Иллюзии чистого холста
Шрифт:
В глубине души она понимала, что несправедлива к нему. Он первым поцеловал ее два года назад, когда она еще даже не осознавала своих чувств к нему. И тот вечер не продолжился лишь потому, что она сама остановила его. Он молча принял ее решение не ездить больше на расследования, но бросил все дела и примчался к ней, когда ей потребовалась помощь. Терпеливо оберегал ее, не спал ночами, пока ей грозила опасность. Был ей другом, пока она разбиралась в себе и со своим браком. Миллион раз признавался ей в любви не словами, а действиями. Сдерживал ее
Саша все это понимала и всегда была благодарна ему за это. Но почему-то именно сейчас так хотелось, чтобы он пришел к ней первым с уже готовым решением их проблемы, и у нее не осталось бы выбора, кроме как согласиться с ним. Возможно, в ней говорила обида за его ложь, возможно, усталость от всего произошедшего. Так хотелось знать, что она все еще нужна ему и он не готов так просто смириться с ее потерей.
Мама снова смотрела на нее некоторое время, прежде чем задать следующий вопрос. Саша чувствовала на себе ее взгляд, но продолжала упорно заниматься едой.
– Ты поругалась с Войтехом?
– Что-то типа того.
Вера Николаевна внезапно с силой захлопнула дверцу холодильника, подошла к дочери, развернула ее к себе и включила дополнительное освещение над столом. Саша не сразу поняла, что она ищет на ее лице.
– Он тебя ударил?
– Мама! – Она оттолкнула руки матери от себя и сделала шаг назад. – Ты что говоришь?
– А что я могла подумать? Телефон, ключи. Выглядит так, как будто ты сбежала впопыхах.
– Господи, да что угодно ты могла подумать! Что у меня украли сумку, что я напилась и потеряла ее, что меня похитили и я сбежала от похитителя, бросив вещи, в конце концов!
Вера Николаевна снисходительно улыбнулась, давая понять, что она думает о подобных версиях.
– Знаешь, как часто я вижу таких женщин на приеме? Внешне благополучных, обеспеченных, способных заплатить за лечение в частной клинике, но стоит приглядеться получше…
– Что ж ты про Максима никогда такого не думала?
– Максима я знаю двадцать лет, а твоего Войтеха видела два раза в жизни.
Саша закрыла лицо ладонями, радуясь лишь тому, что синяк от укола на шее окончательно сошел еще позавчера, иначе она бы не смогла убедить маму в том, что это все лишь ее фантазии. Она опустила руки и постаралась улыбнуться.
– Ничего такого не было, – заверила она. – Ключи и телефон я действительно потеряла, а с Войтехом у нас просто возникли некоторые разногласия, только и всего. И я поняла, насколько сильно люблю Питер, и не хочу уезжать отсюда.
Мама если и не поверила, то как минимум согласилась с таким объяснением. Они быстро расправились с едой, уложили все в объемный пакет, и Саша принялась одеваться. Лишь у самой двери Вера Николаевна снова вернулась к этой теме.
– Я недавно разговаривала с мамой Максима, она говорит, что у него пока никого серьезного нет.
– Было бы странно, если бы он собрался жениться всего через несколько месяцев после нашего развода, – хмыкнула Саша, завязывая шнурки на ботинках.
– Ну, тебе это не помешало собраться переехать к другому мужчине в Москву. Спасибо, что не сразу в Прагу.
Саша пропустила колкость мимо ушей, поэтому Вера Николаевна продолжила:
– Ты бы помирилась с ним. Максим, конечно, мальчик обидчивый, и ему есть за что обижаться, скажем прямо, но он тебя так давно любит. Возможно, простит.
Саша наконец расправилась со шнурками, взяла с пола пакет с едой и выпрямилась, посмотрев на маму.
– Мы развелись по двум причинам: потому что я не могла родить ему детей и потому что другого любила больше. С тех пор ни одна из этих причин не потеряла актуальность. Ты считаешь, возвращаться на тех же условиях, на которых уходила, не лицемерие?
Вера Николаевна ничего не ответила. Все это было вчера, а сегодня Саше с самого утра пришлось заняться другими важными делами: утерянными документами и работой, которую она прогуливала уже полторы недели без внятной причины. Если она не собирается уезжать из Питера, хорошую работу терять не следовало.
Пока остальные изучали образ жизни Катерины Ляшиной и пытались придумать, где и как с ней познакомиться, Саша навестила бывшую однокурсницу и свою хорошую подругу, которая выписала ей липовый больничный задним числом на две недели, заплатила пошлину за новый паспорт и отогнала машину на платную стоянку. Запасной ключ от Ауди нашелся дома, но права и свидетельство о регистрации остались в той же многострадальной сумке. Наверное, Саша даже рискнула бы поездить несколько дней без прав, но если вдруг Ауди угонят, без документов она даже страховку не получит.
Все это отнимало время и нервы, зато позволяло отодвинуть чувства и эмоции на задний план. Как тогда, в вертолете…
Другие могли позволить себе заниматься только расследованием, а ей нужно было восстанавливать с нуля свою жизнь. По крайней мере, для начала хотя бы документально.
Саша как раз стояла в очереди, чтобы подать заявление об утере старого паспорта и выдаче нового, когда позвонил Ваня.
– Айболит, ну ты где ходишь? Наш экстрасенс сейчас уходит художницу соблазнять, самое интересное пропустишь.
Саша посмотрела на очередь, которая двигалась удушающе медленно, на бумажки в руках. Наверное, не случится ничего страшного, если она займется этим чуть позже?
– Сейчас буду, – пообещала она.
– И купи еды какой-нибудь. У нас, кроме корицы, и пожрать нечего. Дворжак задолбал уже своей корицей, скоро из ушей полезет. Откуда он ее только на съемной квартире взял, ума не приложу!
29 апреля 2015 года, 17.35
паб «КвакИнн»
Большой проспект В.О.