Имперский корсар
Шрифт:
На борту царило что-то вроде идиллии. Пассажиры наконец успокоились и дрыхли. Штурман тоже, пользуясь моментом, набирался сил. Зато по коридору слонялось привидение – та самая азиатка, что оказалась на борту при бегстве с Базы. Выбралась из медотсека и теперь ходила как неприкаянная. Рука на перевязи – регенерация тканей завершена, но до окончательной стабилизации ее надо хотя бы пару дней не тревожить. Одета в халат, потому как с одеждой вообще была проблема, а на ее размер не нашлось вовсе. Халат тоже оказался велик и волочился по полу… В общем, привидение привидением. А так как она выбралась самостоятельно, благо регенератор, закончив работу, попросту открыл крышку, выпуская пациентку, то появление ее оказалось неожиданностью. Камнеедов, первым столкнувшийся с ней в полутемном коридоре, аж подпрыгнул, причем не фигурально, а вполне буквально.
Впрочем, за это рефлекторное движение он тут же реабилитировался – имперского десантника, пускай и бывшего, так просто не испугаешь. Вот только реабилитация не обошлась без казуса.
Попросту говоря, Камнеедов схватил «привидение» за шиворот, резко дернул вверх и встряхнул, намереваясь грозно рыкнуть. Увы, последнее действие реализовать он не успел. Халат, размеров на десять больше, чем нужно, остался у него в руке, а содержимое одежды попросту выскользнуло, приземлившись на покрытый мягким пластиком пол с характерным шлепком.
Следующим этапом стал визг, такой звонкий, что поневоле рождалась мысль о наличии у его хозяйки неплохих вокальных данных. Которые, правда, требовалось еще развить – звук был неплох по громкости, но мелодичностью не страдал. Из полуоткрытой двери рубки высунулась Изабелла. Моментально оценила ситуацию, демонстративно покрутила у виска пальцем, отобрала у мужчины халат и закутала в него девчонку. Смысла в этом, на взгляд Камнеедова, не было абсолютно. Хотя бы потому, что там смотреть не на что. Впрочем, свое мнение он благоразумно держал при себе – Изабелла с юности отличалась взрывным характером, и ссориться с ней из-за ерунды, просто ляпнув что-то, не хотелось.
Полчаса спустя они сидели в кают-компании, и старшее поколение сочувственно наблюдало, как пассажирка набивает живот. Все правильно, регенератор – штука хорошая, но резервы организма вычерпывает качественно. Особенно старые модели, вроде той, что стоит на их корабле. И у девчонки наверняка живот к позвоночнику прилип. Одно радовало, в отличие от обычного голодания, после которого требовались диеты и воздержанность, в их случае ограничений по количеству и виду пищи отсутствовали.
Так что Изабелла разгружала холодильник, девчонка буквально сметала выставленную на стол еду, а Камнеедов с интересом думал, что если сложить объем съеденного и изменение талии, результаты кореллироваться не будут совершенно. Наверное, у нее там небольшая черная дыра, глотающая все и без остатка. А уж оценить возможность была – Изабелла отыскала где-то набор сменного белья, и переодетая в футболку и шорты девчонка уже не боялась из них вывалиться. Хотя, конечно, все равно одежда висела на ней мешок-мешком.
Терпения у Камнеедова хватало. Наверное, главным умением, которое он освоил за время службы, являлась готовность спокойно и невозмутимо ждать. Единственно, пришлось рыкнуть на штурмана, который хотел было присоединиться к их компании, но это не со зла, а, так сказать, по работе. Штурман не обиделся, просто убравшись в свою каюту – понимал, что его положение в экипаже не то чтобы особо важное, и права голоса не дающее. Ну а девчонка просто стала есть еще быстрее. И лишь когда она, устало пыхтя, отодвинула тарелку, Камнеедов негромко, но тоном, не оставляющим сомнений в его праве задавать вопросы, произнес:
– Ну давай, панда, рассказывай, как ты дошла до жизни такой.
– Почему панда? – глаза девушки на миг стали почти европейского размера.
– Глаза узкие – значит, Китай. Если Китай – то панда, – озвучил краткую цепочку ассоциаций Камнеедов.
