Императрица online
Шрифт:
Генри с сомнением кивнул.
– Основные па освоил.
– Я думал, английских принцев учат танцевать чуть ли не с рождения, – удивился Алексей.
– Да, но не на гироскутерах, – с ещё большим удивлением отозвался Артур, наблюдая, как его брат и его супруга кружатся по старинному паркету на самоходных досках. Нужно отдать должное Генри – он ни разу не свалился со своего гироскутера. Возможно, потому, что изо всех сил держался за Екатерину.
В дальнем углу запищала дворцовая самобранка, сообщая о выполненной программе: в столе, покрытым белоснежной скатертью, раскрылся отсек десертов и вверх выдвинулось блюдо с трёхъярусным тортом. На самом верху эксклюзивного кондитерского
А Николай Константинович, поманив за собой Алексея, незаметно выскользнул из зала. Его ждала любовь всей его жизни. Осталось только выяснить, где.
Глава 3. "По понедельникам я всегда чувствую себя капризным"
Ангел Головастиков совсем не хотел кофе. Но ничего другого в кабинете креативного директора «Всемогущего» не подавали. Только американо – с двумя ложками сахарами и большой порцией унижения.
– Прости, приятель, ток-шоу твои надоели хуже горькой редьки, – сказал Гавриил Левинсон, откидываясь на спинку необъятного кожаного кресла и небрежно, по-ковбойски, закидывая ноги на неприлично большой стол с кожаной же вставкой посередине. Сей мебельный комплект Левинсону доставили прямиком из Северной Каролины – в России производство из подобных варварских материалов затухло уже несколько лет назад. Взору Ангела явились грязноватые подошвы белых кроссовок, разработанных на Манхэттене.
Креативный директор любил всё американское. Может, потому, что американские телевизионщики, со свойственным им чутьём к выгоде, первыми скупали права на придуманные Левинсоном телешоу – едва ли не на следующий день после выхода программ в эфир «Всемогущего». Впрочем, свой образ типичного янки Гавриил разбавлял русской косовороткой, которую он носил под пиджаком вместо рубашки.
– Хуже горькой редьки? – с обидой переспросил Ангел.
– Именно, хуже самой горькой, самой гадкой на земле редьки, – подтвердил Левинсон, отхлёбывая кофе из своего картонного стаканчика. – Ты невнимателен к фактам, ты плевать хотел на правильные названия, ты даже не удосуживаешься прочитать сценарий перед началом шоу. А что ты, приятель, проделываешь с русским языком в своих эфирах – и сказать-то стыдно. Образно выражаясь, после своих стилистических выкрутасов ты, как честный человек, обязан на русском языке жениться.
– Вы, Гавриил, просто не понимаете! – воскликнул Ангел, раздосадованный до глубины души. Никто уже давно не смел разговаривать с любимцем публики в таком тоне. – Я нужен людям! Без моих эфиров они дня не проживут. Я украшаю их жалкие жизни, я дарю им свет! И что с того, что я путаю какие-то незначительные слова? Разве кому-то есть до этого дело?
– Есть, – кивнул Левинсон. – Аудитория наша не так глупа, как ты думаешь. Мне пачками присылают на тебя жалобы. Рейтинги начали падать.
– Да я же лучший друг всех этих козявок! А они ещё и жалуются на меня, оказывается. – Ангел был ужасно возмущён. – Меня нельзя убирать из их телевизоров! Я на них благотворно влияю!
– Ну, во-первых, никакой ты им не лучший друг. Это ты сам себе придумал. Во-вторых, называть зрителей козявками, по меньшей мере, непрофессионально. В-третьих, никто тебя из телевизоров не убирает. Мы просто переводим тебя на другой проект. Менее индивидуальный.
Головастиков остыл, хотя словосочетание "менее индивидуальный" ему не понравилось.
– Что за проект?
