Империя иллюзий

Иванович Юрий

– Если я не ошибся, то Хаккуси с самого утра будет чем-то занята. Вот о сути этого занятия мне и надо знать в первую очередь. А вернее, будет ли она занята в самом деле или будет устраивать очередные ловушки для нас в пещерах.

– Понял. Могу ехать в долину?

– Езжай. И после обеда постарайся доставить мне информацию. Но с самого утра тоже сюда наведайся, если я найду подходящего Шабена, то закинешь нас опять в пещеры. Хочу перестраховаться, оставить там на весь день наблюдателя.

Когда демон ускакал, граф все предстоящие действия объяснил обоим атташе и напутствовал их на поиски такими словами:

– Обещайте любые деньги, но к утру найдите мне Шабена как минимум двадцатого уровня. Боевого, надежного, готового рискнуть ради нашего дела и не болтливого.

Бывшие гвардейцы только грустно переглянулись:

– Разве такие воины в Хаюкави бывают?

– Конечно! И для вас как лучших дипломатов

вполне и часа должно хватить для поисков. Вперед и с песней!

Варган с Лиртом поспешили выполнять приказ, прекрасно понимая, что выспятся они теперь ой как не скоро. Командир тем более не мечтал об отдыхе. Проклиная себя за плохую прилежность во время пятилетнего обучения на островах Рогатых Демонов, он распаковал одну из своих багажных сумок, достал все свои тетради с конспектами, таблицами и прочей массой магических составляющих и углубился в чтение. Через два часа смутно брезжащее на краю сознания воспоминание стопроцентно подтвердилось найденной записью, сделанной на одном из уроков по изучению эфирных слоев:

«…Земерь – дух из третьего слоя, поддающийся вызову Шабена восемьдесят шестого уровня. После привязки к определенному участку может нести охранную службу по уничтожению любых разумных сущностей неизвестно какой по продолжительности срок. Выпивает всю внутреннюю энергию, превращая человека или демона в бесчувственное, гниющее растение. Если поступает команда об атаке от хозяина, дух после победы над объектом вне своего участка освобождается от уз подчинения и сбегает в Эфир. Сила приказа заключена в медальоне насыщенного синего цвета. Земерь бесполезен при атаке на Шабенов, умения которых превзошли сто первый уровень. Считается не поддающимся уничтожению. Разве что удастся разрушить настроенный только на него медальон подчинения. Тогда создание уносится в Эфир…»

От переживаний Загребной схватился за голову:

«Вот это да! Непобедимый монстр! Неужели Хаккуси обладает такой силищей? Копье-то с ней справится, но ведь сначала надо убрать прозрачную преграду и этого бессмертного духа… Как она его только пленила? А может, не она? Подобный сторож ей мог достаться по наследству, как и медальон управления. Ведь служат они веками… Значит, придется копье использовать для него, а для княгини приберечь сюрприз в виде скорострельного арбалета. По логике вещей, кусок скалы, становящийся прозрачным для света и звука, фаршированный начинками из трех миров болт пройдет, не заметив. То, что даже для “Убийцы богов” непреодолимая преграда, для мини-снарядов – обычное магическое поле, наподобие межмирской мантии. Следовательно, надо постараться самым первым выстрелом разворотить княгине голову. Мне кажется, в таком состоянии у нее значительно понизятся возможности атаки. Какими бы умениями она ни обладала, но такое страшное ранение, если не убьет сразу, обязательно устранит ее из схватки на добрую минуту. А в следующую секунду прилетит второй болт, потом третий… Должно сработать! Но это, конечно, в том случае, если она решит меня обмануть. Хм! А то, что она уже решила меня угробить, так тут и к гадалке ходить не надо…»

Глава двадцать пятая

Великая актриса

Мысленно отсчитываемое время только приближалось к обеденному, когда снаружи тюремной камеры опять послышались голоса и звуки открываемых дверей. Федор отодвинул от себя огромную книгу в кованом переплете, которую он читал при свете нескольких свечей, бросился к двери и стал жадно прислушиваться. По всей видимости, кого-то опять выпускали на волю, потому что слова благодарности так и рассыпались по каменному тюремному тоннелю. И опять виновницей правосудия оказывалась одна и та же девушка, которая чуть ли не сутками торчала в этих душных и мрачных подземельях. Пришелец с Земли никак не мог поверить, что эта девушка не кто иная, как наследница короны этого пропитанного насквозь закоренелым матриархатом королевства. При пятидневном общении с Биналой парень совершенно по-иному взглянул на этот мир, понял, что совершенно не заметил той чистоты помыслов, той глубины человеколюбия, которые оказались присущи некоторым женщинам Колючих Роз. Но самое величественное и будоражащее воображение наблюдение, самый приятный и оптимистический вывод, что эта девушка со всем своим душевным величием пытается изменить существующее положение, и что самое важное – отменить постыдное рабство, а вдобавок окончательно уничтожить само упоминание о наркотическом нектаре. Бинала Харицзьял мечтала возродить чисто любовные отношения между парами мужчина – женщина, демон – демонесса.