– Я не китаянка, а японка! – в голосе азиатки на этот раз звучало неподдельное возмущение.
– Да по мне хоть корейка, я в сортах г… диких азиатов не разбираюсь.
Девчонка смолчала, что было плюсом ее умственным способностям и доказательством того, что с ней можно иметь дело. Зато вмешалась Изабелла, которая решительно отобрала у Камнеедова флягу с коньяком, к которой тот прикладывался, мотивировав это тем, что он и без того уже синий. А почему бы и нет, кстати? Настроение соответствующее… И вообще, мужчина может быть сколь угодно синим, главное, чтобы не голубым. Японка смотрела на их перепалку, широко раскрыв от удивления глаза. А потом рассказала свою историю, в которой не оказалось, к слову, ничего особенного, кроме разве что концовки.
Ее звали Огава Кими [4] . Было ей четырнадцать лет, и до двенадцати она жила с родителями на Токио-4. Аккурат до того момента, когда лайнер, на котором ее отец служил вторым помощником капитана, встретился с пиратским кораблем. Вот так и получилось, что поездка, которую отец ей организовал в качестве награды за отличное окончание учебного года, круто развернула ее судьбу.
Вообще, перехватить круизный лайнер не так-то просто. Мощные двигатели обеспечивают летающим дворцам запредельное ускорение, и примитивному мелкому пирату его не догнать. Если же это даже каким-то чудом удастся, то неизвестно еще, кому повезет. Тяжелого вооружения на лайнеры, как правило, не ставят, но и беззащитными корабли такого класса не назовешь. Изначально практически все скоростные звездолеты большого тоннажа строят с учетом возможности использования в качестве войсковых транспортов, а то и вспомогательных крейсеров. И владельцы их чаще всего устанавливают часть орудий сразу же – дополнительная страховка на случай неприятностей лишней не бывает. Так что обычный пират с «Асукой», кораблем не новым, но вполне современным, и связываться бы не стал. Но – увы, не повезло, потому как пират был не совсем обычным.
4
Огава – фамилия, перевод – маленькая река. Кими – имя, перевод – честный, благородный. В японском языке фамилия ставится перед именем.
За несколько лет до этой судьбоносной для пассажиров лайнера встречи в секторе бушевала война. Ну, как война… По масштабам Империи – эпическая битва за избушку лесника, в которой две планеты, обе колонизированные выходцами с Ближнего Востока, сцепились в драке за богатый ресурсами пояс астероидов. И, как это порой случается, в драку влезла третья сила. Если конкретно, Альянс, в котором решили, что месторождения трансурановых элементов ему нужнее, а местные пускай будут довольны уже тем, что остались живы.
Вообще, для Альянса подобный ход мыслей скорее норма, чем исключение, и окружающим к этому стоило бы привыкнуть. И ничего особенного в таком подходе нет – случается, та же Империя, да и европейцы с китайцами действуют совершенно аналогично. Вот только в данном конкретном случае участники конфликта почему-то возмутились вмешательством в их дела и, позабыв разногласия, с редкостным единодушием послали Альянс куда подальше. В меру сил, конечно.
Альянс послал решить вопрос одну-единственную эскадру. Численно флоты обороняющихся в сумме превосходили их в полтора раза, но не все решается голыми цифрами. Корабли арабов были старше на два поколения, да и сами они воины так себе. Всемером одного не боятся, конечно, но этим их достоинства исчерпываются. Что американцы и доказали, размазав их в тонкий блин. Не всех.
Те арабы, у которых хватило ума сообразить, что происходит, свалили еще до начала сражения. А так как возвращаться домой им было теперь противопоказано (забьют камнями, ироды), то создали они собственную пиратскую эскадру. На один из кораблей этой эскадры и нарвался лайнер. А против крейсера, даже старого, его вооружение не плясало, да и скорости маловато было. Догнали, обездвижили, взяли на абордаж… Правда, экипаж и часть пассажиров оказали сопротивление, но их перебили, быстро и без особых затей. Ну а корабль, его груз и пассажиры стали законной добычей победителей.