Империя. Тихоокеанская война
Шрифт:
Собственно, и сама эскадра адмирала – полная несуразица. Сплошные «утопленники». Причем в некотором смысле утопленники дважды: физически и политически. Идущий в авангарде бывший «Гинденбург» поднят у русского Моонзунда. Вместо имени впавшего в немилость кайзера фельдмаршала корабль вернул своё «девичье», определённое при его закладке, имя: «Герта», уже без «Эрзац».
Впрочем, снова ставший его флагманом «Верибитус Унис» тоже поднят, но уже у ставших итальянскими берегов Далмации. Линкор тоже переименовали. Теперь он носит имя главной базы германской Индо-африканской эскадры. Собственно, с превышающим его по тоннажу крейсером, кораблями
«Да, прав был Бисмарк. И в том, что русские всегда приходят за своими долгами, и в том, что не следует воевать с русскими. Устроили японцам «Антиваряг» – рассчитались за бой у Чемульпо…» – констатировал мысленно Миклош Хорти.
Они с тем же Гинденбургом к великому канцлеру не прислушались. Впрочем, как и кайзер Вильгельм II с его (адмирала) покойным старым императором Францем-Иосифом.
«Потопила нас с Паулем и Эрихом тогда в семнадцатом наша самоуверенность. Если бы не Трансильванская война, то так бы я и лежал на политическом дне вместе с Гинденбургом и Людендорфом», – констатировал Миклош.
Тогда вставшие на его призыв моряки-ветераны, вместе с зальцбургскими и штирийскими добровольцами, остановили русских и румын у Арада. Тогда, в девятнадцатом, бывший император Карл I, но по-прежнему ещё король Карой Габсбург его Миклоша Хорти простил. Адмиралу без флота даже дали титул барона фон Арада. Как он сам шутил: «То ли по месту его победы, то ли по месту рождения жены».
Но при венгерском дворе победы ему не простили. Гонористые потомки достойных родов, все эти Орци, Аппоньи, Эстерхази, не хотели больше допускать адмирала к власти. Да и спасенный им Карой IV опасался адмирала Миклоша Хорти фон Арада… Английский посол тоже воду мутил. Потому предложение кайзера Вильгельма II перейти на германскую службу и возглавить будущий флот в Восточной Африке сразу было принято адмиралом.
Впервые он плыл к месту службы не всей семьёй. Старшую дочь Магдолну забрала в восемнадцатом году «американка». Паула и Иштван закончили по весне лицей и уговорили отпустить их учиться в любимый ими с детства Константинополь. С ним были только его любимая жена Магдолна Пургли де Йозашхейи и младший сын Миклош. Думая об образовании сына, он было хотел оставить его в Будапеште на попечении своего брата Иштвана, но удрученная смертью старшей дочери и расстроенная отъездом повзрослевших детей жена настояла, чтобы младший поплыл в Африку вместе с ней и адмиралом.
Впрочем, его опасения об образовании Миклоша-младшего оказались напрасными. За время подготовки к экспедиции Миклош-старший успел хорошо узнать плывущего сейчас с ним будущего ректора Тангинского лицея – Тиварда Шварца. Впрочем, уже не Шварца, а Шороша, или, как его величали английские чиновники в Порт-Саиде, Сороса.
«Скоро не останется в Венгрии евреев, с этой затеянной Миклошем Козьмой и Дьюлой Гёмбёшем мадьяризацией. Доиграется король Карой с этой молодой Венгрией», – подумал адмирал. Впрочем, он не считал, что это большой повод горевать. Венгерских евреев, так же, как не нашедших себе место в метрополии венгерских беженцев из ставшего Трансильванией Эрдея, ждали лучшие в Африке
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. СООБЩЕНИЕ ТЕЛЕГРАФНОГО АГЕНТСТВА РОССИИ И РОМЕИ (ТАРР). 3 декабря 1921 года
ДЖАККАРТА. ГОЛЛАНДСКАЯ ОСТ-ИНДИЯ. Сообщается, что японские и австралийские военные корабли, а также находившиеся в бухте гражданские транспорты, после истечения срока ультиматума и 24-часового срока пребывания в нейтральном порту, сегодня, в полдень по местному времени, были интернированы в Самаринде, их экипажи сошли на берег, а их суда и корабли выведены в глубокое место и затоплены.
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОМЕЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. ПРИГОРОД КОНСТАНТИНОПОЛЯ. КОННАЯ ФЕРМА КНЯЗЯ И КНЯГИНИ ОСТРОВЫХ. 4 декабря 1921 года
Европа фыркала, но с аппетитом грызла яблоко. Что ж, сегодня на ферме был аншлаг. Пусть самого хозяина не было, но была хозяйка и прочие дети, ставшие подростками, не менее шумными и не менее уверенными в себе. Они могли себе многое позволить. И судя по весёлому настроению Маши, молодому поколению сегодня ничего не грозило.
Наконец, все ритуалы были соблюдены, все кони и лошади прогуливающимися собственноручно оседланы и оснащены всем необходимым для прогулки, и вот четыре всадника и всадницы выехали на простор. Лошадиная ферма занимала большую территорию, возможно, как считала сама Маша, чрезмерно большую, но Миша не боялся пересудов. Ферму они купили на свои, официально заработанные деньги, с покупки были уплачены все полагающиеся налоги, к тому же три раза в неделю на ферме тренировались ученики конной школы княгини Островой.
Конечно, изначально статус фермы и школы был повыше, хотя и неопределённо высоким. Вроде как и не императорская, но учитывая, кто был владельцем…
В общем, идея с Островыми приносила пользу и здесь.
Джованна спросила:
– Маш, а мы тут слышали, что Австралия нам войну объявила?
Старшая сестра кивнула.
– Да, Ива. Факт сей имеет место. А почему ты спрашиваешь?
Но младшую сбить с мысли было совсем не просто.
– То есть имеется шанс, что война затянется?
Княгиня Острова пожала плечами.
– Возможно. Россия должна навести там порядок и показать, что с ней в том регионе тоже нужно считаться. А иначе мы получим Третью Русско-японскую войну, но в следующий раз против нас будет не только Британия с Австралией, но и Америка. И ещё полмира.
Вступил Гошка.
– Маш, а скажи-ка, как человек, вхожий в святая святых – в Ситуационный центр, что перспективнее для выбора направления нашего Служения – флот, гвардия или авиация?
Маша усмехнулась.