Империя сосредотачивается
Шрифт:
На Мосфильм я опять на метро поехал, до Киевской, а там еще минут 15–20 на троллейбусике, у входа меня значит Анюта ждала, переминаясь с ноги на ногу — ночью конкретно так подморозило, так что просто стоять было довольно холодно. Прошли через проходную, нам сразу указали, где тут директор сидит (Сизов Николай Трофимович, ну ооочень большой человек, сказала нам девочка из бюро пропусков, закатив глаза ввысь), в приемной повесили куртки на вешалку и сели на стулья ждать начала. Недолго впрочем это ожидание продлилось — подошел Туманишвили, несколько незнакомых товарищей с суровыми лицами и (трам-та-да-дам) Олег Борисович Видов, который сразу взял Анюту под руку и повел ее далее, мило беседуя на ходу, я же удостоился коротенького
Директор Сизов действительно оказался ооочень большим человеком, под полтора центнера весом, что не мешало ему довольно резво перемещаться по своему кабинету. Начали с того, что все дружно закурили. Принципиальных вопросов собственно по запуску фильма в производство не было никаких, еще бы они появились после звонка с сияющих вершин ЦК КПСС, обсуждались детали. Краткий вариант сценария я отдал Мише еще в прошлый раз, полностью, сказали мне, его доработают и сдадут в недрах Мосфильма (попытался вякнуть, что я и сам, мол, вполне справлюсь, посмотрели, как на идиота, снисходительно улыбаясь — да мне жалко что ли, считайте идиотом, легче работать будет). Главрежем естественно Туманишвили определили, оператора и художника представили, фамилии я их впрочем тут же забыл, а вот насчет музыки я лег на амбразуру насмерть — музыка моя будет и точка. Вторично посмотрели, как на идиота, но немного посовещавшись, решили, что пока условно я буду им считаться, а там посмотрят. Что же до актерского состава, то вне конкуренции шли Анюта на главную отрицательную роль и Видов на роль отечественного Джеймса Бонда, его за границей типа знают, да и вообще типаж тот, что надо. Остальных отдавали на откуп режиссеру. Я успел вставить свои 2 копейки про Евстигнеева, мол хорошо бы и его, можно даже в эпизоде, на это ничего вразумительного не ответили. Местом съемок в зарубежной стране определили Ригу, российские же реалии было решено снимать в Москве (ну где еще есть Красная площадь) и в Горьковской области — там же в лесах дело происходит, так чтоб далеко не ездить, я предложил речку Керженец, возражений не последовало.
Из директорского кабинета Анюта опять под ручку с Видовым вышла, да…
— Сережа, — сказала вдруг Анечка, — а нас Олежек в ресторан зовет. В Прагу, говорит, поехали.
— Ты поезжай конечно, а у меня еще дела есть, — буркнул я сквозь зубы.
— Отпускаешь, значит? — уточнила она.
— Ты же свободный человек… в свободной стране, делай все так, как считаешь нужным, — отрезал я. — Не забудь, что в 23.15 у нас поезд.
И я отбыл в Останкино к Леночке Гальпериной. С проходной позвонил ей, она, как ни странно, оказалась на месте и тут же спустила соответствующее распоряжение в бюро пропусков. И вот мы уже сидим в ее кабинете, пьем ароматный кофе Пеле и обмениваемся последними новостями. Она все больше говорила, как тут на телевидении относятся к наступающим переменам (плохо относятся, чего уж там скрывать), и что кресло под бессменным Лапиным вдруг неожиданно зашаталось, а я ей конечно не стал рассказывать про захватывающее ночное приключение на проспекте Кирова, лишнее это, но похороны старого генсека и беседу с новым описал довольно подробно.
— Ну ты орел, Сергуня, — восхищенно отвечала Гальперина, — далеко пойдешь! Переносные телефоны дело нужное.
— Да я знаю, Леночка, что пойду, вот в каком виде я туда приду, в это самое далеко, большой вопрос. Да, и еще мы кино по моему сценарию вот только что запустили на Мосфильме, музыка тоже моя.
— Что за кино, напомни?
