Империя атома / Empire of the Atom [= Мутант]
Шрифт:
— Бабушка, дальше не подходите. Она застыла. И увидела, что находится в ярде от коридора, ведущего в его спальню. В дальнем конце коридора стоял Клэйн. Он казался одиноким и совершенно беззащитным.
— Если подойдете ближе, — сказал он, — смерть постигнет вас автоматически.
Она не видела ничего необычного. Коридор был точно таким, каким она его помнила. Занавеси сняли со стен, обнажив храмовый камень. И все же она чувствовала слабую теплоту, неестественную и смертельную. С усилием отбросила она это чувство.
Лидия уже хотела отдать приказ, но Клэйн заговорил первым.
— Бабушка, не поступайте опрометчиво. Подумайте, прежде чем бросить вызов силам атома.
Женщина не отказалась от своей цели.
— Ты неправильно процитировал пословицу, — сказала она. — Тот, кого любят боги, умирает молодым.
И все же она заколебалась. Ее поразило, что он продолжает стоять менее чем в 30 футах, безоружный, беззащитный, со слабой улыбкой на губах. Как многого он добился, подумала она, совершенно победил свою первую болезнь. И какое прекрасное лицо, спокойное, уверенное!
Уверенное! Неужели за ним действительно боги? Может ли это быть?
— Предупреждаю вас, бабушка, не двигайтесь. Если хотите доказательств, что боги за меня, пошлите солдат. Но сами не двигайтесь!
Она почувствовала слабость, ноги ее подгибались. Ее охватила уверенность, что он не обманывает. В то же время она понимала, что не может отступить.
И все же придется. Она понимала, что в ее ужасной нерешительности безумие. Нужно смириться, отступить, признать поражение. Она раскрыла рот, чтобы отдать приказ, когда это произошло.
Неизвестно, чем руководствовался солдат. Возможно, им овладело нетерпение. А может, он надеялся на продвижение. Во всяком случае с неожиданным криком:
— Я перережу ему глотку! — он устремился вперед.
Миновав Лидию, он пробежал всего несколько футов и начал распадаться. Он опадал как пустой мешок. И вот только мелкий пепел опускался на пол. Всего лишь одна волна пара. Страшно горячий ветер лишь чуть коснулся Лидии, которая сделала несколько шагов назад, но ударил по солдатам. Послышались сдавленные крики и вопли, сменившиеся звуками свалки. Хлопнула дверь, и они остались одни. Лидия выпрямилась, чувствуя, что из коридора по-прежнему доносится горячий воздух. Осторожно оставаясь на месте, она окликнула:
— Клэйн!
Тот отозвался немедленно.
— Да, бабушка?
Она колебалась, испытывая чувства сдающегося полководца. Наконец медленно сказала:
— Чего ты хочешь?
— Прекращения нападений на меня, полного политического сотрудничества. Но люди не должны как можно дольше подозревать об этом.
— Ох! Ей стало легче дышать. Она боялась, что он потребует публичного признания.
— А если я не соглашусь? — спросила она наконец.
— Смерть!
Сказано было спокойно. Но женщина и не подумала усомниться. Ей давалась возможность. Но оставался еще один нерешенный вопрос. Очень важный вопрос.
— Клэйн, ты стремишься к посту лорда-правителя?
— Нет!
Ответ был слишком быстрым. Она почувствовала недоверие, убеждение, что он лжет. Но через мгновение она обрадовалась, что он отказался. Это в каком-то смысле его связывало. Мысли ее обратились ко всем возможностям ситуации, потом вернулись к трезвой необходимости настоящего.
— Хорошо, — сказал она, чуть вздохнув. — Я согласна.
У себя во дворце она прежде всего вызвала убийц для проведения необходимой операции — устранения свидетелей ее поражения. К полудню она получила новости. Первая заключалась в том, что корабль лорда Тьюса неожиданно прибыл раньше ожидания и сам Тьюс направляется во дворец. Вторая, более приятная, — полковник Малджан найден мертвым в саду.
И только тут Лидия поняла,
Слезы и сознание великой потери наконец пришли к ней. На могиле лорда-правителя народ Линна отдал ему дань, какая никогда раньше не давалась человеку:
МЕДРОН ЛИНН
ОТЕЦ ИМПЕРИИ
Глава 14
В правительственных и военных кругах Линна и Венеры последовательность битв с венерианскими племенами на трех центральных островах называли соответствующим словом — война! Но в пропагандистских целях при любой возможности использовали слово мятеж. Это была необходимая иллюзия. Враги сражались с яростью людей, отведавших вкус рабства. С помощью слова «мятеж» можно было хоть до некоторой степени поднять соответственно дух солдат.
Люди, противостоящие ужасным опасностям болот, едва ли могли признать, что все беды вызваны предателями империи. Лорд Джеррин, исключительно честный человек, восхищавшийся храбрым противником, не делал попытку навязать лживое мнение. Он понимал, что линнцы — угнетатели, и временами чувствовал себя по-настоящему больным из-за необходимости поддерживать это угнетение. Но он понимал также, что у него нет выбора.
Венерианцы были второй по могуществу расой Солнечной системы, уступая только Линну. Эти два народа боролись друг с другом 350 лет, и перелом наступил лишь около 40 лет назад, когда армия Рахейнла высадилась на Уксте, главном острове Венеры. Юному военному гению было всего 18 лет во время битвы в Казунских болотах. Последовало быстрое завоевание еще двух островов, но затем ослепленные сторонники Линнов вызвали гражданскую войну, которая через восемь лет кончилась казнью Рахейнла лордом-правителем. Линн Линнский с холодной яростью продолжил захват четырех главных островных крепостей Венеры. На каждом острове он установил особое правительство, оживил старые языки, одновременно подавляя общий язык, — тем самым заставляя жителей каждого острова считать себя отдельной нацией.
Так продолжалось много лет, а потом неожиданно одновременным выступлением венерианцы захватили главные города 5 основных островов. И обнаружили, что лорд-правитель более предусмотрителен, чем они полагали. Военные крепости находились не в городах, как все были уверены и как докладывали шпионы заговорщиков. Центры линнской власти были размещены в большом количестве небольших крепостей, разбросанных в болотах. Эти крепости всегда казались слабыми форпостами. И ни один венерианец не догадался сосчитать их. Внушительные городские крепости, нападение на которые было тщательно подготовлено, оказались буквально пустой скорлупой. Когда венерианцы решили напасть на крепости в болотах, было уже поздно нападать врасплох. С Земли прибывали подкрепления. Планировавшийся быстрый удачный ход превратился в затяжную войну. И вскоре венерианцев охватило убеждение, что они не смогут победить.
Месяц за месяцем стальные тиски, подкрепленные флотами космических кораблей, заметно сжимались вокруг сужающейся территории, контролируемой повстанцами. Не хватало продовольствия, ожидался очередной неурожайный год. Мужчины были угрюмы и раздражительны, женщины плакали, общая атмосфера страха передавалась детям. Ужас порождал жестокость. Пленных линнцев вешали на столбах, причем их ноги лишь на несколько дюймов не дотягивались до земли. Искаженные мертвые лица жертв смотрели на искаженные ненавистью лица убийц. Выжившие знали, что за каждую смерть будет заплачено. И увеличивали свою сумму долга.