Имперский вальс
Шрифт:
По строю пробежали смешки. И даже сама Айфолен слегка улыбнулась!
– Напоминаю, мы, легионеры основного состава, курсанты, одаренные, все мы делаем одно дело! – громко и четко заговорила старший инструктор. – Унижение достоинства воина империи недопустимо ни в каком случае и никем! Мы тот щит, что отделяет разумных от дерра! Но также нужно помнить, что вы ученики Академии! И любое проявление неуважения к вам, это проявление неуважения к Академии и всем нам!
Юлиса с некоторым удивлением слушала Айфолен. Старший инструктор же сейчас чуть не напрямую призывала…
– Вы носите герб Академии! – продолжала Айфолен. – Это означает, что вы принадлежите… Будете принадлежать, к военной элите империи! Те трудности, которые вы преодолеваете сейчас, станут той основой, которой можно и нужно гордиться! Увидев значок на вашей форме, любой подданный должен понимать, что перед ним тот, кто много чего умеет и знает! В первую очередь, в военном деле! Уверена, вы и сами уже это понимаете. Я просто еще раз напоминаю это. Потому что многие из вас вскоре поедут домой, на выходных. И даже там вы всегда должны помнить, вы ученики Академии!
А ведь это и в самом деле очень сильно воздействует. Юлиса только сейчас заметила, что она, как и все остальные, расправила плечи, выпятила грудь, гордо приподняла подбородок.
– Поведение, роняющее лично вашу честь, а также честь Академии недопустимо! – слова Айфолен словно врезались в память. – Ни с вашей стороны, ни со стороны окружающих! Ученик Академии не может пройти мимо творящегося беззакония, мимо деяний, нарушающих порядок или чью-то честь!
Юлиса нахмурилась. Нет, не от того, что ей не нравилось. А от того… Что слова Айфолен звучали как-то… радикально.
– Любой, носящий значок (выдается выпускникам Академии) или нашивку (действующий ученик), должен являть собой образец воина и подданного! – Айфолен, припечатав последней фразой, оглядела суровым взглядом притихших учеников.
Повернув голову, она кивнула Даяне и, развернувшись на месте, удалилась.
– Итай! – скомандовала Даяна. – Разойдись!
Проснулись они поздновато, аж после обеда. Что нормально для людей, любящих друг друга людей, который до глубокой ночи выражали радость от встречи, после разлуки.
Саятана, открыв глаза, улыбнулась. Бран, даже сейчас, во сне, приобнимал ее. Его рука лежала на ее животе… Рядом с рукой Миры. Подруга, а теперь без всяких почти одна из самых близких людей, наравне с Браном и Вайлири переживала за будущего ребенка. Когда обнаружилось, что Сая снова беременна, Мира несколько дней ходила, как пришибленная и с загадочной улыбкой. А потом выдала, что Магия, видимо, так компенсировала то, что она сама не может иметь детей.
А ведь это именно Мира сделала так, чтобы они снова сошлись с Браном. Если бы тогда она не вытащила Саятану на ту вечеринку у Аассенов, то никакого воссоединения и не случилось бы. И именно она же удержала Саятану от ухода, когда та увидела Брана…
…Саятана села на кровати. И улыбнулась. Мира и Бран одновременно нахмурились, когда под их ладонями не оказалось ее живота. Вчера они попеременно суетились, чтобы чего не стряслось. Даже, а точнее, особенно во время постельных утех. Хотя Шенфарус (при Мире, кстати) однозначно говорил, что никаких противопоказаний пока нет. Вот от активных магических действий он настоятельно рекомендовал отказаться.
– Сая? – сонно спросила Мира.
– Все нормально, – погладила по ноге подругу Саятана.
– Тебя снова тошнит? – тем не менее поинтересовалась та.
– Нет, – усмехнулась Сая. – Мне просто надо по утренним делам.
– Тебе помочь? – в голосе Миры прозвучала озабоченность.
– Еще напомогаешься, – ласково ответила Саятана. – Пока сама справлюсь.
Леди Тайфол поднялась, накинула халат. И окинула взглядом место вчерашних выражений чувств. Вайлири спала с другой стороны от Брана. Она опять скинула с себя одеяло, но под утро, видать, замерзла, поэтому натурально чуть не под мужа забралась. Дома она все время оказывалась утром между Каярой и Марой… В те времена, когда Бран больше в степи ночевал, чем в супружеской постели.
Вчера Вайли просто таки перло от гордости, когда она рассказывала про Ари. Бран только брови вскидывал. А эльфийка, временами переходя от возбуждения на элварин, буквально тараторила, что было очень непохоже на довольно молчаливую Вайлири Тайфол. Вайли рассказала и том, как увидела аватар мэллорна, вообще-то свою мечту. Но даже этот факт не смог затмить ее просто непрошибаемой гордости за сына.
«Но, так-то, пусть и не чистокровный элорин, но все же элорин и магистр. А это и в самом деле, весьма серьезное дело» – думала Саятана, идя в уборную.
Это пока Ари здесь, в Академии, вес такого события не сильно заметен. Но Саятана подмечала взоры тех же воительниц дроу. Временами в глазах суровых дам, обвешанных оружием, словно придворные дамы украшениями, проскальзывало натуральное… не обожание, нет. И не плотское желание. А словно они видят матку… Только наоборот.
«А ну да. Также Вайли глядит на мэллорн»
И какое же поле открывается для интриг! Рядом с Ари, словно привязанные, крутятся такие люди! Одни Алестис чего стоят! Вот только… Если бы речь шла лишь о репутации самой Саи, тогда она бы не преминула что-нибудь этакое провернуть. Но… Ей до сих пор иногда снится Арантон, та комната, целители, суетящиеся вокруг Ари. И тот леденящий ужас бессилия что либо сделать…
…Мира все-таки поднялась. Когда Саятана вернулась в комнату, подруга уже оделась.
– Все в порядке? – строго как-то спросила она.
– Да, Мир, – улыбнулась Сая. – Все хорошо.
Мира кивнула. Саятана прошла до зеркала, закрепленного на стене, села на стул. Мира тут же подошла к ней. Этот ритуал расчесывания не был актом выражения статуса Саятаны или обязанностью Миры. Это было желание подруги. И она была единственным человеком, кроме Брана и Анти, кому Саятана позволяла это делать.