Конечно, не сразу подобное признание получилось вырвать чужому, совершенно незнакомому мужчине из уст свободолюбивой, но все-таки недоверчивой принцессы. Четыре дня они проводили по нескольку часов подряд с перерывами в постоянных спорах, рассуждениях и раскрытии собственных помыслов. А ночи так вообще чуть ли не полностью оказались в их распоряжении. Часть ночного времени проходила в огромной библиотеке, но там обоим не слишком-то нравилось из-за неприятно огромного, без единого окна пространства. Да и воздух там оказался на удивление затхлым и неприятным. Взамен этому нашлось альтернативное и намного более удобное помещение для ночных посиделок: личная, так сказать, камера узника. В ней после укладки везде, где только попало, стопок книг и рукописей, укладки на матрас чистейшего, чуть ли не шикарного постельного белья и подушек, установки десятка свечей оказалось так уютно и удобно, что лучшего места для обсуждения прочитанного парочка и не стала искать. Тем для разговора находилось целое море и полный океан, поэтому все время наедине у них проходило в непрекращающихся словесных баталиях. Оставалось только удивляться, как это девушка выдерживает без полноценного сна и как организм Федора, обессиленный недавним рабством, остается таким бодрым и работоспособным.

А вчера Бинала после продолжительной подготовки наконец-то призналась, кем она является на самом деле. Федор, конечно, изначально понимал, что заниматься в таком месте благотворительностью и с таким состраданием относиться к каждому узнику начальник тюрьмы мог позволить либо своей собственной дочери, либо даме из высшего общества, род которой обладает определенным влиянием, властью и некоторой сверхлимитной безнаказанностью. Но чтобы девушка оказалась по положению и власти второй персоной королевства – он и представить себе не мог. Чего он только не передумал на эту тему за остаток ночи и прошедшее с самого утра время, чего только не вспомнил и чего не вообразил. Но больше всего парня напугало осознание того, что Бинала находится на очень опасном, практически смертельном пути. Если она хоть раз неосторожно обмолвится перед остальным обществом о своих мечтах, планах или раскроет свои убеждения, ее без малейших раздумий уничтожат. Слишком уж хорошо теперь выходец с Земли знал как исполнительную, так и законодательную власть этого королевства. Воинствующий матриархат не даст никому из своей первой шеренги шагнуть в сторону, подпрыгнуть на месте, а уж тем более повернуть радикально назад. Такую женщину сомнут сразу и, перешагнув через труп, двинутся дальше, не озаботившись даже тем, что перешагнули через тело правящей королевы. На наследницу короны вообще никто не оглянется.

То есть получалось, что принцесса открылась узнику не зря и не от хорошей жизни. Тщательно вначале узнала о его мировоззрении, разными вопросами проверила его отношение не только к рабству, но и к остальным проблемам общества и только потом призналась о своем титуле. Напоследок попросив только об одном:

– Подумай: хочешь ли ты мне помогать? Если ты поддашься сомнениям, я тебя пойму и не обижусь. Мы просто расстанемся навсегда. Но если ты и сам хочешь бороться за справедливость, если ты и сам желаешь сделать народ моего королевства счастливым, ты должен решить окончательно, сделать свой выбор: со мной ты пойдешь до самого конца или уходишь. Если выберешь трудный путь со мной, то подумай, чем сможешь помочь. Постараюсь к тебе примчаться, как только освобожусь от дел.

Еще чуть раньше принцесса говорила, что, скорее всего, сегодня, максимум завтра она сможет решить его проблемы с заточением и окончательно выпустить его на свободу. Учитывая это и то, что вот-вот должны опять проявиться его умения Шабена, Федору предоставлялся уникальнейший шанс не только вполне нормально легализоваться возле наследницы короны, но и с ее помощью, проводя в жизнь исторические наработки нескольких миров, в корне, но очень мягко и незаметно изменить жизнь Колючих Роз. Ко всему прочему и сам матриархат как строй вполне уживался со светлым будущим. Скорее всего, женщины смогут отлично править королевством и дальше, но уже без института рабства и без применения антигуманного сексуального наркотика.

В голове у парня с бешеной скоростью прокручивались многочисленные варианты как первых указов, так и дальнейших дополнений к ним. Так что чтения не получалось, в раскрытую книгу он все утро просто смотрел, но ничего не видел. Хотя за время предыдущих просмотров к нему в руки и в самом деле попадали изумительные, уникальные перлы магической науки. Несколько экземпляров он с трепещущим сердцем даже попытался спрятать между толстыми досками тюремной кровати, поскольку боялся, что тупоумные тюремщики пустят эти раритеты на банальную растопку печей. Потому что, судя по их попыткам ухватить книги из библиотеки, тупые солдафоны раньше так и поступали. Хорошо, что принцесса еще в первый день прониклась стенаниями нового библиотекаря и строжайше запретила любому тюремщику вообще наведываться в залы книгохранилищ. Тогда еще он удивился, с каким почтением восприняли в тюрьме этот запрет, а сейчас многое казалось понятным, имеющим глубокий смысл.