Император

Егерь Валерий

Тут я услышал такой громоподобный звук хлопнувшей двери, что мой мозг, чуть не сбежал через уши. А потом слушай всяких умников «роботы не могут восстать против человечества, это антинаучно», пусть бы ей объяснили. Короче, сегодня секса не будет. Тьфу, какого секса?

Дверь открылась как раз в тот момент, когда я в очередной раз, прикладывался головой к стене.

— Мне позже зайти? — уточнил Талый заглядывая в комнату. — Найн. — на немецком отказал. И в последний раз саданул стену. — Шлямпе, блин. Я готов.

Талый кивнул и вышел, я за ним. Двигаясь по коридору, он странно на меня подглядывал, скорее всего желая спросить, об утреннем инциденте.

— Если тебе интересно почему я, здоровался со стенами. У меня просто все мысли сейчас не о том, вот и выбивал их древним

способом.

На это Талый покивал, так и не проронив ни слова. Странный он какой-то, вчера целую тучу вопросов задавал, а сегодня весь такой молчаливый, как Немой. Оглянувшись и не найдя упомянутого, почесал репу и махнул рукой, потом разберусь.

— Так что за срочность такая? — спросил, поглядывая на наёмника. — Вчерашние новенькие. Сегодня двух зелёных кончили по неясным причинам. — чересчур спокойным тоном, поведал новости, от чего мои глаза поезди на лоб. — В смысле? Они убили двух наших, а ты так спокойно об этом говоришь, будто о погоде рассказываешь! — говорил постепенно повышая тон. Талый посмотрел на меня круглыми глазами, а потом кивнув себе успокоился. — Ты не понял, не иных, а «зелёных», ну новичков. — Междусобой? Не поделили что-то? — уже более спокойно продолжил уточнять интересующие моменты. Новенькие меня пока мало интересовали, из всех, можно выделить Патриотов и Сержанта с его людьми, остальные непонятно зачем шли. — Почти. Им огласили правила поселения, от чего произошло разделение, около пятидесяти человек, а это амеры, Серж со своими и другие неизвестные, коих почти что нет, приняли не закусывая. — как я и думал, они знали на что шли, без плюшек, но знали, а когда станут гражданами, думаю даже обрадуются. — А вот вторая половина, а это на минуту, около сотни человек, начали сеять бучу, типа «да он никто», «мы свободные люди» и прочее в таком духе. — сняв флягу и смочив горло, продолжил. — Мы тут думаем, сказать им про привилегии или нет, от того и спешка, Рарх отказался принимать такое решение. — видимо это вся информация, так как Талый замолчал и не пытался что либо сказать, пока я думал. — Молодцы. — кивнул своим мыслям и озвучил. — У нас поселение, все вступают, не зная о вкусностях, как не знал и ваш Анклав. Принятие гражданства, это серьёзный шаг, который делается на холодную голову, со знанием минусов. А твёрдое решение, даёт понять, что такие люди, пойдут с тобой до конца и не станут на лыжи, даже в заведомо проигрышной ситуации. — объяснял ход своих мыслей Талому. — Сейчас всё решим.

Выйдя из здания Анклава, в котором как оказалось я отдыхал, нами была встречена толпа, люди которой в большинстве своём, смотрели злобно. Если покойный Митрич сошёл с ума, то теперь я понимаю почему — им не нужен правитель или кто-то подобный, это шакалы, у них шкурный интерес. Скажи я им, что после вступления, они получат новый автомат, они не глядя поставят подпись и в первый же день, нарушат с десяток правил. Мне такие не нужны. Жестоко? Отнюдь. Мне нужны верные люди, которые умрут друг за друга, а не будут прятаться за спинами и подставлять других, в надежде, что до него то, очередь не дойдёт. Взобравшись на импровизированную трибуну, которая стояла рядом со входом, помахал руками, чтобы привлечь внимание.

— Товарищи! Господа! Нет не то. — пощёлкав пальцами подобрал таки слово. — Люди! Кто не согласен с правилами, отойдите ближе к воротам! — Большая часть толпы, о которой говорил Талый, отошла к выходу. — Хочу с вами попрощаться, пожелать долгих лет и удачи в начинаниях! Можете уходить и это не предложение, а вам мой ответ! Наше поселение вас не принимает! — о как загудели, улей прям. — В десяти километрах от нас, есть другое место, без правил! Карту вам выдадут, кто поведёт решайте сами, но за воротами! Я всё сказал!

