Имам Шамиль
Шрифт:
ВОЙНА С ДЕРЕВЬЯМИ
Малая Чечня — главная житница Чечни и Дагестана оставалась объектом постоянных нападений царских войск. Начальник Сунженской линии и командир Сунженского полка полковник Слепцов бороздил ее со своими отрядами вдоль и поперек, но овладеть Малой Чечней полностью ему не удавалось.
Тогда было решено прорубить огромную просеку от укрепления Воздвиженского на реке Аргун до Шалинской поляны уже в горах Большой Чечни. Туда же пробивалась дорога и от Куринского укрепления.
Рубка леса приобрела вид большой военной экспедиции.
Аулы, оказавшиеся отрезанными от Шамиля, должны были или смириться с новой властью, или уходить в лесистые горы, которыми с юга окаймлялась плоскость Малой Чечни.
В ответ Шамиль отгородился хорошо укрепленным, почти пятикилометровым Шалинским окопом. Грандиозное сооружение пересекло просеку и считалось абсолютно неприступным. Это породило беспечность его защитников, которых однажды и застал врасплох конный полк Слепцова, подошедший к окопу незамеченным в густом тумане.
Шамиль был разгневан и бросил на отбитие важного рубежа лучшие отряды. После упорных боев Слепцов отступил. За это дело он получил чин генерал-майора, хотя поначалу и вызвал неудовольствие начальства, отправившись на приступ без его разрешения.
В новый поход Слепцов двинул батальоны линейных солдат. Линейные жили в гарнизонах, с семьями да огородами, и военным рвением не отличались. Они ограничивались защитой своих укреплений, распевая между делом песни про проклятую войну:
…Ты зачем, мой друг, стремишься На сей погибельный Кавказ? Ты оттоль не возвратишься Говорит мне тайный глас!..Слепцов решил их «проветрить», чтобы вернуть линейным надлежащий воинский дух. Но из этого ничего не вышло. После первой же атаки горцев линейные сбились в кучу и повернули назад. Началась обычная в таких случаях неразбериха, когда одни мешали другим, а горцы нападали со всех сторон и наносили отступавшим большой урон.
Но сведение лесов продолжалось несмотря ни на какие жертвы.
СЫН ШАМИЛЯ СТАНОВИТСЯ НАИБОМ
Среди погибших в шалинских сражениях был наиб Шамиля Турач Каратинский.
Вместо Турача нужно было назначить нового наиба. Государственный совет предложил возложить эти обязанности на 18-летнего сына Шамиля Гази-Магомеда. Шамиль сомневался, не желая вызывать новые упреки в своих династических намерениях. Тогда было решено обратиться к гаданию на Коране. Этот сложный ритуал производился известными учеными и суфиями. Результаты гадания, которые объявил секретарь Шамиля, подтвердили правильность выбора. Секретарем Шамиля был тогда Мухаммед-Тахир аль Карахи. Этот молодой человек, скромно именовавший себя писцом, оставил потомкам свои замечательные хроники "Три имама" и "Блеск дагестанских сабель в некоторых шамилевских битвах".
Новый наиб не замедлил проявить свои дарования и скоро приобрел славу человека благородного, необыкновенно ученого и совершенно неустрашимого. А за справедливость и милосердие некоторые ставили Гази-Магомеда даже выше Шамиля. Недовольство имамом происходило от того, что многие его наибы начали злоупотреблять своей властью, превращаясь в касту аристократов, более занятых личными интересами, чем нуждами населения.
ШАМИЛЬ И БАРЯТИНСКИЙ. ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА
Воронцов решил развивать деятельность в направлениях, приносивших хоть и небольшой, но успех. Вытеснение горцев с плоскостей приняло необычайный размах. Воронцов мечтал добиться полной блокады Имамата и не жалел средств на строительство новых укреплений, рубку просек и сведение лесов. Генерал Козловский возглавил экспедицию в Чечню, результатом которой стало полное уничтожение лесов вплоть до реки Бассы.
Барятинский считал, что у Шамиля уже не осталось сил к сопротивлению. Он заверял Воронцова, что "для непокорной Большой Чечни остался только один год существования, и никакие усилия неприятеля не могут отдалить времени совершенного завоевания этого края".
5 января 1852 года Барятинский перешел реку Аргун и явился в Большую Чечню с 12-тысячным отрядом. Но вместо покорности встретил ожесточенное сопротивление. Барятинский намеревался взять столицу Имамата, однако на подступах к Ведено его встретил сам Шамиль, сражавшийся наравне со своими воинами. Воодушевленные имамом, горцы отбили все атаки Барятинского и вынудили его повернуть назад.
Вскоре затем отряды Шамиля появились в окрестностях крепости Грозной и даже во Владикавказском округе. В августе они разбили большой отряд полковника Бакланова у аула Гурдали.
ПОСЛЕДНИЙ ПОХОД ХАДЖИ-МУРАДА
В ответ на настойчивые приглашения от обществ Кайтага и Вольного Табасарана, расположенных почти у самого Каспия, рядом с Дербентом, Шамиль отправил туда нескольких наибов с тремя тысячами мюридов. Путь предстоял дальний и опасный — нужно было пройти половину Дагестана, через земли ханств, занятых царскими войсками. Но если бы удалось поднять Кайтаг и Табасаран, отвлечь туда войска Аргутинского, то Шамиль был готов обрушиться со своих высот на соседнее Казикумухское ханство, чтобы изгнать оттуда отступников и царские гарнизоны и окончательно утвердить свою власть.
Однако наибы не справились с делом, скоро вернулись и тут же получили отставку. Тогда Шамиль решил послать туда знаменитого храбреца Бук-Магомеда. Этот удалец состоял когда-то в свите хана Казикумухского, но однажды победил его в состязании по стрельбе и между ними возникла вражда. В результате Бук-Магомед перешел к Шамилю и прославился множеством удивительных подвигов. Когда мюридам приходилось особенно тяжело, имам вызывал Бук-Магомеда, чтобы рассказами о своих делах он поднял дух воинства.