Иммунный
Шрифт:
До кружки с водой дополз, демонстративно охая и чертыхаясь. Хлебать баланду снова не стал — здоровье дороже.
А после уснул. И продрых до утра, без сновидений. Психика — вещь интересная. Даже при грохоте пушек, бывает, засыпаешь мгновенно, а в полной тиши — ворочаешься, считаешь всю ночь овец, а сон не идёт и не идёт, хоть ты тресни...
Выспаться, а не мучить себя придумками, как бы сбежать, как вскорости выяснилось, оказалось решением правильным. Физических сил у меня (по крайней мере, по внутренним ощущениям) после ночи прибавилось.
Воду, только уже без жратвы, принесли, пока спал. Возмущения по этому поводу (могли и постучать для приличия) решил не выказывать. Выпил и, гремя кандалами, уполз назад на топчан изображать покалеченного. Уж и не знаю, купились тюремщики на эту игру или не купились, в любом случае, когда в мою камеру вновь заявилась пара высокопоставленных посетителей, кроме писаря их сопровождали всё те же четверо стражников.
Грудастую Астию я уже знал. А вот её нового кавалера видел впервые.
Высокий, тщательно выбритый, одетый в чёрный камзол, зауженные к низу штаны и башмаки с пряжками. И рожа надменная, такая же, как у Астии. Родственник что ли?..
— Так это и есть твой иммунный, сестрица? — лениво поинтересовался он, развалившись в одном из вновь принесённых в камеру кресел.
— Да. Это он, — кивнула грудастая.
— Что-то он не похож на иммунного, — усомнился мужчина. — Позволишь проверить?
— Хочешь проверить, пожалуйста, — ответила Астия тем же тоном, что и вчера мастеру Ругусу. — Но только не говори потом, что тебя заставили.
— Подкладываешь соломку перед Конклавом, сестрица, — усмехнулся высокородный гость.
— Нет, Гидеон. Заручаюсь свидетельскими показаниями.
— Разумно, — не стал спорить братец. — Если Конклав и Верховный решат, что их обошли, и потребуют независимого расследования, свидетели будут нелишними.
Сказав это, он поднял руку, и между пальцами загорелся яркий огонь.
«Классический файербол», как сказали бы записные любители фэнтези.
И этот вот самый «бол», ничтоже сумняшеся, он запустил в меня.
Правда, не слишком удачно. В том смысле, что огненный шар исчез в считанных сантиметрах от моей тушки. Иные сказали бы, что бесследно, но только не я. Привычное облако маг-энергии вновь растеклось у меня перед носом.
Право, это уже начинало надоедать.
Каждый почему-то считал своим долгом запулить в меня какой-нибудь дрянью. А психика у меня, чай, не железная. Достанут, могу и ответить...
— Впечатляет, — уважительно покивал Гидеон. — А что он ещё умеет, не проверяла? — глянул он на сестру.
— Проверяла. Как только его сюда привезли, испробовала на нём всё, что возможно...
И она начала методично перечислять все магические конструкции, которые применяла ко мне, пока я находился в отключке. И чем дольше я слушал, тем сильней мне хотелось применить к ней ту же фигню...
— А не напрямую пыталась? — поинтересовался брат, когда сестрица закончила.
— Что значит не напрямую? — не поняла та.
— Ну... воздействовать косвенно. На оружие, чтобы вспять повернулось. На воду, которая рядом течёт. Бревно какое-нибудь над головой, чтобы случайно упало... Те же кандалы подогреть, — кивнул он на сковывающие меня цепи. — Чтобы, к примеру, руки ему прожечь до кости. А?
Женщина ненадолго задумалась.
— Да. Пожалуй, это имеет смысл. Думаю, надо начать с кандалов.
— Отлично. Сейчас и проверим.
Гидеон встряхнул руки и вытянул их в мою сторону.
Запястья и щиколотки словно огнём обожгло. От боли я заорать не успел, потому что сознание само, буквально на автомате, волной абсолютного холода плеснуло навстречу жару то облако маг-энергии, что клубилось без дела перед моими глазами. А что бывает, когда холод и жар встречаются в бескомпромиссной и решительной схватке? Правильно. Материя разрушается. Физика, седьмой класс... или восьмой, без разницы...
Всего один миг, и мои кандалы рассыпались в мелкую пыль.
В ту же секунду я мячиком подпрыгнул с топчана и резко хлестнул обрывком цепи стоящего слева охранника. Тот даже понять ничего не смог, так и впечатался в стену с располосованной рожей. Второго, стоящего справа, я угостил с разворота, ударом по горлу. Под пальцами что-то хрустнуло, башка у стражника вывернулась, и он так же, как сослуживец, рухнул на каменный пол.
А дальше в меня прилетело сразу два файербола. Маги, я думаю, швырнули их непроизвольно, как привыкли в моменты внезапной опасности. Результат — предсказуемый. Новая порция халявной энергии зависла передо мной в ожидании действия. Отправить её обратно я уже не успевал. Брат и сестра, видимо, тоже по схеме, сразу после атаки выставили перед собой «магические» щиты — радужную полупрозрачную плёнку, которую не увидел бы только слепой.
Атаковать их «вручную» было бессмысленно.
Двое оставшихся стражников обнажили мечи. Бросаться на них с «голыми пятками» стало бы с моей стороны весомой заявкой на премию Дарвина. Наиболее эффективным выходом из сложившейся ситуации я посчитал стремительное отступление.
Огненный шар, сформировавшейся из бесполезно клубящегося облака маг-энергии, врезался в стену с окном. Стальная решётка лопнула с оглушительным треском. Короткий в два шага разбег, и, оттолкнувшись от пола, я рыбкой нырнул в образовавшийся после взрыва проём...
Глава 3
Когда прыгал в окно, даже не думал, а что там снаружи?
Вдруг этажа три-четыре, вот был бы фокус.
К счастью, та камера, где я сидел, находилась невысоко — до земли метров пять, не больше. Плюс ёлка какая-то декоративная росла под окошком, и на неё-то я как раз и свалился. Прямо как в анекдоте: и рыбку съел, и на ёлку сел. Мордой вниз съехал, по раскинувшимся во все стороны игольчатым лапам.
Ободрался, конечно, по полной.
Зато приземлился мягко, как вертолёт с президентом.