Спустившись с лавочки, дал распоряжение картографу составить карту до «Барахолки» и указание отдать им, а сам взял направление на оставшихся.

— Ну что господа. — улыбнулся Сержанту и Биллу. — Отправляемся оформлять вас. Прошу за мной в ратушу. — и через толпу, не глядя следуют ли за мной, направился к зданию регистрации.

На всё про всё, ушёл час, но сколько за этот час было эмоций. Радость, недоверие, тревога, счастье, чего только не было в

глазах людей. Билл, после получения гражданства, пустил скупую слезу и встав на колено, принёс клятву, подкрепив своей кровью. Он порезал ладонь и ударил себя в грудь, как я понял система приняла её, так как его окутал кровавый ореол, после чего рана на руке заросла оставив на ладони знак, в котором отчетливо была видна проекция феникса, которой я вызывал помощь. После демонстрации намерений, все кто входил в группу Патриотов, синхронно повторили действия своего командира. В них я был уверен с самого начала, как только Билл, принял условия сделки, я сразу понял, что он ищет не просто место, а дом, которому он нужен. Серж смотрел на это всё большими глазами, скорее всего не понимал, почему это произошло. В его глазах, Билл был самым настоящим патриотом, которого могла исправить лишь могила, а не какой-то обдрыстанный парень, именуемый себя пафосным прозвищем Император. Никто не понимал этого американца и его людей, которые утратили страну, дом, возможно семью, видя в них боевую единицу, отменного качества. Но всё поменялось, теперь у них есть страна именуемая «Империей Феникса», дом в котором они имеют все права, а семью завести не такая теперь и проблема. Серж и его люди, а также некоторые одиночки, этого не понимали, они привыкли к такому раскладу вещей, они были людьми другой страны, менталитет которой втаптывал обычных людей в грязь и давал понять, что они лишь мусор. А США всегда славилось правильным использование пряника, кнута и пропаганды братства.

Как я и предполагал, большинство ушло в разные военные профессии и лишь малая часть, взяла мирные. После окончания присвоения гражданства, я всех пригласил на «Водопой», никто меня не понял и я решил устроить маленький сюрприз, нашим новым поселенцам. Отправив первым Талого и немного задержав всю компанию, рассказав историю появления Империи с самого начала. Мою историю слушали с открытыми ртами, как малые дети, которым рассказывают сказки о супергероях, сказочных существах и прочих. Я не собирался врать, пусть сами решат во что верить, это новые знания. Меня никто не перебивал, я видел, что они не могли поверить в то, что я очнулся пару месяцев назад, что я был беззаботен и настроен на изучения нового мира. Как дети, они восхищались моим успехам и сожалели моим неудачам. Мне было приятно вспомнить то время, которое казалось, было далеко в прошлом.

Закончив историческую перемену, пригласил всех идти за мной. Как и перед «посвящением», я не оглядывался. Наша процессия привлекала множество взглядов, люди и иные которые также как и мы направлялись в бар, подмигивали и приветливо махали и кивали нам. Спустившись в подвальный зал, отправил всех занимать места, а сам направился к хозяину заведения. Перекинувшись парой слов, вышел на сцену.

— Граждане нашей великой, но малой страны, я хочу поприветствовать новых граждан и устроить малый пир, на который мы все и собрались. Но в начале, я как и нашим новым гражданам, расскажу свою историю, чтобы все её знали.

Зал затих, в ожидании откровения. Я решил рассказать всем, чтобы не было каких-то слухов и домыслов, со стороны тех, кто мог услышать эту историю впервые из других уст. Новенькие которые недавно её слышали, всё равно показывали эмоции, которые я наблюдал в ратуше и которые предавали им трепещущую значимость. Мне стало немного не по себе, когда я вдруг понял, что я вроде как основал секту, верующую в меня, как в какого-то пророка.

— Каждый из вас уникален и может снести все преграды, главное верить в себя, а не в кого-то. Каждый из вас является чём-то большим, простого человека или иного. В каждом из вас есть бушующая сила, которая может ломать границы. Помните это.

С этим словами я закончил свой рассказ, взяв гитару в руки, решил исполнить свою старую песню, мысленно посвятив её патриотам.

«Говорят, глаза — как зеркало души

В них отображаются все чувства

Но мои глаза Черны, там пусто

Они завешены вуалью темноты

И в зеркалах всё тускло

Душа бесчеловечностью убита

Развеяна как прах

Она забыта

Я, улыбаюсь вам в глаза

Но это, лишь, снаружи

А в душе играет пустота

Ей смех, не нужен