе как чародей и что про него рассказывалось множество историй. В Левене один студент, посвященный им в магию, должен был в его отсутствие вызвать дьявола. Студент неверно начал заклинание, и дьявол лишил его за это жизни. Когда Агриппа вернулся домой и увидел, что духи пляшут на крыше, он вызвал одного из них, приказал ему войти в мертвое тело и отправиться на базар. Здесь он выпустил духа из тела, так что студент упал как бы пораженный ударом, и все думали, что он умер естественной смертью. Черная собака Агриппы, всегда сопровождавшая его, по народному мнению считалась самим дьяволом. Когда Агриппа почувствовал приближение смерти, он снял с собаки ошейник с магической надписью и сказал: «Ступай, проклятая тварь; ты виною всех моих несчастий!» Собака сейчас же бросилась в Саону и бесследно исчезла. Таких историй было множество.
Агриппа приобрел значение главным образом своим сочинением о тайной философии. Он объединил в ней все прежние магические науки в одну великую систему, приведя их во взаимную связь и поставив в зависимость от известных основных идей. Эти идеи не были оригинальны, поскольку они заимствованы были из физики Аристотеля, астрономии Птоломея, философии позднейших последователей Платона и из европейской каббалы. Но заслуга Агриппы — та, что он дал более цельную и определенную физиономию всей науке своего времени; этим самым его «Philosophia occulta» оказала во многих отношениях большое влияние на последующую эпоху. Задача, поставленная себе Агриппой, состояла в том, чтобы дать более высокое и чистое представление о магии, указав на то, что все отдельные магические операции не только согласуются с общим знанием его времени о естественном порядке вещей, но даже и со всем тогдашним религиозным мировоззрением. Эту мысль он проводил с большой ловкостью и неопровержимой логической последовательностью и достиг того, что на магические операции перестали смотреть как на что-то мистическое и сверхъестественное, а стали считать их за нечто легко объяснимое и вполне естественное. Доказав их связь с общими представлениями о строе и закономерности всего существующего, он тем самым дает им основание и права: так, напр., когда он объясняет, что магические знаки и печати сообразно со способом их изображения получают известную силу от звезд, то выходит, что сила и действие этих печатей уже не есть нечто сверхъестественное, мистическое и непонятное, но вполне естественное и подлежащее объяснению, как и действие самих звезд; таким же образом рассуждает он и в других случаях. Цель Агриппы состояла в том, чтобы превратить магию из сверхъестественной науки в физику, математику и теологию; магические операции не должны быть тайным искусством, но только естественным применением этих наук. Таким образом, Агриппа был первым, кто заговорил о «естественной магии».
Этот взгляд прокладывал себе путь: и у всех магиков позднейшего времени мы находим магическую систему Агриппы с более или менее существенными изменениями.
Система Агриппы получила еще большее косвенное значение. Так как он привел магическую науку в теснейшую связь с тогдашним мировоззрением, то ученая магия держалась и пала вместе со средневековыми воззрениями на мироздание, а эти воззрения покоились преимущественно на двух основаниях — на физике Аристотеля и на астрономии Птоломея. Поэтому и вера в магию исчезла у исследователей, как только Коперник, Галилей и Кеплер низвергли эти почтенные тысячелетние авторитеты. Тайная философия сыграла теперь свою роль и стала лишь импонирующим памятником ошибок прошлого, исчезнувшего времени.
Далее мы изложим в главных чертах магическую систему в том виде, в каком она представляется в «De occulta philosophia», но при этом мы не можем просто следовать за развитием книги, так как различные ее части не одинаково обработаны; кроме того, Агриппа, как и все магики, любит в наиболее интересных местах ограничиваться одними намеками, предоставляя самому читателю отыскивать настоящий смысл. Он ясно говорит в конце книги: «одно изложено здесь в правильном порядке, другое без соблюдения строгого порядка, а иное в виде отрывков, многое мною опущено и представлено изысканию понятливых; последние при некотором размышлении о написанном найдут в нем не только полную теорию магии, но и безошибочные опыты.
