Имперский городовой
Шрифт:
– Хорошо, Вель, – преодолевая смущение, начал Зенон. – Около часа назад мне позвонил с вахты дежурный офицер...
Выслушав подробный рассказ Зенона о весьма загадочных событиях последнего часа, Вельмир серьезным тоном подытожил:
– Странно, весьма странно. – И, почесав кончик носа, продолжил: – Пожалуй, за неимением другого мага, господину полковнику придется вспомнить молодость и немного поработать ассенизатором.
После этих слов он направился к двери пострадавшего кабинета, резким движением распахнул ее и смело шагнул внутрь, не обращая ни малейшего внимания на отравленную атмосферу помещения. Впрочем, пробыл он там в одиночестве не очень долго. Через пару минут дверь кабинета вновь широко
– Проходите, не стесняйтесь! Атмосфера вполне подходящая, правда, для этого пришлось уничтожить кое-какие вещдоки, надеюсь, господа следователи меня за это простят, поскольку все равно ничего относящегося к делу останки кадавра не смогли бы поведать.
– Останки кого? – дружным хором спросили майор собственной безопасности, Тверд и Зенон.
– Кадавра, – криво усмехнулся Вельмир. – Если непонятно, повторю по слогам – ка-да-вра. Видите ли, уважаемые господа, над нашим юным опером кто-то нехороший сыграл довольно злую шутку. Этот Некто, посредством заклинаний некромагии, собрал из отдельных деталей, некогда принадлежавшим нескольким покойникам, милого и забавного кадаврика, вполне безобидного, между прочим, подсадил в полученный шедевр примитивную демоническую сущность, запрограммированную на разговор с Зеноном, обмундировал, как положено, и нате вам – господин Эраст, собственной персоной, прошу любить и жаловать. Потом он послал его в полицейское управление, якобы для дачи свидетельских показаний, касающихся покойной Лары Смола, а на самом деле с целью подкупа нашего неподкупного поручика. После неудачной попытки заполучить кассету с негативами, контролирующий кадавра демон развоплотился, а некромагическое заклинание прекратило свое действие. Как следствие, монстр рассыпался и засмердел. Но теперь я выполнил полную деструкцию останков, даже комнату продезодорировал, так что заходите и смело дышите полной грудью.
Зенон и Тверд тут же устремились в направлении двери, а майор из отдела собственной безопасности со словами: «Тела нет, и дела нет» козырнул офицерам и, сообщив, что сам вызовет майора Ягайла для оприходования неучтенных денежных средств, тут же поторопился удалиться вместе со своими бойцами.
От прежнего зловония в помещении не осталось даже воспоминаний. В воздухе витал легкий аромат жасмина и еще каких-то цветов.
– Ну, ты даешь, поручик, – накинулся на Зенона его непосредственный начальник, едва лишь дверь кабинета захлопнулась за их спинами. – Всего четвертый день в управлении, а успел прославиться на весь Кряжск. Раньше хоть резвился на нейтральной территории, теперь, в день приезда престолонаследника, умудрился учинить бучу со стрельбой и вонью в здании управления полиции. Хорошо, генерал сейчас у губернатора, а что он скажет, когда здесь появится? Это он с виду добренький и вежливый Батя, но, уверяю тебя, даже его терпение небезгранично...
Пока гном изливал душу, наш герой стоял молча посреди кабинета, потупив взор и усердно делая вид, что ему очень стыдно за свое столь нерадивое поведение. Оправдываться он даже не пытался, поскольку в его памяти были еще очень свежи незабвенные практикумы по психологии. Он прекрасно понимал, что из-за появления в отделе безнадежного бедоносца майору может крепко перепасть от вышестоящего начальства. Начальство ведь оно для того и существует, чтобы время от времени либо поощрять достойных, либо (что бывает намного чаще) журить нерадивых. Ему по барабану различные обстоятельства объективного свойства, ибо по глубокому убеждению любого чиновника, занимающего ответственный пост, за всяким объективным фактором обязательно таится некий злой умысел или, на худой конец, чья-то халатность. И это происходит вовсе не оттого, что чиновник – тупоголовый болван и ничего не понимает. Очень даже наоборот – все распрекрасно понимает, но он также понимает, что в силу самого принципа устройства всякой структуры бюрократического свойства он просто обязан найти виновного, иначе виновным окажется не кто иной, как он сам.