– Реалити-шоу. Конкурс. По формату немного похожий на проект "Великая княжна точка лайв", который ты вёл в прошлом году.
– Да, но тогда у меня было ещё моё ток-шоу, помимо этого конкурса!
– Погоди, ты ещё не слышал подробностей. – Тёмные глаза Левинсона заискрились, словно в его мозгу взялись за дело крошечные сварщики с электродами, сплавляя разрозненные знания, факты и новости в единое целое – в новый, доселе невиданный, обещающий громадные рейтинги проект. Креативный директор выпрямился в кресле. – Мы устроим битву сумасшедших научных разработок. Эдакую древнегреческую Олимпиаду для заучек. Ты посмотри, с каким успехом идут шепсинские сериалы про ботаников! Какие показатели численности аудитории! Какая цитируемость в СМИ! – Левинсон аж застонал от зависти.
– Сериалы про ботаников? – Ангел сидел с кислейшим видом.
– Ну да, про ботаников.
– Это которые помидорами занимаются?
– Нет, приятель, ботаники – это которые сами как помидоры: в обществе только краснеют и молчат. В Америке таких называют нердами или гиками.
– И в чём суть этого конкурса? – спросил Ангел просто для того, чтобы поддержать разговор. Битва заучек была ему глубоко не интересна. Телеведущему не нравилось, когда в его программах возвеличивали других людей. Ладно бы ещё царских кровей. Но чтобы он, знаменитый Ангел Головастиков, оказался на подпевках у каких-то, с позволения сказать, помидоров?
– Рабочее название конкурса – "Воздушный замок". Понимаешь? Ассоциация на фантазёров, которые смотрят куда-то в небеса и видят там то, чего не могут разглядеть другие. Ты со своим именем идеально впишешься.
Да, за своё яркое имя – и только за него – Ангел Головастиков был благодарен своей семье. Больше благодарить её было решительно не за что. Родители-бедняки не сумели обеспечить сына материально – да ещё и поскупились на хорошие гены. Пятому, последнему ребёнку не досталось ни отцовских кряжистых плеч, ни материнской густой шевелюры. У него имелось лишь блистательное имя (в честь популярного в восьмидесятые, а ныне забытого киноартиста) – и страстное желание вырваться из убогого родительского дома. Подавать прошение на участие в государственной программе модернизации деревень "Разумная изба" отец-священник не хотел принципиально – последние полвека отношения церкви с российскими императорами были напряжёнными.
– Мы соберём несколько наиболее перспективных ботаников в одном доме, – возбуждённо говорил Левинсон. – Нет, в не в доме – в замке. Так более зрелищно. Сразу создадим средневековую атмосферу. А она нам ох как понадобится! Потому что это будет конкурс на лучшую реализацию мифа.
– Как это? – поморщился Ангел. Он не любил заумных слов.
– Да вот я тебе на примере одного участника покажу. – На большом экране, вмонтированном прямо в стену, появилось изображение единорога. – Студенты Императорского Томского университета утверждают, что вот-вот выведут точно такого же. Якобы они в пробирке скрестили носорога с белой лошадью и совсем скоро станут создателями единственного в мире настоящего юникорна. Если это так – конечно же, наша камера обязана заснять первый вздох этого мифологического детёныша. И родиться он должен в стенах нашего замка. Отличная реклама для "Всемогущего"!
Ангел не впечатлился.
– А остальные участники что?
Левинсон переключил ещё пару слайдов.
– Парни из "Владычицы морской" подали заявку на философский камень. Утверждают, что близки к разгадке тысячелетнего секрета. Если не врут – мы опять же будем у истоков волшебного эликсира. Со всеми вытекающими отсюда миллионами… – На очередном слайде появилась группа молодых людей с гигантскими, карикатурными усами. – А, это любопытная команда. Они называют себя «Усачи». Настоящие имена скрывают – и лица, как видишь, тоже – но, подозреваю, они все из «Емели». Слышал про "Емелю"?