Император полночного берега

Порывы студеного ветра подхватывали колючий снег и бросали в лицо. Прикрываясь плащом, путник втягивал голову в плечи и продолжал свой путь через метель почти вслепую. Изредка он выглядывал из-под плаща и, прищурив глаза от ветра и снега, смотрел в ту сторону, где еще до начала бурана видел на горизонте синюю полосу леса. Сейчас сквозь снежную пелену невозможно было что-либо различить даже в пяти шагах и человек устремлял взгляд вперед не столько в надежде увидеть цель своего пути, сколько по привычке.

По всей видимости, путник впервые отправился так далеко на полночь, [1] к арамейским

лесам и явно не был готов встретить такую непогоду: его легкие одежды не могли защитить от холода и снега. Короткие сапоги, холщовые штаны да простая льняная рубаха с разодранным воротом, за который то и дело попадали снежные хлопья, под тонким шерстяным плащом – он уже давно понял, насколько неподходяще это одеяние для северных земель, куда занесли его судьба и собственное упрямство. Ветер раздувал длинные светлые волосы путника, снег таял на лице, но тут же застывал сосульками на усах и бородке.

Споткнувшись, человек упал на одно колено. Попытавшись подняться, он снова без сил осел в снег. Закутавшись в плащ, путник решил позволить себе краткий отдых, чтобы хоть отдышаться. Сквозь вой ветра ему чудились голоса из прошлого, а в завихрениях и прорехах снежной завесы виделись картины из другой жизни.

Геранда на некоторое время отложила свою вышивку, когда с улицы донеслись возбужденные крики:

– Псы идут! Псы Орланденга!

Хлопнула дверь, в дом вбежал ее сын Корлунг.

– Мама! – крикнул мальчик с порога. – Из Талбота пришел дракар Орланденга! Сегодня будут выбирать воинов!

Мать неодобрительно покачала головой:

– Не ходи туда, сынок. Тебе еще слишком рано думать об этом. Ты едва отметил свою тринадцатую весну. Псы не возьмут тебя.

– Ничего подобного! – воскликнул мальчишка, гордо выпятив грудь. – Я уже готов взять меч!

Мать не успела больше ничего возразить, Корлунг тут же выбежал из дома. Геранда тяжело вздохнула. В своей решимости мальчишка так напоминал ей своего отца. Тот был так же горяч. Был, пока в далеком походе его не сразила стрела ногарского солдата. Геранда совсем не желала, чтобы ее сын шел по стопам отца. Конечно, мужчин, а в особенности мальчишек, влечет жизнь воина, полная опасностей, кровавых схваток, лихих приключений и подвигов. По крайней мере, именно такой представляется эта жизнь многим. Но только женщины знают, каково это – услышать однажды, что твой сын, брат, муж, отец больше никогда уже не вернется из похода.

Раз в несколько лет из крепости Талбот – цитадели верховного вождя и главы клана воинов-оборотней – черных псов, приходил дракар. Сам конунг [2] Орланденг выбирал подростков, годных для воинской службы. Мальчишек уводили в крепость, где в течение нескольких лет обучали воинскому ремеслу. Далеко не каждому суждено было стать одним из черных псов, в большинстве своем они становились простыми воинами, но каждый мальчишка, каждый юноша мечтал заполучить на свой щит изображение оскаленного свирепого зверя – символ принадлежности к клану.

Вот и юный Корлунг весь последний год грезил этим. Он мечтал стать воином, как его отец, которого мальчишка никогда не знал. Однако Геранда совсем не разделяла чаяний своего сына. Впрочем, в этот год она могла пока не волноваться – мальчик действительно был еще слишком юн, к тому же, в отличие от сверстников, не отличался крепким телосложением. Вряд ли Орланденга мог заинтересовать такой новобранец.

Тем не менее Геранда отложила свою вышивку и вышла из дома. Она направилась к пристани, куда уже со всех сторон стекалось практически все население города. Жители Кем-Парна были не слишком избалованы зрелищами, так что прибытие корабля верховного вождя являлось для них весьма значимым событием.

Над пристанью возвышался нос боевого дракара, украшенный резной головой морского змея. На корме судна белел просторный шатер. Наверняка покои вождя всех кадангов побережья в его замке в Талботе изобиловали роскошью, здесь же, на боевом корабле, все было по-воински просто. На полотне шатра отсутствовала какая-либо роспись или вышивка, щиты, развешанные вдоль бортов, были самыми обычными.

По пристани с грозным видом расхаживали несколько воинов в черных плащах, с изображением оскаленных псов на щитах.

У пристани на берегу толпился народ, люди громко переговаривались, обсуждая предстоящее действо. Похоже, конунг не собирался задерживаться в Кем-Парне надолго. Из разговоров соплеменников Геранда узнала, что их вождь сам прибыл навстречу Орланденгу из своего замка и поднялся на корабль. Женщина попыталась отыскать взглядом своего сына, однако безуспешно.

Из шатра вышел Гедарненг – правитель Кем-Парна, слегка располневший от сытой спокойной жизни коренастый крепыш лет пятидесяти. Как и все вожди, правившие племенами океанского побережья, он принадлежал к клану псов-воинов, о чем свидетельствовало его черное одеяние с золотой вышивкой на вороте и рукавах. За ним в сопровождении своей свиты в таких же одеждах появился сам конунг Орланденг – верховный вождь всех кадангов и глава клана черных псов. В отличие от правителя Кем-Парна верховный вождь был высок и подтянут, хотя имел за плечами более богатый груз прожитых лет, осевший обильной сединой в длинных волосах и аккуратной бородке. Все сошли с корабля на пристань, по-прежнему возвышаясь над простым людом, толпившимся на галечном берегу у самой полосы прибоя.

Конунг вскинул руку, властным жестом призывая народ к молчанию. Толпа притихла. В наступившей тишине Орланденг торжественно провозгласил:

– Жители Кем-Парна! Настало время избрать среди ваших детей достойных взять оружие и встать на защиту наших земель, завещанных нам предками!

При этих словах Геранда поджала губы. Ни она, ни даже старейшие жители Кем-Парна, как и других городов, ни разу не слышали, чтобы враг когда-либо покушался на земли кадангов. С одной стороны владения обитателей океанского побережья отделяла от остального мира гряда неприступных скалистых гор, с другой – Изумрудные леса, способные поглотить в своих таинственных чащобах целую армию. Зато боевые отряды кадангов частенько совершали походы в земли соседей, грабя купеческие галеры, селения в предгорьях Потана и прибрежные города Ногары. Лишь в последние годы черные псы и их последователи отказались от походов, что было вызвано отнюдь не миролюбием. По слухам, на равнинах Ногары, охваченных войной, свирепствовали оспа и чума, занесенные с Черного Берега, уже давно обезлюдевшего от болезней и резни.

Однако для жителей Кем-Парна, собравшихся в этот час у пристани, все это не имело никакого значения. Почти любой почитал за высокую честь отдать своего сына на воспитание и обучение черным псам. Один за другим отцы выводили своих сыновей, предъявляя их взору Орланденга. Внимательным взглядом конунг ощупывал фигуры мальчишек и кивком выражал свое одобрение, после чего избранные поднимались на причал, гордо поглядывая с высоты на своих соплеменников.

Одним из последних из толпы вышел Корлунг. По обычаю к конунгу его должен был подвести отец или старший мужчина в семье. Но отец мальчика погиб еще до его рождения, других мужчин в семье не было, а мать не имела такого права, поэтому Корлунг вышел сам. Будь он чуть ближе, Геранда тотчас схватила бы сына за руку и увела прочь, но она оказалась в толпе слишком далеко от него.