Имперец. Том 5
Шрифт:
— Но? — произнес я, чувствуя, что у врача имелось, что еще мне добавить.
Озоров вздохнул:
— Но то, с чем один раз справился молодой организм, может в следующий раз оказаться фатальным, — сказал он. — Я насмотрелся на последствия магических истощений в армии. Ребята, конечно, герои и, себя не жалея, ради Родины готовы выжечь душу до донышка. Да только не живут одаренные без магии долго. Психика подводит.
Краем глаза я заметил, как напряглась моя невеста.
— Учту, — сказал я покладисто. — И надеюсь, больше таких подвигов совершать необходимости не будет.
Не думаю, что Озоров мне поверил, но удовлетворенно кивнул. Если он был врачом в магическом госпитале, то таких обещаний наслушался предостаточно. И прекрасно понимал, что цена им — приказ.
Как там было? Партия сказала «Надо», комсомол ответил «Есть!».
А едва врач покинул палату, Василиса перестала изображать хорошее воспитание, и кинулась ко мне на шею и разрыдалась.
— Я так за тебя испугалась!
— Тю, — протянул я, обняв девушку. — Нашла повод. Немного перенапрягся, бывает.
— Алекс! — воскликнула невеста, укоризненно посмотрев на меня.
Для последнего ей пришлось от меня оторваться, и теперь я имел удовольствие наблюдать прелестную заплаканную мордашку, пытавшуюся казаться строгой или даже суровой.
— Я не могу обещать тебе того, что не выполню. Поэтому не скажу, что наша жизнь будет тихой и скучной, — спокойно произнес я. — Но это не значит, что я собираюсь ввязываться в бессмысленные сражения. Я же Мирный, а, значит, должен нести мир там, где от меня что-то зависит. И ты тоже скоро станешь Мирной.
Василиса всхлипнула, но кивнула.
— Ты уже смотрела особняк?
Невеста отрицательно помотала головой:
— Я была тут, с тобой. Не хотела оставлять…
— Ты у меня потрясающая, — улыбнулся я этой немного детской преданности. — Тогда самое время нам посмотреть наш новый дом. Едем?
— Едем, — шмыгнула носом Василиса, старательно пытаясь вернуться в образ хорошо воспитанной девушки, невесты князя вообще-то.
У меня еще не было дружины, но местные правоохранительные органы решили организовать мне кортеж. Видимо, от греха подальше — а то я уже одним своим появлением привнес разнообразие в их скучные будни. Мало ли что еще по дороге натворю.
Княжеский особняк располагался чуть в стороне от центра города. Когда-то явно он ставился на особицу, но Калуга со временем росла и ширилась, и в конечном итоге некогда загородная резиденция оказалась стоящей на оживленной улице.
Трехэтажный дом приятного песочного цвета чем-то напоминал мне внутренние здания московского Кремля. Особняк походил на терем, вырезанный в камне, стоящий в чудом уцелевшем огрызке леса. Точнее, это был рукотворный парк, усиленно косящий под лес, и зимой это было особенно четко видно. Но, думаю, в теплое время года здесь будет приятно.
Нас с Василисой аккуратно передали с рук на руки управляющему и попросили заехать при случае ознакомиться с предварительными результатами экспертизы.
Говорить служивым, что уже получил смс от цесаревича с многообещающей фразой: «Щас все расскажу», я не стал и пообещал заехать. В конце концов, проинспектировать и познакомиться в любом случае стоит, а что я вперед них все узнаю, им знать совершенно не обязательно.
Управляющий был абсолютно седым мужчиной сильно за полтинник со строгим взглядом и ровной спиной. Согласно резюме, он получил несколько прекрасных образований по экономике и управлению имуществом, и даже какое-то время работал в министерстве. Но с годами устал от возни и суеты и попросился в тихое местечко.
Я даже не знаю, можно ли считать управление княжеством тихим местечком, но факт оставался фактом — если отчеты были не липовые, то Калужское княжество было подозрительно доходным.
Нам провели беглую экскурсию по дому, демонстрируя изыск и шик, действительно достойный рода Романовых. Я рассматривал наборный паркет, картины в золоченых рамах и мебель из ценных пород дерева с равнодушием, а вот Василиса смотрела на все хозяйским, чисто женским взглядом. В принципе, если для спокойствия души любимой женщине нужно будет забабахать ремонт, я даже, наверное, это пойму. В конце концов, у девушки период гнездования, а это важный этап в жизни любой семьи.
Нам выделили смежные покои, что не очень прилично для неженатых, но в духе аристократических семей. Василиса буркнула что-то в духе «А эту стену надо снести» и удалилась к себе наводить марафет.
Я тоже надеялся после больницы принять горячий душ, но к своему неудовольствию обнаружил только ванну. Пафосную такую, в которой можно задорно плескаться с горничными, но никак не смывать с себя будничную усталость.
«Да, ремонт неизбежен», — решил я, кое-как помывшись в этой каменной лохани.
Вещи наши, кстати, после катастрофы удивительным образом обнаружили. Мой пожеванный рюкзак грустил на тумбочке у входа, так что мне даже было во что переодеться. Решив, что если ради поиска княжеского барахла, капитан полиции гонял спасателей по морозу больше получаса, придется с ним серьезно поговорить, я переоделся в мятое, но свежее.
В тот момент, когда я боролся с непреодолимым желанием распечатать какую-нибудь бутылку в местном баре, в дверь вежливо постучали.
— Войдите, — разрешил я, так и не выбрав бутылку.
Планировка комнат покоев была такова, что из коридора ты сперва попадал в гостевую зону, а из нее уже далее во все комнаты типа спальня, кабинет, гардеробная, гостевая супруги… Это было удобно для приема посетителей на личной территории, но неудобно, если ты дрыхнешь без задних ног в дальней спальне.
— Ваше Сиятельство, — вошел вежливый безликий слуга. — Приехал боярич Новиков, просит принять.
— Ведите, — разрешил я.
— Сюда? — округлил глаза посыльный.
— Сюда, — сухо ответил я. — И организуйте нам закуску.