Иллюзия
Шрифт:
И вот мастер сдавал работу заказчику – мужчине маленького роста, с большим горбом на спине и длинными черными волосами. Вид его был мастеру неприятен, но он был доволен уже тем, что тот пришел не так поздно – сразу же после ухода рабочих.
Горбун критически осматривал стоявший на полу большой фанерный ящик, закрытый крышкой. На его стенках красовались наклейки с надписью крупными буквами «Конфеты ДРАЖЕ ЛИМОННОЕ». Днище ящика крепилось к трем толстым деревянным брускам.
– Принимайте работу, – сказал мастер, приоткрывая закрепленную на петлях крышку. –
Горбун заглянул внутрь ящика, обошел его кругом, внимательно осматривая и ощупывая, а затем толкнул, пытаясь сдвинуть.
– Больше двухсот кг веса, – сказал мастер. – Как заказывали… Ну что, все в порядке?
Горбун утвердительно кивнул головой. Мастер опустил крышку, вытащил из кармана заполненный бланк и ручку и протянул их горбуну.
– Тогда распишитесь за выполнение заказа.
Горбун положил бланк на крышку ящика и стал на нем расписываться. Мастер с интересом за ним наблюдал.
– Если не секрет, зачем для конфет такой тяжелый ящик? – спросил он. – Да еще и с потайными запорами внутри?
– Для фокусов… В цирке, – ответил горбун тонким и сиплым голосом.
– Вот оно что, – огорченно произнес мастер, разочарованный таким простым объяснением.
– Заберут его без меня, – просипел горбун, возвращая мастеру подписанный бланк и ручку.
– Конечно, конечно, как договорились. Я прослежу.
Горбун поднял с пола спортивную сумку и, не попрощавшись, направился в сторону выхода из цеха.
– Вас проводить? – предложил мастер.
– Нет, – сухо ответил горбун, даже не обернувшись.
– Ну, хорошо. До свидания, – произнес мастер, озадаченный нелюдимостью странного заказчика, и ушел в другой конец цеха, не обращая больше на него внимания.
А горбун уже у самого выхода обернулся и, увидев, что никого поблизости нет, вернулся к ящику.
Примерно через полчаса приехал небольшой грузовик-самопогрузчик. Водитель показал мастеру нужную бумагу, поставил ящик в кузов своим краном и укатил. На все про все ушло минут десять. Рабочий день у обоих уже закончился, и задерживать друг друга они не хотели.
А еще через полчаса грузовик уже стоял перед шлагбаумом, закрывавшим проезд на территорию оптового склада. На сигнал клаксона из будки у ворот вышел охранник и подошел к кабине водителя.
– Что везем? – спросил он и уткнулся в поданные бумаги. – Та-ак… конфеты.
Вернув бумаги водителю, охранник встал ногой на колесо машины и заглянул в кузов. Убедившись, что фанерный ящик и этикетки на нем соответствуют грузу, указанному в бумагах, он спустился вниз и, не спеша пошел к будке.
– Второй склад слева, – бросил он на ходу водителю. – У ворот посигнальте, погрузчик выедет.
Через секунду шлагбаум поднялся, и грузовик проехал на территорию склада.
Спустя восемь часов по ночной улице ехал грузопассажирский микроавтобус-фургон. В кабине сидели четверо людей
На самом деле это было не так. Такое прозвище себе бандиты придумали сами, потому что их базой был ночной клуб «Сова», принадлежавший Филину.
А занимались они в основном мелким рэкетом и торговлей дозами наркотиков. Оптовые партии синтетического наркотика Филин еженедельно закупал у Танцора на его складе, и сейчас его люди как раз ехали туда за очередной.
В этот поздний час вокруг уже не было ни машин, ни людей. Только встречные светофоры мигали желтым светом сквозь густеющий туман.
Один из «ночников», сидевший на заднем сиденье, громко зевнул и опустил голову на черно-синюю спортивную сумку, лежавшую у него на коленях.
Бандит Жила, сидевший возле водителя, усмехнулся.
– Беляш, ты себе челюсть сейчас вывихнешь. В клубе я что-то не видел, чтобы ты в это время зевал.
– В «Сове» весело, – произнес Беляш, разгибаясь. – А здесь что? В сон клонит. Каждую неделю одно и то же. Приехали, отдали бабки, забрали наркоту. Все друг друга знают. Никто ни на кого не тянет. Все тихо и прилично… Зачем вообще такой кодлой ездим, что мы, что они? Ездили бы по двое.
Он мечтательно улыбнулся.
– А я бы сейчас в клубняке с девочками оттягивался.
– Дело сделаем – растасуемся на стороны. Тогда и оттягивайся, – сказал Жила.
– Не, а все же? – не унимался Беляш. – Город наш, а мы что, залетных боимся?
– Почем я знаю! – раздраженно ответил Жила. – Филин так решил. Ты хочешь поспорить? … У Танцора тоже не два человека. Значит, так они с шефом порешали. Им виднее, зачем столько людей, зачем ночью и зачем на складе.
Беляш с недовольным видом скрестил руки на груди, откинулся на спинку сиденья и поелозил по нему спиной, устраиваясь поудобней, чтобы вздремнуть.
– Ладно, разбудите, если кипеш начнется, – произнес он и, закрыв глаза, опустил голову на грудь.
С минуту бандиты ехали молча. Молчание нарушил Щуплый, сидевший за рулем машины. Он поправил бейсболку и бросил взгляд на Жилу.
– Я все хотел спросить, почему у Танцора погоняло такое?
– Потому что он танцор и есть, – ответил Жила.
– Как так? – удивился Щуплый.
– Бальными танцами по малолетству занимался.
– И что, только поэтому?
– Да нет. Он раньше с корешем по кабакам работал. Дамочку какую-нибудь на танец из-за столика вытянет, с разрешения ее мужика конечно… Танцует он классно, сам из себя стройный и видный, да и язык подвешен. В общем, бабенка млеет, Танцор ее медленно двигает за спину мужику и нагло ему улыбается, мол лох ты, профукал бабу. Тот дико ревнует, от стола башку отвернет и только на них и смотрит. А сумка дамочки на стуле уже без пригляда. Вот кореш Танцора кошель из нее и тягал… Бабу мужику с благодарностью возвращают, а пропажу она только дома обнаружит. Ведь за кабак мужик платил.