Империя Чистой магии

Мальцева Наталья

Умывшись, дошла с помощью Глорки до кровати. Ну что сказать, сил нет, даже такой променад для меня без помощи не по силам, а как быть? Нужно же все узнать. Не Глорку же к вражинам отправлять, не пожалеют и выставят, и её, бедную, подставлю и сама без верного человека останусь.

– Глора, а Глор. А что в доме-то происходит, есть что новенькое? – спросила у стрекозы.

– Да нет, мисса, всё по-старому, тихо всё. Только месса Мариша опять бушует. Опять всех горничных и служанок заставила весь дом отмывать. Плохо ей, а причину не знают.

–

А что ей плохо?

– Так тошнит её с утра до вечера, и раздражения так и плещут. Доктор Федош скоро уж тут поселится, только ему она боится истерики показывать, так как опасается, что он перестанет ей помогать.

– Так доктор маг, он что, симптомы снять не может?

– Доктор говорит, что дитё не маг, как и мать, и он не может магией сильно лечить, это может навредить.

– А вон оно что. Так пусть простого врача пригласят.

– Что вы, мисса. Это ж не положено, чтоб аристократы к знахарям обращались.

– То есть терпеть всё, а через гордыню не переступят. Глупо, я считаю. А что, простые люди, что с магией, тоже только к докторам ходят?

– Да нет, что вы. К знахарям ходим, да сами лечимся как можем. Это, если у кого хозяева не жадные, тогда и за слугами семейный доктор наблюдает, но это редко. Вот при вашей матушке, доктор Федош нас лечил, только хозяин был недоволен. Ругался сильно.

– Ясно. Значит, папенька всегда такой был.

– Не знаю. Я с вами с восьми лет живу, он таким уже был, а бабуля, она, кстати, ваша и вашей ещё матушке няней была, говорила, когда он за вашей матушкой ухаживал и вас ждали, прям ангелом был, а когда вы родились, то вот тогда он и стал меняться и характер показывать.

– Глора, а почему бабуля?

– Так она моя бабушка была. Я ей родная внучка, сына её, дочка. Родители мои торговлей занимались, вот возвращались из поездки, их и убили разбойники, а меня бабуля забрала, ей месса Ариаша (матушка ваша) сказала так сделать. Вот с тех пор я с вами и живу, и мы всегда вместе и плохое, и хорошее делим. Так что, когда бабули не стало два года назад, вы меня личной горничной сделали, чтоб меня не отправили в другое место, к родным моим по отцу.

Так, теперь точно можно быть спокойной. Глора меня не предаст, так как я ей как сестра. А слуг жалко, загоняет их мачеха, а по описанию у неё обычный токсикоз, надо посоветовать, чтоб как-нибудь ей нашли травяной сбор с мятой, пустырником и валерьянкой. И тошнота спадет и нервы полечит.

– Глора, а есть травки: мята, пустырник и валерьянка, еще можно лист малины и смородины?

– Не знаю, можно спросить на кухне, а вам зачем?

– Да не мне. Пусть заварят из них чай и как-нибудь мачехе предложат. Это и тошноту убавит и успокоит её.

– Правда? – воскликнул Глора.

– Правда, правда.

– Сейчас сбегаю на кухню, передам. Скажу, у бабули в тетради прочитала. Она у меня любила травки всякие пробовать.

– Беги, передай. И молодец, сообразила, что сказать, откуда рецепт.

Глора, засмущавшись, убежала. А я вот лежу и думаю, как бы информацию нужную мне узнать. Хоть домового, какого вызывай, честное слово.

– Зачем вызывать, можно и позвать просто, - сказали откуда-то из угла.

Я чуть не завизжала, честное слово, хорошо хоть в туалет сходила. Так, а кто говорит-то? Посмотрела в сторону голоса, а там, у стеночки с камином, стоит мужичок какой-то , ростом как семи-восьмилетнее дитё. Лохматый, в рванье. Но глаза добрые.

– А вы кто? – спросила у него.

– Домовой я, сама же позвала, что ж непонятного-то? – проворчал этот индивид.

– А вы существуете? – не, а что? Интересно же, у нас тоже о домовых часто говорили.

– Ну, а как же? Существуем, только не всяк может нас видеть, мы сами решаем, кому показываться, а кому нет.

– А мне решили показаться?

– Ну, душа у тебя светлая, теплая. Хоть и не нашего мира душа, ну так и не нам решать, какой душе фгде место.

– Вы это знаете, что я не с этого мира?

– Знаю и вижу, мы, нечисть, это видим. Так что, хозяюшка, будешь принимать в услужение?

– Конечно, буду! Только я через две недели собираюсь отсюда уехать. А как же вы?

– Да, тут подумать надо бы. Плохо, что уедешь, хорошая ты, а с этими, что в доме не сможем быть, опять усну.

Задумались. Я перебираю всё, что про нечисть читала и про домовых, в общем.

– А как тебя зовут?

– Кузьмич.

– Ой, имя как у меня, на родине, соседа звали, - воскликнула я, и на душе как-то теплее стало, от родного и привычного. – Слушай, Кузьмич. У нас вот говорили, чтоб домового из старого дома в новый перевезти, надо поставить на порог башмак и позвать домового с собой. А еще где-то читала, что можно домового к себе привязать, дав обоюдные клятвы. У вас есть что-то такое?

– Не знаю. Мы появились с домом, а со временем уснули, когда люди перестали с нами теплом делиться.

– Как делиться теплом? – спросила я.

– Обращаться за помощью, советом к нам.

– А у нас еще домовым предлагают угощенья: молоко, печенья, кашу. Вы чем питаетесь?

– Да мы энергией от людей: чем светлее и теплее душа у человека, тем нам светлее, а если с нами ещё и материальной пищей поделятся, то нам еще лучше.

– Это же просто замечательно, - воскликнула я.
– Так, а что с переездом делать будем? Ты, Кузьмич, со мной поехать хотел бы?

– Да, конечно, хотел и собираюсь. А если ты еще и мою семью возьмешь, век благодарен буду, - ответил мне домовой.

– Ооо, а у тебя семья есть?

– Да, жинка у меня и двое деток: сынок и доченька.

– А сейчас они где?

– Так спят, вот как с тобой всё решим, так и разбудим.

– Хорошо, тебе виднее! Ну так что мы будем делать-то? – спросила у него.

– Давай сейчас мы с тобой попробуем клятвами обменятся, а если не получится, будем пробовать другой способ.

– Давай так и сделаем. Клятву ты или я придумаю?