Имперские Коммандо : 1 : Пятьсот Первый
Шрифт:
– Вы меня пить эту дрянь не заставите.
– Нер вод, чем бы оно ни было - у нас этого даже и нет. Всё что у нас осталось - это залоксипин, который дали в Центре.
Нер вод. Арле эти слова должны были быть знакомы. На конкордианском диалекте Мэндо'а эта фраза - "брат", "сестра" - звучала очень похоже. Она, нахмурившись, смотрела на Гиламара, словно стараясь сосредоточиться на нем вместо того, чтобы возмутиться его просьбой.
Она по самую макушку накачана препаратами. Нам следует быть очень осторожными с тем, как уменьшать дозу.
–
– пробормотала она. Она закатала рукав и протянула руку, сгибом локтя вверх, так словно у неё уже сотни раз брали пробы крови.
– Бери сколько надо.
Джусик начал надеяться. Арле уже стало лучше - просто потому, что она вырвалась из той психушки. Когда они впервые её встретили, она шарахалась от всех мужчин, а сейчас она позволила Гиламару взять кровь из вены.
– А теперь хочешь прогуляться?
– спросил Гиламар.
Арла пожала плечами.
– Завтра, наверное.
Им даже не нужно было отсылать образцы куда-то для анализа. С небольшой лабораторией, которую Мереель устроил для Ко Сай, и набором медицинского оборудования, которое Гиламар выкрал из республиканских медцентров, Кириморут сам мог сделать большую часть нужной ему лабораторной работы.
Лаборатория была размещена напротив робового загона, в котором здоровенная чушка стояла на страже у выхода в свое стойло. Это было в стиле Мэндо - смесь из высоких технологий и пахнущей навозом деревенской жизни, что не менялась со времен Кандероса Ордо.
Гиламар встряхнул пробирку с черно-красной кровью когда, прошли по крытому переходу и, остановившись, подставил её под свет солнца, падавший в одно из окон.
– Кровь занятная штука.
– заметил он.
– В химическом смысле или в духовном?
– В обоих. И она не густей воды, что бы там не говорили. [1]относка к поговорке "Кровь не водица"
– На этой неделе ей заметно лучше. Должно быть, вымывается тот другой препарат.
Гиламар открыл дверь лаборатории. Повеяло ароматом парфюмерии Утан - легкий цветочный запах, который, должно быть, принадлежал шампуню.
– Хотел бы я знать - зачем они так вот держали её на двух антипсихотиках. Для этого, я скажу, должна быть веская причина.
– Разберемся, как же иначе?
– ответил Джусик, и ушел вместе с Кэдом, размышляя о том, насколько мало кровь значила для него.
Заброшенный охотничий домик, Оланкур, юго-западное побережье северного континента Мандалора.
– Как я посмотрю - ты подозрительный человек, Кэл.
Фенн Шиса смахнул слой пыли с грубого стола и поставил перед Скиратой бутыль тихаара с двумя стаканчиками. Пласт дохлых насекомых на подоконнике наводил на мысль о том, что охотничьим домиком не пользовались уже давным-давно. Оланкур был ужасно далеко, чтобы ехать туда на пьянку.
Он также был очень далеко от имперского гарнизона, и настоящая причина была именно в этом.
– Так вот и выживаю.
– ответил Скирата.
– Мы это могли бы сделать и в Келдабе. Или ты не веришь своему Манд'алору?
– Мы бы могли бы это сделать и по комму, но это ты захотел говорить с глазу на глаз.
Скирата доверял Шисе настолько же, насколько доверял всякому, не входившему в семью, но он не хотел, чтобы их слишком часто видели вместе. Манд'алор был известен командиру гарнизона. Скирате приходилось допускать, что один из штурмаков - или офицеров-дворняжек или даже этот врожденно слабовольный командующий - может оказаться везунчиком, и рано или поздно что-то узнать.
Мандалорианцы были очень скрытны с чужаками. Но ничто не остается в секрете навечно.
Шиса вытащил пробку из бутылки и наполнил тихааром два маленьких стаканчика Скирата почувствовал запах бесцветной жидкости с противоположной стороны стола - великолепный бархатный аромат зрелых фруктов варос, из которых перегнали напиток. Всякий тихаар был разным, его делали из тех местных фруктов, что были в наличии. Варос рос в тропиках, так что эта бутылка была редким удовольствием.
– Твоему парню не обязательно ждать снаружи, Кэл.
– Ордо предпочитает следить за обстановкой.
– Разумный парень.
– Шиса отпил и сосредоточенно нахмурился.
– Но ты всегда можешь сменить свою шаблову броню. Имперцы не отличают одного Мэндо от другого, до тех пор, пока на тебе бу'шей.
Скирата поднял свой стаканчик и осушил его одним глотком.
– К'ойаси.
– К'ойаси.
Шиса потянулся налить добавку, но Скирата накрыл стаканчик ладонью.
– О, ты что, думаешь - я собираюсь тебя подпоить, Кэл? Мы вроде бы лучше знаем друг друга?
– Я не так быстро соображаю, когда во мне несколько стаканов.
– Думать быстро тебе и не понадобится. Тебе нужно выслушать.
– Ты всё ещё хочешь, чтобы я и Куэ'валь Дар тренировали твое "сопротивление", в этом дело?
– "Сопротивление", на мной вкус, звучит чересчур романтично и напыщенно. Я думаю об этом скорее как... о намерении отплатить той же монетой, которое появилось бы у любого Манд'алора, в том случае если Империя окажется не таким уж разумным и надежным арендатором. Но не это предмет разговора.
Шиса стал Мандалором неохотно - что, по мнению Скираты, было самым здравым отношением. Он стал им потому, что он был должен это сделать. За три года без Джанго Фетта, без вождя вождей, кланы начали привыкать к мысли об отсутствии ориентиров, а грань между вольнодумной независимостью и хаосом была слишком тонкой. Но Шиса был на своей должности не для того, чтобы управлять тут, как какой-то бюрократ-аруэтии. Он был здесь, чтобы дать всем точку фокуса, и у него были все качества для этого. Он был очень целеустремлен, когда находил что-то, чего стоило добиваться. И Скирата хотел узнать - что же такое нашел Шиса.