Императорский отбор Олтгейна
Шрифт:
– Простите, не могу, – произнесла она жалобно и убежала.
Руки у девушки ходили ходуном, глаза были красные, и я побеспокоилась о ее здоровье.
Дэянар кашлянул в кулак и продолжил:
– И так, следующая девушка, которая выступит перед вами, милора Синель.
Эльфийка гордо прошла к центру зала.
– Принесите мне кресло, я не собираюсь стоять, у меня очень нежные ноги.
– Милора Синель, это лишнее, – твердо отозвался мужчина.
Эльфа скривилась, но подняла голову и начала читать с листка.
С первого слова я поняла, что это мои стихи. Это тот самый стих, который я писала для своего любимого. Она будто очернила память о нем, в душе стало противно и вязко, злость накапливалась, но я держалась.
Кимали повернулась ко мне:
– Вер, это же твои…, – она замолчала, увидев мое лицо.
Все девушки обернулись. А я еле держалась, чтобы не вцепиться этой, этой… даже слова такого подобрать не могу.
– Я ее точно грохну, – заявила Кимали.
В это время Синель уже возвращалась обратно.
– У нас бы тебя уже сожрали, – обратилась к ней Больяра.
Та только окинула нас презрительным взглядом.
– Следующая девушка, милора Кимали, – произнёс Дэянар.
Ким с угрожающим взглядом направилась в центр зала, но вовремя переключилась. Ее рассказ разливался нежностью в душе, кто-то даже улыбался. У лисички получалось легко, она просто источала расслабленность. Я даже не заметила, как все закончилось.
– Милора Тариона, Вы следующая, прошу, – пригласил учредитель.
Тара замялась в начале, но посмотрев на лисичку, выдохнула и с решительностью отправилась посвящать всех в науку любви. С такой стороны на это чувство, я думаю, ещё никто не смотрел. Когда красная закончила, во всем дворе повисло молчание.
– Просто они ещё не готовы к такому, – сделала вывод Тара.
Мы ее приобняли. Девушка молодец. Не каждый готов нести свою идею в люди.
– Милора Динара, прошу, Ваша очередь, – пронесся голос по округе.
Мы все посмотрели на девушку. Она выглядела странно. Как призрак: без эмоциональная и отстраненная, будто ее и вовсе здесь нет. Нам стало интересно, что она приготовила.
Динара рассказывала притчу, очень глубокую и красивую. Про купца и дочь пекаря. Многие из нас заслушались. Видно, что у магини талант к написанию. Надо же, а так сразу и не скажешь. Только рассказывает очень ровно. Когда Динара закончила, многие захлопали. А мне в один момент показалось, что ее голубой глаз мигнул, но я сочла это глюком на нервной почве.
– Милора Больяра, прошу, удивите нас, – подбодрил волчицу учредитель.
Боль достала черную ажурную маску, которая скрывала пол лица. Она создавала интригу и заинтересовывала. Кажется, что девушка использует ее для создания антуража, и никто бы не подумал, что участница за ней прячется.
Волчица начала немного не уверенно, но с каждым словом ее голос набирал стойкости и мощности. Но чувственность слов и смысл их от этого ни капли не терялся. Больяра говорила о том, что значит для нее любовь и это было прекрасно.
– Какая же она молодец, – захлопала Кьяра.
– Это точно, ты хорошо с маской придумала, – похвалила меня Тара.
Боль мы встретили улыбками и дружными обнимашками.
– Следующая на очереди, милора Видира, – объявил Дэянар.
Золотая лишь фыркнула, проходя мимо нас. Она стала посреди зала, осмотрела всех презренным взглядом и начала читать стихи. Наизусть, прошу заметить. Но меня можно было выносить. Вот и нашелся второй стих. Драконница его немного переделала в некоторых местах, но сам факт от этого не поменялся. Вот же курица.
Пусть солнца яркий луч меня встречает,
Он будет нежен так, как ты не смог.
И лишь в глазах моих тебя узнает,
И боль внутри меня поймет без слов.
Хочу я слышать лишь твоё дыханье,
Увидеть блеск в глазах и контр губ.
Ты смог перевернуть моё сознанье
Как жалко мне, что ты на чувства скуп.
– Вер, мне кажется, или это тоже твоё? – посмотрела на меня Кимали.
– Не кажется, это второй стих, который сперли. Только она его немного изменила, – зло отозвалась я.
Девушки посмотрели на меня сочувствующе.
– Да ну их, не переживай, мы ещё придумаем, как им отомстить, – сказала Кимали.
– Можно ночью темную устроить с оврагом, – предложила волчица.
– А теперь, прошу приветствовать милору Зану.
– Ой, – испуганно взвизгнула девушка, – видимо, я все же не готова к таким подвигам. Я просто забуду все слова и не смогу ничего вспомнить, – начала переживать она.
– Зана, угомонись, – налетела на нее Кьяра, – Я слышала, как ты поешь, попробуй спеть свои стихи, тогда слова ты точно не забудешь.
– Хм, а может и правда. Я когда пою, особо не смотрю никуда. Ладно, я попробую.
Девушка набрала в лёгкие воздух и пошла. Мы колотились за малышку все, так за себя не переживали, как за Зану. Но тут она начала петь и мы обомлели. Голос лился чисто и забирался в самое сердце. Мурашки устроили танцы на коже. Это было волшебно.
Мы только сердца стук услышим находясь
Так близко к нашему бескрайнему забвению.
И небу солнце пусть поклон за нас отдаст
За то, что мы… себя нашли.
В твоих глазах я вижу солнца яркий луч,
Он так пронзил моё замёрзшее бесчувствие,
Что в моём мире не осталось больше туч.
И я дышу… одним тобой.
Забыты страхи и сомнений больше нет.
Мне будет сложно пережить твоё отсутствие,
Но в нас любовь и сердце даст на всё ответ.
Ведь там, где ты…. Мои мечты
Пусть эта ночь на нас двоих опустит сон.
Мы в нём укроемся от мира и неведенья.
От нас зависит, как же долог будет он.
Я не смогу… мне не уйти.