Напомнил, чо…
— Хм… наверно тоже получится, хотя подводных камней я, например, вижу здесь немало. Кстати Евгений Саныч в каком-то виде там предусматривается?
— А то как же, я бы лично хотел, чтоб он сыграл профессора-гения в нашем закрытом городе,
— Хорошо, я попробую помочь.
— Черт, совсем же забыл, — хлопнул я себя рукой по голове, — я ж тебе подарочек приготовил, мы такое дело на поток поставили у себя в Горьком.
И я вытащил из сумки лиловые штаны-бананы и фиолетовую кофточку в косую полоску — вырви-глаз называется. Гальперина рассмотрела все это добро очень внимательно и сказала мне отвернуться. Отвернулся, не забывая прихлебывать кофе из кружки.
— Ну все, можно смотреть, — сказала после непродолжительной паузы она.
Задавил на корню готовый вырваться комментарий «боже, как нашего Буншу похожа», сказал только:
— Блеск! Лет двадцать долой — еще не хватает мотоцикла и красного флага с надписью «венсеремос» и прямиком можно отправляться на баррикады… бороться за что-нибудь там… или еще лучше против чего-нибудь там…
— Спасибо, Сергуня, — довольно искренне сказала Гальперина, чмокнула меня в щеку и мы пошли по этажу, себя показать, как объявила она. Народ мягко говоря ох. вал от нового прикида начальника, сказать что-то, правда, так никто ничего и не решался.
— Да, а как там наша Ниночка-то? — вспомнил я про еще одного члена нашего коллектива.
— Хорошо там ваша Ниночка, Хитрук в ней души не чает… а первая серия мультика почти готова, скоро сдавать будут. Пойдем кстати зайдем к ним.
Зашли к Хитруку, его самого правда на месте не было, но Нина имела место, да. очень обрадовалась, увидев меня и тоже расцеловала в обе щеки. Посмотрел на процесс создания мультиков… муторное это дело, надо сказать.
Потом Гальперина вспомнила про наши танцы — хочешь, говорит, отдам мешки писем в твой адрес и твоих девочек? Я не хотел, что я ими делать-то буду, печку топить? Так ведь нет у нас никакой печки. Ну тогда подай еще какую-нибудь креативную идею для нашего телевидения, попросила она.
— Легко, — ответил я, — вот сама смотри, чего у нас на ТВ не хватает?
— Чего не хватает? — эхом ответила она.
— Развлекалова не хватает, серьезных передач, где сидят сумрачные мужики в пиджаках, достаточно, а чего-то такого легкого, игрового, веселого и музыкального дефицит. Особенно музыкального, молодежь же с ума сходит по современной музыке, а ей предлагают Кобзона с Зыкиной как максимум… про минимум не будем уж. Не обязательно западную музыку, хотя и там можно найти абсолютно нейтральные и неполитизированные вещи, но и у нас в стране полно людей, играющих современно задорно, но они все в подполье сидят.
— Может сразу скажешь, что это за люди?
— Конечно скажу, при себе что ли держать буду — про такую «Машину времени» слышала?
— Это где сын главного архитектора Москвы что ли?
— Да, это там. Отличные песни пишут, над звуком поработать только. Потом в Питере есть пара-тройка очень крепких групп, «Аквариум» например, а еще Зоопарк, Алиса, Аукцион. В Свердловске, насколько я знаю, тоже хорошие ребята сидят — Наутилус, Настя, Чайф. Вот собрать бы их всех вместе, да устроить фестиваль с конкурсом, да трансляции оттуда показать, это была бы очередная бомба.
— Ладно, понятно, — ответила она, — а еще что можешь предложить?
— Очень мало игровых программ, умирающие «А ну-ка девушки» да относительно новая «Что, где, когда», вот и все, что у нас есть игрового. Надо бы добавить… вот хотя бы такое предложение — несколько участников, ведущий предлагает им угадать мелодию по началу песни, по нескольким нотам, по описанию содержимого песни, кто угадал больше, тот и победил. Или еще такое дело — участники отправляются на необитаемый остров (вариант просто в тайгу или там на побережье) и там соревнуются в выживании, в каждом новом выпуске один самый слабый участник отсеивается, побеждает тот, кто остался последним, назвать можно «Последний герой».