Империя полураспада
Шрифт:
– Не вовремя прошлое вспоминаешь! – вернул в настоящее размечтавшегося майора низкий голос, к сожалению, уже не бархатный, а чуть-чуть скрипучий. – Я права, мою свадьбу вспомнил?
Краснов растерянно кивнул. Надо же, вот и говори что-то про женскую логику. Просчитала всё, как есть. Недаром майор всегда немного побаивался эту женщину. Правда, он усердно отмахивался от совсем излишней боязни, но она вылезала откуда-то снова и снова.
Пётр Петрович всегда старался выкарабкиваться из необычных ситуаций и это у него до сих пор успешно получалось. Он знал, что человека мучает чаще всего борьба с собственными
Татьяна придвинула к себе стоящую на столе тяжелую резную шкатулку из сандалового дерева и постучала по крышке костяшками пальцев.
– Ты знаешь, что здесь?
– Догадываюсь, – смекнул майор.
Ему ли было не знать, что хранится в старинном ларце, ведь совсем недавно он держал находящийся там предмет в своих руках, примерялся к нему, пытался привыкнуть, освоить. Кто ж знал, что на овладение такими дуэльными предметами требуется более основательная тренировка?
Воздух в обеденной зале тут же перемешался с терпким запахом сандалового дерева и свежей человеческой крови. Татьяна бесцветными немигающими глазами продолжала следить за Красновым, а у того опять в голове закрутилась мысль, что бесцветных глаз не бывает, тем более у женщин. Какого же цвета глаза Татьяны? Он столько раз встречался с ней наедине. Потом, эта женщина стала его прямой начальницей, но раньше такого пустого, лишённого всяких красок взгляда, он просто не замечал… Чертовщина какая-то.
– Тебе не мешало бы о другом подумать, – Татьяна открыла крышку ларца, и в руках у неё блеснул тусклым металлом ствол старинного дуэльного пистолета.
Петр Петрович знал, что спрятано в ларце, только всё ещё на что-то надеялся. Но лучшей защитой всегда считалось нападение, поэтому он снова вызывающе посмотрел на начальницу.
– Поскольку ты меня сама увлекла, фактически вынудила участвовать в этой авантюре, то хотя бы дала нормальное оружие, а не этот пугач, – разразился Краснов тирадой. – У меня по стрельбе всегда отличные оценки были, а тут из какого-то самопала, да всего лишь одной пулей! И без какой-либо тренировки!
Даже профессиональные киллеры всегда делают контрольный выстрел! А из чего мне стрелять было? Ведь твой муженёк не стал бы дожидаться, пока я пугач перезаряжу! И зачем понадобилось его убивать таким глупым способом? Или Родион в постели так хорош, что ты приревновала его к смазливой пигалице?
– Ма-а-алчать!! – крик Татьяны Клавдиевны прозвучал в зале как пушечный выстрел. – Я тебе, сучий потрох, всё припомню!
Краснов понял, что слишком перегнул палку. Выручила его природная сообразительность. Он шагнул вперёд и, пристально глядя в лицо вскочившей из-за стола Татьяны, негромко и раздельно произнёс:
– Я напортачил, я и исправлю. Сам! Только в этот раз оружие возьму другое. Но заряжу такими же серебряными пулями! Сам!
Судя по тому, что Татьяна плюхнулась снова на стул, сражение пока было выиграно. Однако победу всё-таки закрепить требовалось. Тем более майор вдруг учуял исходящий от Татьяны кисло-сладкий запах течки. От такого все псы в округе сходят с ума, даже если сука другой породы. Этот момент упускать не стоило.
Тем более, у его бывшей любовницы, обнаружились столь серьёзные связи, овладев которыми можно стать очень уважаемым и респектабельным господином, а не прозябать пожарником-огнетушителем, хоть и в высшем командном составе.
– Я тоже малость догадлив, – более спокойно произнёс Пётр Петрович. – Ты не предупредила, что дуэльный пистолет заряжен серебряной пулей, но я сам полюбопытствовал. И всё получилось бы неплохо, если бы у твоего муженька не появилась защитница. Тут не я промазал, а она кинулась под дуло! Если не веришь, спроси у шофёра. Он всё видел, соврать не даст. И уж поверь, я с удовольствием твоему благоверному пулю в лоб загоню. Никогда не прощу, как он меня обхамил в твоей квартире.
– Это его квартира, – голос у Татьяны снова стал глухим, утратив бархатность.
– Не всё ли равно! – сорвался в крик Краснов. – Я с ним в бирюльки играть не собираюсь! Я этому шакалу покажу, как надо вежливо разговаривать! Я ему припомню «осколок унитаза»! Такое прощать нельзя! Тем более, по службе – он мой подчинённый!
Майор в волнении ходил туда-сюда перед столом. Потом вынул из ведёрка со льдом бутылку, открыл её без разрешения, налил себе в свободный бокал вина, залпом выпил. Только допивая свой фужер, он снова почувствовал что-то неладное, будто откуда-то со стороны на него уставилось дуло оружия со взведённым курком.
Краснов скосил глаза. Так и есть! Татьяна сидела, по-прежнему рассматривая таким же не мигающим бесцветным взглядом расшалившегося мышонка, будто хотела сказать, что мстить надо было сразу, а не оставлять на «потом поймаю». У майора опять где-то возле позвоночника забегали противные колючие мурашки.
– Что ты на меня уставилась, как на врага народа?! – завопил Пётр Петрович. – Повторяю: напортачил, так сам исправлю! Твой муженёк никуда от меня не денется! Готовься, на днях будешь безутешной вдовой. И благодарить меня не надо. Я – настоящий мужчина!
– Благодарить тебя никто не собирается. Да и мужчинка ты – помоечный, – Татьяна Клавдиевна картинно плюнула на пол. – Мнишь себя половым гигантом, а ни одну женщину удовлетворить не можешь. И сам дурак, и дружок твой слабак, так что оба вы отгуляли, пора червей покормить. Мишель!..
Тут же дверь распахнулась, и на пороге возник «хранитель тела», а сзади виднелись ещё двое отморозков с квадратными челюстями. Троица застыла, ожидая дальнейшей команды.
– Ты забыл, любезный, что никакого взрыва на Останкинской телебашне не было, что Ретранслятор прекратил подачу сигналов на спутник, значит, был отключен. На последнем слове Татьяна Клавдиевна сделала ударение, и голос её снова утробно задрожал, как у рассвирепевшей пантеры.
– Я никогда не подумал бы, что этот долбаный Ретранслятор играет какую-то важную роль, – растерялся Краснов. – Там всё можно было взорвать к чёртовой бабушке. Даже саму башню.
– Однако ты не выполнил приказания! – в голосе Татьяны прозвучали стальные звуки взводимых курков расстрельным взводом. – Я лично не единожды повторяла, что нам необходим взрыв башни! Теперь не говори, что пьяный был – не помнишь. Мальчики, волоките его на задний двор, что делать – знаете.
Цепкие пальцы телохранителей впились майору в руки. Он, пытался что-то сказать в свою защиту, но голосовые связки отказались выполнить предназначенную им работу, а из горла Петра Петровича вылетел только сиплый хрип, как будто у только что вздёрнутого висельника.