Я так изложил науку, что для умных и понимающих в ней ничего не должно остаться скрытым; для дурных же и неверующих доступ к этим тайнам должен быть закрыт». Между тем, при современном знании естественных наук, вообще довольно легко догадаться, что подразумевает Агриппа, когда он становится мистичен. Что же касается распределения содержания, то очевидно здесь смешаны между собой три различные изложения: прежде всего теория настоящей магии, затем практические приложения и, наконец, все, что называлось «эзотерической системой»; однако эти три части можно отделить одну от другой без больших затруднений. Теперь мы займемся только самой теорией; практическое же применение мы изложим в одном из следующих отделов и даже подробнее, чем у самого Агриппы. Напротив, мы только впоследствии займемся третьим кругом идей,
Воззрения тайной философии на природу
Средневековые воззрения на мир, как выше уже упомянуто, основывались на учениях, заимствованных из Аристотелевой физики и Птолемеевой астрономии, к которым христианство сделало свои необходимые специальные дополнения. Согласно этому учению, вся вселенная состояла из трех миров, или царств. В средине была земля, грубый материальный, или стихийный мир, называемый так потому, что все в нем образовалось из четырех стихий. Вокруг земли был небесный свод, состоявший из семи сфер, в которых находились планеты, а за ними и вокруг них простиралась восьмая сфера неподвижных звезд. Далее следовал «интеллектуальный мир, или мир идей», как называл его Агриппа, т. е. обитель ангелов и святых; наконец, в самом внешнем пространстве находился Бог, обнимающий собою все. Порядок во вселенной, согласно этому представлению, поддерживался постоянными божественными распоряжениями. Последние выполнялись ангелами, которые прежде всего остального управляли ходом звезд, а затем, в случае надобности, принимали участие и в делах стихийного мира. Кроме того, планеты и неподвижные звезды имели также влияние на земные явления, как и вообще последние были подвержены влиянию всего высшего, всего того, что находилось вне стихийного мира.
Магическая теория Агриппы была построена на той мысли, что как высшее влияет на низшее, так и обратно — все низшее влияет на высшее, только в меньшей степени. Далее, все, стоящее на одной ступени, взаимно влияет одно на другое на основании закона: всякий предмет притягивается подобным себе и обратно, всем своим существом притягивает к себе его силы. На этом законе основываются все магические действия; поэтому они вполне естественны, как происходящие согласно законам природы.
Об этом автор ясно и точно говорит в 1-й главе своей книги: «Мир имеет троякий характер: стихийный, небесный и интеллектуальный; все низшее управляется высшим и от него получает свою силу. Так сам прообраз и творец мира изливает силы своего всемогущества через ангелов, небеса, звезды, стихии, животных, растения, металлы и камни и через них на нас, людей. Поэтому магики не без основания полагают, что мы можем восходить по степеням через отдельные миры к миру самих прообразов, к устроителю и к первопричине всех вещей, кем все существует и от кого все происходит; они полагают даже, что мы можем пользоваться не только имеющимися у нас силами обыкновенных вещей, но можем также привлекать к себе из высших миров новые силы. Поэтому магики исследуют силы стихийного мира путем разных сочетании естественных вещей и, кроме того, присоединяют к ним небесные силы, согласно с правилами астрологов и положениями математиков, при помощи лучей и влияний небесного мира. Наконец, они усиливают и укрепляют все это священными и религиозными церемониями, властью различных духов. Я постараюсь теперь изложить все сказанное в правильном порядке в этих трех книгах, из коих в первой говорится о естественной магии, во второй о небесной и в третьей о церемониальной».
«Магия обнимает собою глубочайшее созерцание самых тайных вещей, знание всей природы. Она учит нас, в чем вещи различаются одна от другой и в чем они согласуются. Отсюда происходит ее чудесное действие, так как она сочетает различные силы и всюду связывает низшее с силою высшего; поэтому магия есть совершеннейшая и высшая из наук, высокая и священная философия, венец благороднейшей философии. Как всякая истинная философия, она разделяется на физику, математику и теологию. Физика учит нас о природе вещей, существующих в мире, об их причинах, действиях, времени и месте, о явлениях, о совокупности и частях. Математика учит нас познавать природу в трех протяжениях и наблюдать движение небесных тел. Наконец, теология учит нас, что такое Бог, душа, разумные существа, ангелы, демоны и религия. Она учит нас, какие есть священные установления, обряды и таинства. Наконец, она учит о вере и чудесах, о силе слов и знаков, о священных операциях и таинствах печатей. Магия соединяет в одно целое эти три науки и дополняет их, почему она по праву с древнейших времен называется высочайшей и священнейшей из наук. Если кто хочет заниматься этой наукой, будучи неопытен в физике, неискушен в математике и несведущ в теологии, то он не поймет смысла магии, ибо магия сама не выводит ничего и нет такого действительного магического произведения, которое бы не находилось в связи с названными тремя науками».
