Император поневоле
Шрифт:
– Прошу примерить вашу парадную форму, господин Бобров.
Неловко надевая китель, Бобер время от времени посматривал на свое отражение в зеркале, и с каждым брошенным взглядом ему казалось, будто видит не себя, а кого-то совершенно другого. Когда он полностью облачился в парадную униформу, встал напротив зеркала и, поправляя галстук с вышитым золотыми нитками двуглавым орлом, посмотрел на себя.
– Господи, это не я!
– Несомненно, это вы, молодой человек. Поверьте старому портному, военная форма меняет человека, а качественно пошитая форма меняет до неузнаваемости, но только
– Может быть, вы и правы… – протянул Бобер, продолжая разглядывать себя в зеркале и пытаясь осознать происходящие с ним перемены, пусть еще только начинающиеся, но перемены.
– Как мне кажется, вас ожидает блестящая карьера на военном поприще, молодой человек, – с легким поклоном проговорил портной и, покопавшись в столе, нашел свою визитку и протянул ее Бобру.
– Как только надумаете заказать для себя новую форму, немедленно обращайтесь в мое ателье, я ее для вас сделаю без всякой очереди и с приличной скидкой. Смею заметить, ателье старого Абрама в Санкт-Петербурге лучшее.
– Спасибо, я непременно еще воспользуюсь вашими услугами, – ответил Бобер, пряча во внутренний карман кителя позолоченную визитку добродушного мастера швейных дел и поглядывая на себя со стороны, потом произнес: – Как мне кажется, все сделано на высшем уровне и ничего подгонять не требуется.
– Это был бы мой профессиональный позор, молодой человек, и если бы это случилось, я закрыл бы свое ателье! – всплеснув руками, воскликнул мастер и сразу же высказал свое мнение: – Талантливых людей на свете много, но лучшими становятся только те, кто по-настоящему любит свое дело и старается делать его хорошо, вкладывая свою душу, и деньги здесь далеко не главное.
– Золотые слова, уважаемый мастер, и к ним многим стоит прислушаться.
В этот момент в дверь негромко постучали, прервав разговор, и приглушенный женский голосок поинтересовался:
– Господин Бобров, к вам посетитель, позвольте пригласить в ваши апартаменты?
– Пригласите, – дал он свое разрешение, с недоумением размышляя, кто бы это мог быть, но так и не найдя приемлемого для себя ответа, повернулся к портному и вежливо поинтересовался:
– Уважаемый мастер, мне снимать форму?
– Нет, что вы?! Она теперь полностью ваша, носите на здоровье, тем более у вас сегодня состоится церемония награждения.
– Всего вам доброго, мастер.
– Одну минуточку, молодой человек. Позволю вам дать совет на будущее. Когда один человек говорит другому: «Всего доброго», значит, он не планирует больше встречаться с ним, а если говорит: «До свиданья», наоборот, собирается с ним еще не раз увидеться. Поэтому я говорю вам до свидания, господин Бобров.
– До свидания, уважаемый Абрам, и спасибо вам за ценный совет, я этого не знал, но на будущее обязательно учту этот нюанс.
Попрощавшись с портным, Бобер вышел в коридор, где нос к носу столкнулся с миловидной горничной, сопровождающей задумчивого капитана, нещадно гонявшего его на боевых симуляторах.
– Упс-с-с… Глазам своим не верю! Неужели это ты, Бобер?!
– Здравия желаю, господин капитан! Это я собственной персоной.
– А ты изменился, пацан. Из заморыша, каким был прежде, стал походить на волчонка, – оценивающе рассматривая своего подопечного, высказал свое мнение офицер и многозначительно добавил: – До настоящего волчары тебе еще расти и расти, но это всего лишь дело времени. – Еще раз оглядев парня, капитан с ноткой зависти в голосе поинтересовался: – Насколько, я понимаю, парадную форму тебе шил сам Абрам Соломонович?
– Действительно, портным был мастер Абрам, но я его отчества не знаю, так как он его не говорил.
От неожиданности у капитана чуть отвисла челюсть и слегка округлились глаза, но, быстро взяв себя в руки, офицер изменившимся голосом заговорил:
– Тебе фантастически повезло, боец. Абрам Соломонович один из лучших в своем деле, и к нему очередь стоит на несколько месяцев вперед, причем в ней стоят только офицеры высшего командного звена!
– Ну, не знаю, скорей всего, это не он, так как он мне свою визитку вручил.
– Покажи! – распорядился капитан, крайне недоверчиво рассматривая Петра.
Расстегнув верхнюю пуговицу кителя, Бобер, вынул позолоченную визитку и показал ее офицеру.
– Да, это он… – протянул капитан и, слегка изменившись в лице, попросил: – Бобер, я тебя очень прошу, замолви обо мне словечко. Я десять лет мечтал парадный мундир от Абрама Соломоновича иметь, пусть мне для этого целый год ждать придется.
– Хорошо, господин капитан, попробую, но ничего не обещаю.
– Спасибо и на этом, – с облегчением поблагодарил капитан и, чуть помолчав, дал комментарий своему поведению: – Знаешь, Бобер, Абрам – виртуоз своего дела, и он обшивает далеко не каждого адмирала. Выбор клиента – исключительно его прерогатива, так как он настоящий художник. – Умолкнув, офицер с некой затаенной грустью вздохнул и, хлопнув парня по плечу, распорядился: – Пошли к тебе в номер, у нас будет серьезный разговор.
Пожав плечами, молодой человек легонько отстранил в сторону горничную и повел своего гостя в свои апартаменты. Оказавшись внутри, капитан с некой ностальгией во взгляде оглядел окружающую обстановку, но, быстро взяв себя в руки, прошелся до кожаного кресла и, разместившись в нем, обратился к Бобру:
– Парень, я не хотел этого при посторонних говорить, но запомни, я твой должник до конца жизни.
– С какой радости? – недоуменно поинтересовался молодой человек, не понимая причин такого заявления.
– Видишь ли, за выявление такого таланта, как ты, мне позволили доучиться в академии, но ты смотри – не возгордись. Немало больших талантов кануло в небытие истории из-за своей лени и пороков.
– К чему этот разговор? – с насторожённостью в голосе поинтересовался Бобёр.
– Видишь ли, меня назначили твоим куратором на время обучения в академии, поэтому надеюсь на наше взаимовыгодное сотрудничество.
– Я в академию не напрашивался, – нехотя напомнил Бобер и присел рядом с капитаном в соседнее кресло у журнального столика.