Империя Инферно. Потерявшие себя
Шрифт:
– Кому есть, что рассказать о нападении на деревню? Кто что видел? Есть здесь такие?
– Да… великий… я видел!
– сдавленно брякнул староста в свою шапку, поняв, что никто говорить не собирается.
– Встать, смертные. Все!
Люди неуклюже поднялись и опустили головы, лишь исподтишка посматривая на Загана и Стаса. Все с макушки до пят в снегу, кто-то в крови убитой скотины, но отряхнуться и вообще сделать лишнее движение никто не решается.
– Кто-нибудь ещё что-то видел?
– требовательно гласил Заган.
–
Нашлось ещё четверо очевидцев - девушка, юный парень и двое мужиков. Всем остальным Заган приказал разойтись по домам, а свидетелям рассказать всё, что они знают.
Стас лишь стоял в стороне и, потупив глаза, пришибленно молчал.
Выяснилось, что сначала взбесилась сама природа. Бушевала неистовая метель, снег облеплял лица и глаза, ослепляя жителей, оживала растительность и хватала людей за ноги, оживали предметы, разнося по округе мусор и всё, что плохо лежит. И четыре дракона, сожравшие и просто разорвавшие на куски весь скот из деревенского общего хлева.
– Девушки! Голые совсем, посредь зимы! Чтоб мне на этом месте провалиться, были девушки!
– божился староста, махая руками и стуча себя по груди.
– Одна на зверюге этой сидела, точно на кляче! Обе голые, как младенцы, а уши!.. Уши на заячьи похожи.
– Уши?
– насторожился Заган.
– Да, да! Длинные, как у зайцев. Только острые.
– Хм…
– А больше я и не видал ничего. Сразу дёру дал, как её на зверюге той увидел. А потом слышу издали - треск, рычание, и скотина наша визжит.
– Четыре чудища было!
– добавил другой свидетель.
– Все слетелись на хлев, огнём из пастей сожгли и пожрали всех.
– На одном две девицы голые сидели, - присоединился ещё один.
– На двух других парни какие-то. Четвёртый без всадника был.
– Значит, их было больше четырёх, - сказал сам себе Заган.
– Как выглядели эти парни?
– Я не разглядел. Суматоха такая! Все бегством спасались. Вроде в чёрном оба были. Больше не увидел ничего.
С минуту Заган в раздумьях ходил туда-сюда по пепелищу. Стас помалкивал в стороне, деревенские тихо перешёптывались и смотрели на демона с какой-то странной надеждой. Заметив это, Заган остановился.
– Вы чего-то от меня хотите?
– Вы… вы только не гневайтесь… Великий!
– раболепно запричитал староста, и все пятеро низко поклонились.
– Мы - народ, сбежавший от власти людей и власти демонов, но мы… все остались без пропитания. Ни мяса теперь, ни запасов… Всё сожрали, и амбар с запасами спалили.
– Великие, мы уповаем на вашу милость, - взмолилась девушка, не поднимая головы.
– У нас дети, у нас старики… Прошу, не дайте нам умереть с голоду.
И упала на колени перед Заганом. Остальные четверо немедленно сделали то же самое.
– Великие, мы молим вас – помогите.
Заган покосился на Стаса, увидел его совершенно потерянное выражение и, чуть повысив голос, сказал:
– Что вы на это скажите, генерал?
Юнец стал так несчастен и жалок, что, казалось, сейчас сам упадёт на колени и будет бить челом. Покраснев до корней волос, он жалобно посмотрел на Загана:
– Разумеется, мы… мы должны помочь.
И больше ничего не сказал, не имея даже представления, что можно сделать для этих людей. Заган не сдержал усмешки.
– Те, кто осмелился напасть на вас, - заявил он деревенским, - по большой вероятности, являются одними из нас. Среди демонов, к сожалению, есть предатели. От имени… императорской семьи… я приношу вам свои извинения за то, что они натворили.
– Голос на мгновение потух, но Заган всё же заставил его окрепнуть.
– Ящеры и девушки с необычной внешностью были перенесены предателями из иного измерения, и я лично приложу все усилия, чтобы отправить их обратно. И разобраться с теми, кто причинил вам вред. Умереть с голоду мы вам не дадим.
Девушка сложила руки в молитвенном жесте.
– Великий…
– Если наш генерал распорядится гвардейским отрядом, что нынче окружает вашу деревню, - взглянул Заган на бледного Стаса, - солдаты сегодня же доставят вам новую скотину и всё, что вам нужно для пропитания. Надеюсь, сами найдёте, где разместить скот.
– Великий!
– в голос разрыдалась девушка и в слезах бросилась обнимать Загану колени.
Четверо деревенских стали молиться теперь Стасу. Юный генерал, заикаясь, поклялся помочь и, немедленно обратившись в ветер, унёсся командовать гвардейцами.
Заган опять тяжело вздохнул, посмотрел на плачущую у его ног девушку, на ошеломлённых мужиков, и тихо прошептал:
– О, Люцифер… Что же с этим миром будет дальше?
Когда гвардейцы разлетелись по ближайшим городам за скотом и продовольствием, Заган и Стас сели на разных краях скамьи в центре поселения. Сидели и молчали. Мимо, поодиночке или парами, иногда проходили люди, замедляли шаг, таращась на демонов, пугались ответных взглядов и торопливо уходили. Кто-то тихо выражал восхищение или трепет, кто-то терял дар речи.
Скоро юный генерал не выдержал молчания:
– Я знаю, что я никчёмный командир… Да никакой я не командир!
– в отчаянии всплеснул он руками.
– Я говорил Руслану, что не справлюсь. Куда мне до генерала гвардии, я и солдатом был никудышным… Вы ведь помните, Заган, как я молил великую княжну и императора о свободе?
– Помню.
– Служба это вообще не моё. Если бы государь не отпустил меня тогда… я боюсь представить, как бы со мной обращались сослуживцы до сих пор. За предательство и трусость… А теперь… генерал!
– саркастично выдохнул он это слово и взялся обеими руками за голову, уперев локти в колени.
– Я представляю, как жалко выглядел перед этими людьми. Мне… мне никогда не было так стыдно.