Следуя своему плану, Агриппа дает определение того, что он называет физикой, математикой и теологией. Руководящей нитью в развитии всей системы является его стремление доказать справедливость вышесказанных двух законов, что все вещи оказывают друг на друга взаимодействие и что низшее может привлечь к себе силу из высших миров. Мы будем, по возможности, словами самого автора продолжать изложение всех главных пунктов его учения; оно уже тем интересно, что дает нам возможность получить ясный взгляд на состояние естествознания того времени; «Имеются всего четыре стихии или элемента, т. е. четыре основания для всех телесных вещей; это суть; огонь, земля, вода и воздух. Из них образуется все, но образуется не путем простого смешения, а путем соединения и преобразования, и обратно, все, что приходит к концу, разлагается на четыре элемента. Ни один из естественных элементов не существует в абсолютно чистом виде, но они более или менее смешаны один с другим и могут замещать друг друга. Так, напр., земля переходит в воду, когда она растворяется и получает вид ила, если же вода уплотняется, то она переходит в землю. Если же она испаряется посредством огня, то превращается в воздух. Каждый из элементов имеет два особых свойства, из которых одно принадлежит специально этому элементу, между тем как другое составляет переход к следующему элементу.
Рис. 41
Огонь горяч и сух, земля суха и холодна, вода холодна и влажна, воздух влажен и горяч. Так элементы противостоят один другому по своим противоположным свойствам: огонь — воде, земля — воздуху.
Из четырех стихий образуются четыре группы совершенных тел: камни, металлы, растения и животные. В них заключаются все элементы, но каждая группа всего ближе стоит к одному из них. Так, камни землисты, ибо они от природы тяжелы, падают на землю и не могут превращаться в жидкое состояние. Металлы водянисты, ибо могут делаться жидкими, и алхимики доказывают своими опытами, что они (металлы) возникли из живой металлической воды, т. е. из ртути. Растения так связаны с воздухом, что могут прорастать и расти только под открытым небом. Наконец, сила, действующая во всех животных, есть огонь; они так родственны огню, что исчезает почти всякая жизнь, если погаснет огонь. Внутри этих четырех царств каждая вещь в свою очередь особенным образом связана с одной из стихий. Из камней все непрозрачные и тяжелые подобны земле, прозрачные же те, что растворяются водою, напр., кристаллы, подобны воде; воздухоподобные те, которые плавают на воде, напр., губчатая пенка и пемза; наконец, родственны огню те, из которых может получаться огонь, или которые сами произошли из огня: каковы, напр., кремень и асбест. Точно так же и с металлами: родственны земле свинец и серебро, воде — ртуть, воздуху — медь и олово, огню — железо и золото. У растений корни по своей плотности родственны земле, листья по содержимому в них соку — воде, цветы по своей нежности — воздуху, а семена — огню по своей зародышевой силе, силе прорастания. Из животных некоторые принадлежат преимущественно земле, каковы: черви и многие пресмыкающиеся; другие — воде — рыбы; те, которые не могут жить без воздуха — принадлежат воздуху; наконец, сродни огню те, что живут в огне, напр., саламандра и некоторые цикады, или которые имеют большую теплоту, или огненный цвет; таковы; голуби, страусы, львы и те твари, которые, как рассказывают, выдыхают огонь. Кроме того, кости животных принадлежат земле, мясо — воздуху, жизненный дух — огню и соки — воде.
Стихии имеются не только в низменном мире, но также и в небесах, в демонах, ангелах, и даже в самом мировом устроителе и прообразе. Но в низших вещах элементы находятся в соответственно грубой и более материальной форме; напротив, в небесах элементы существуют только в их силах и свойствах, в небесной и более превосходной форме, чем под луной. Небесная земля имеет твердость земли, но не имеет ее плотности, воздух и вода имеют подвижность, но не имеют бурных течений, пламя огня там не жжет, а только светит и оживляет все своей теплотой. Нз планет Марс и Солнце сродни огню, Юпитер и Венера — воздуху, Сатурн и Меркурий — воде и Луна — земле. Небесные знаки также распределяются по стихиям, равно как ангелы и демоны; так различают духов огня, земли, воздуха и воды».