Иллюзия смерти
Шрифт:
— Сейчас встретишься и посчитаешь…
— Слышал, ты перешел на девочек недавно. А до этого тебя интересовали исключительно мальчики.
Я не видел, что именно зажато в кулаке моего клиента. Не зрение, а внутреннее чутье давало мне представление о предмете, который как зеркало отражал свет лампочек, горящих под потолком. Представить, какой он формы, было невозможно. Фантазии людей, имеющих обыкновение резать детей как кроликов в собственной ванной, были куда шире моих способностей их искать. Мало ли чем можно кромсать детское тело.
Кровь
Он выбрал время для этого, ринулся вперед и резко затормозил на мокром полу, рассчитывая, что я отшатнусь или брошусь навстречу. Тут, воспользовавшись инерцией движения моего тела, можно будет меня и прикончить. Здоровяк дотянулся ножом, рассек рубашку на моей груди.
Но вместо того чтобы испугаться, я выбросил руку вперед и только потом отступил к стене.
Убийца засмеялся.
— Больно? — горя глазами и отрывисто дыша, выдохнул он. — То ли еще будет.
Глядя исподлобья и улыбаясь уголками губ, я пошел вдоль стены и тихо проговорил:
— Боль — очень странное чувство. Ты не воспринимаешь ее сразу. Адреналин пожирает сигналы, посылаемые мозгу, словно боль и разум стоят в одной пищевой цепочке. Боль приходит потом, когда отваливает первая волна, сверкает как молния, ослепляет.
Он поворачивался вслед за мной, беспрестанно сплевывал кровь, сочащуюся из носа, и внимательно смотрел в лоб незнакомца, явившегося без приглашения, огромными, красными от возбуждения глазами.
— Боль наносит первый удар, когда ты этого не ждешь, — заколдовывая его, бормотал я, низко наклонив голову и зная, что из-за бровей ему почти не видно моих глаз. — Когда кажется, что лучше не бывает, а хуже не будет никогда. Тут-то она и рушит все надежды. Сейчас ты узнаешь это…
Я взмахнул рукой и отступил.
Его тряхнуло, и он тоже сделал шаг назад. Глаза громилы полезли из орбит, когда он сошелся взглядом с тем местом, которое послало ему сигнал о смертельной опасности. Его запястье было вспорото до самых сухожилий. Оттуда уже давно, окрашивая мокрый пол ванной в багряные тона, била в две струи кровь.
— Когда?! — захрипел он. — Сволочь! Откуда ты здесь взялся?!
Одной ладонью он зажимал рану, а во второй удерживал скальпель размером с тесак. Здоровяк боялся остаться безоружным. Ударить меня он уже не мог, но и не отпускал скальпель, потому что это гарантировало бы его смерть. Чем сильнее этот тип сжимал рукоять, тем быстрее, гонимая напряжением, уходила из него кровь.
— Я заплачу, сколько ты скажешь! — роняя нож и отступая, прокричал хозяин квартиры. — Ты никогда не видел столько денег!.. — Он упал на одно колено и протянул ко мне пропитанные кровью, блестящие рукава халата. — Помоги остановить ее! Помоги!..
Я опустил
— Тебе страшно?
— Да, я умираю от страха! Не убивай, помоги перетянуть рану! Там… — Он повернул голову в сторону двери. — В прихожей есть ремень. — С каждой секундой его движения становились все менее выразительными, а речь — все более бессвязной. — Я не хочу умирать. Я слишком молод для ухода. Я только пришел сюда…
Я обошел здоровяка, наклонился и обнял его.
— Ты помнишь семьдесят девятый год и пятерых замученных мальчиков?
— Да, да! Я все расскажу!..
— Кому?
— Тебе!..
— А я все знаю. Тебя не могли найти, потому что ты не был местным. Каждую неделю ты приезжал из большого города и развозил товары по магазинам. Никто не обращал на это внимания, потому что ты появлялся всегда в разные дни. Я прав?..
— Ты прав! Кровь уходит! Перетяни рану!..
Я вздохнул и сел рядом с ним. Плащ все равно был уже в крови. Я унесу его с собой. Переодеться в сухое тоже смогу — этот человек одного роста со мной.
— Сколько девочек закончили жизнь в этой ванной?
— Пять… шесть, нет, пять. — Он покачнулся и упал на бок.
— Пять или шесть… — повторил я. — И всех тебе доставил этот курьер?
— Да. Помоги, мне холодно. — Не в силах стоять на коленях, он снова уселся.
Потрясающее здоровье! Такое можно иметь, только забирая чужие жизни.
— Видишь ли в чем дело, — зашептал я ему в ухо. — Я искал тебя, чтобы убить…
В этот момент в кармане моего плаща запиликал телефон. Я вынул его и посмотрел на экран. Неизвестный номер.
— Слушаю, — продолжая обнимать убийцу, выдохнул я.
— Это я. Здравствуйте.
Это был Артур.
— Артур? Рад слышать. Как вы там?
— Я побывал в парке.
— И что скажете?
— Сижу на лавочке.
— И?..
— Мне хорошо.
Я поднялся на ноги, вышел из ванной и добрался до окна. С высоты четвертого этажа я видел Артура, который сидел на лавочке.
— Здесь пахнет адонисами.
— И детством? — спросил я.
— Мне… — Он взял паузу. — Хорошо.
Я вернулся в ванную.
Хозяин мычал и качался как на ветру. Кровь лилась с обеих поднятых рук его, заполняла рукава и капала на пол.
— Кто это там у вас стонет? — спросил Артур.
— Саундтрек. Ползут последние титры к фильму.
— Какой-то грустный фильм.
— Да, есть немного. Но финал тем не менее обнадеживающий.
— Я перезвоню вам вечером, да?
— Конечно. Сходим поужинать.
— Тогда до встречи.
Я сунул телефон в карман.
— Так вот, мой друг, убийца и педофил!.. Дело в том, что я не могу тебе помочь. Потому что искал нашей встречи только для того, чтобы тебя убить. Кое-кто решил, что тебе вовсе не обязательно доживать до суда. Я абсолютно согласен с этими людьми. Ведь обязательно выяснится, что ты псих. Тогда возмездия не случится, поскольку ты продолжишь жить. А это неправильно.