Империя травы. Том 2

Уильямс Тэд

Унвер даже не глянул в сторону матери – он продолжал смотреть в глаза Хьяры, и по его губам бродила тень улыбки, хотя теперь на лице появилось нечто новое – гнев, причин которого Хьяра не понимала.

– Я думаю, ребенок может найти себе дом в любом месте, – сказал он. – Если там есть нечто твердое, на чем можно стоять.

Фремур неожиданно встал и подошел к тому месту, где сидел на корточках безволосый раб.

– Эй, ты! – сердито сказал Фремур. – Что ты тут делаешь, пес? Наши разговоры не для твоих ушей. Здесь шан, которого ты предал, однако ты сидишь в его шатре, как шпион, и все слушаешь. И только благодаря тому, что Хьяра просила сохранить

тебе жизнь, иначе ты бы гнил на шесте. Убирайся отсюда, жалкое существо, или я сам вышвырну тебя вон.

Тот, кого звали Лысоголовым, молча встал и поспешно вышел, высоко подняв плечи и опустив голову, словно ждал, что в него бросят что-то тяжелое. Хьяра действительно просила Фремура сохранить ему жизнь, но не из-за сочувствия или мягкости. Отец безжалостно управлял ее жизнью, и она знала, что жестокие уроки порождают не послушание, а лишь предательское молчание.

– Мне бы следовало покончить с этим куском дерьма, как я и собирался, – сказал Фремур, глядя на Хьяру почти с упреком. – Если ты сохранишь жизнь псу, он тебя никогда не укусит, но людям доверять нельзя.

– Эй, Фремур, должно быть, ты знавал больше верных собак, чем я, – с коротким смехом сказал Унвер, хотя было видно, что ему больно смеяться из-за не совсем зажившего лица. – Я не знаю ни одного животного – собаки, человека или лошади, – которое, однажды получив оскорбление, не хотело бы отомстить.

– Нам больше не нужно бояться оскорблений и предательства, – сказала Воршева с твердой уверенностью человека, который не полностью во что-то верит, но очень хочет. – Теперь мы будем помогать тем, кто этого заслуживает, и наказывать всех, кто захочет причинить нам вред.

– А здесь, мать, – сказал Унвер, и улыбка исчезла с его лица, – мы с тобой находимся в полном согласии.

Глава 33

Тени на стенах

– Идемте, Верховный магистр Вийеки, – сказал принц Пратики. – Встаньте рядом со мной и смотрите, как наши воины делают свою отважную работу.

Принц-храмовник выглядел великолепно в древних доспехах из ведьминого дерева, которые стоили больше, чем все, чем владел Вийеки. Пратики заплел волосы в две нарочито небрежные боевые косы, на поясе у него висел знаменитый меч Лунный Свет. Однако Пратики не был обычным офицером Жертвой: принц-храмовник являлся родственником самой королевы, обладая чином, более высоким, чем те, о которых мог мечтать Верховный военачальник всех армий Наккиги. Пратики не достиг величия, оно было его частью, уверенностью, которой наполнялись каждый его вздох и мысль.

– Пожалуйста, милорд, – снова попросил он Вийеки, поворачиваясь, чтобы на этот раз посмотреть назад. – Присоединяйтесь ко мне.

Пратики, как узнал Вийеки, был чрезвычайно щедрым для аристократа Хамака и любезно держался со всеми, кто ему служил, даже с рабами. Но, как и все, кто с рождения обладал огромной властью, не понимал обязательств, которые его щедрость накладывала на тех, кто находился с ним рядом.

Вийеки присоединился к принцу с его отрядом личной стражи на вершине холма, хотя предпочел бы стоять в стороне, где ему не пришлось бы скрывать свои не всегда лояльные мысли. Луна исчезла за горами, но даже свет звезд позволял разглядеть армию генерала Кикити, безмолвно приближавшуюся к крепости смертных Наглимунд. Вийеки постоянно

задавал себе вопрос: каково быть смертным внутри каменных стен, ведь они так плохо видят после захода солнца, а потому не смогут заметить, как из ночи появляется огромная армия врага.

«Смертные считают нас демонами и чудовищами. Как писал военный поэт Зинузо: «Силы тьмы и смерти перед нами, и они ненавидят все, чем мы являемся. Они ненавидят наше дыхание, ненавидят нашу теплую кровь». Однако он говорил о врагах, которым мы противостояли, когда первые тени сгустились над Садом. Мог ли он представить, что другие станут так же относиться к его собственному народу?»

– О, – сказал Пратики с живым интересом, как если бы наблюдал за особенно любопытной партией в «шейнат». – Смотрите! Вперед выходят Молотобойцы. Все говорят об их гордости. Как и ваши Строители, Вийеки, они, по словам многих, больше любят свои инструменты, чем собственные семьи. Но в наши дни их осталось так мало!

Дюжина Молотобойцев бежала вверх по склону под градом стрел, которые летели в них со стен. Несмотря на тяжелые инструменты, которые они держали в руках, Молотобойцы мчались вперед, словно птицы. Их действительно было немного, и один уже упал, пронзенный в грудь стрелой оборонявшихся смертных.

– Несомненно, их слишком мало, чтобы уничтожить стены, – сказал Вийеки. – Почему мы не привели с собой гораздо больше?

– Потому что в наше время армии полны полукровок, – ответил Пратики. – И большинство очень молоды, совсем дети, у них было слишком мало времени, чтобы овладеть древними искусствами. Но не беспокойтесь, магистр, – Кикити и остальные генералы все тщательно спланировали.

Защитники крепости появились на стенах, но обладавшие слабым зрением смертные лучники плохо видели хикеда’я и не могли как следует прицелиться, так что небольшой отряд Молотобойцев быстро добрался до внешней стены. По другим сражениям Вийеки знал, что они будут бить огромными каменными молотами с точностью ювелиров – каждый в определенную точку, пока стена не задрожит, точно звенящий кристалл. Если нанести достаточное количество таких ударов, даже самый толстый каменный барьер обрушится. Но отряд Молотобойцев был слишком маленьким!

Вийеки невероятно удивился, когда увидел, что первые удары Молотобойцы нанесли не по огромной стене, а по земле перед ней. Он смотрел, как они распределились вдоль стены и принялись долбить землю огромными молотами. Издалека удары казались беззвучными и совершенно бесполезными.

– Что они делают? – только и сумел спросить Вийеки, изо всех сил стараясь сохранить холодное спокойствие аристократа Наккиги. – Вы понимаете, принц-храмовник?

Пратики отвечал так, словно происходящее его развлекало.

– Я же сказал, чтобы вы не беспокоились, магистр. Стена рухнет довольно скоро – все стены падают. Но пройдет некоторое время, прежде чем остальная наша армия пойдет в атаку. Им предстоит пройти долгий путь от форта Дипинг, где они дожидались момента, чтобы выступить.

Вийеки не понял, что имел в виду Пратики, но его отвлекли Молотобойцы. Сначала уцелевшие воины разошлись вдоль внешней стены, но сейчас спешили обратно к центру и воротам форта. Наконец они встали почти плечом к плечу, одновременно взметнули вверх свое оружие и на этот раз сделали то, чего Вийеки ждал с самого начала, – обрушили огромные молоты на основание стены, на небольшом расстоянии друг от друга, и по связанным известкой камням смертных вдоль всей массивной стены разбежались трещины, подобные замерзшим молниям.