Наконец майор выдохся и, утирая обильный пот со лба извлеченным из кармана носовым платком, прошествовал к своему столу. Перед тем как занять начальственное кресло, он критически осмотрел след на карте, оставленный автоматной очередью аккурат на уровне его головы, грязно выругался и ковырнул ногтем одну из пулевых отметин.
– Вот же сучары, а еще спецназовцы! Хорошо меня здесь не было. Иначе...
Тверд не стал пояснять, что означает это «иначе», но присутствующим в кабинете офицерам все было понятно и без дополнительных объяснений.
– Все? Успокоился? – пряча улыбку от сердитого гнома, поинтересовался Вельмир. – В таком случае позволь тебя порадовать, уважаемый Тверд, с этой минуты Зенон Мэйлори и Зуур Эр Шуур временно переводятся в отдел мониторинга аномальных явлений, иными словами, под мое непосредственное руководство, на что имеется соответствующий приказ генерала Герхарда Бен Розенталя.
– Нет, полковник, так не пойдет, – тут же возразил хитроумный гном. – А кто за них будет убийства расследовать? У меня безнадежных «глухарей» никак не меньше полудюжины. Вчера только один закрыли, а сегодня, может быть, еще десяток появится...
– Не переживай, майор, я у тебя их не навсегда забираю, только до выяснения обстоятельств, касающихся появления в Кряжске и его окрестностях странных зомбированных личностей. Это приказ самого Бати и обсуждению не подлежит, к тому же, ты сейчас все равно исполняешь обязанности начальника отдела, поэтому тебе не до них.
– Хорошо, – сдался гном, сообразив, что в данной ситуации от него ничего не зависит. – А куда, в таком случае, прикажете определить Эниэль? Стоит лишь распространиться слухам о временном расформировании моей группы, ее тут же переманят. Она, хоть и баба, и на передок слаба, но опер от бога, и нюх у нее волчий, короче, сотрудник ценный. Давай, полковник, договоримся так – ты забираешь всю троицу и возвращаешь сразу же всех скопом, как только решишь свои дела.
При одном упоминании имени эльфийки, бородатая физиономия Вельмира вдруг скривилась, словно от невыносимой зубной боли.
– Тверд, может быть, ты отправишь ее в очередной отпуск, мне не очень...
Однако договорить он не успел, поскольку в дверях нарисовалась стройная фигурка зеленоглазой бестии, а за ней в помещение ввалился явно умиротворенный огр.
– Здравствуйте всем! – присела в низком книксене Эниэль. – Какие проблемы обсуждаем? Наверняка все про нас, про баб сплетничаете?
– Привет, Эниэль, – сквозь зубы процедил Вельмир.
Зенон и Тверд промолчали, поскольку уже имели удовольствие ее лицезреть.
Легкий запах жасмина, царивший до этого в комнате, был мгновенно подавлен вызывающим ароматом духов Эниэль и еще кое-чем, очень знакомым, но определенно дисгармонирующим с любыми цветочными благоуханиями.
Майор привстал из-за стола, набрал полную грудь воздуха, анализируя по ходу дела его химический состав, и грозно уставился на штатного мага группы.
– Что и требовалось доказать, – выдохнув пропитанный крепким пивным духом воздух, констатировал он. – Наш шаман, вместо того чтобы осуществлять магическое прикрытие товарища, больше часа проторчал в «Бешеной кобыле». Ну и как сегодня пивко у дядюшки Храмса? Поди, свежак по утряне подвезли?
Огр ничуть не смутился, смачно отрыгнув, он преданно уставился в начальственные очи и нахально заявил:
– Тверд, ты же меня знаешь. Чтобы Зуур Эр Шуур посередь рабочего дня зашел в пивную... так, на ходу перехватил кружечку бочкового. Видишь ли, по делу отлучился ненадолго.