Импульс. Впусти меня в свою душу…
Шрифт:
— Знаешь, если бы не должность рабочего на подхвате, то ты вполне мог бы стать королем мира.
— Это в планах, — подмигивает мне в ответ, — А для начала…, — но он не успевает договорить, потому что к нам подходит Олег.
— Раф, твой инструмент готов, давай через пол часика разогреем публику? — хитро улыбаясь, спрашивает парень.
— Да бог с тобой, — отнекивается Сокол, — Я сто лет не играл.
— Вот это новости?! — удивленно и громко, бормочу в ответ, — Я не знала, что ты ещё и играешь.
— Во мне много талантов и у тебя будет куча времени, чтобы узнать о каждом подробнее, — опять эта хитринка в голосе, но мне показалось или он меня соблазняет? Что это за откровенная интимная хрипотца и это миленькое подергивание бровями?
— Боже, ты прелесть, — наигранно умиляюсь в ответ, — Так на чем ты играешь и как собираешься разогревать публику? — прикусывая язык, чтобы не брякнуть о стриптизе, шутливо съязвив.
— Собираюсь станцевать жаркую бачату на фортепьяно, поигрывая на клавишах той выступающей частью тела, что на данный момент будет свободна, — выдает он.
Вмиг краснею, потому что соображаю сразу, о какой части тела идет речь.
— Извращенец, — буркнув в ответ, отпиваю из бутылки.
— Но такой милый…и свободный, кстати, — подмигивает он и переводит взгляд на Олега.
— Вы двое точно не вместе? — указав пальцем на каждого по очереди, спрашивает он.
— Нет, — уверенно отрицаю я.
— Жаль, вы подходите друг другу.
Раф всё это время молчит, а сам не сводит с меня взгляда. Становится жутко неуютно, ведь он никогда не смотрел так раньше. Вот так откровенно, будто мысленно сейчас он, простите, имеет меня во всех позах. И почему-то мне кажется, что еще и представляет, как стону в этот момент. Серо-голубые глаза мерцают льдинками, а ведь здесь нет мигающих в такт музыки светодиодов. Его глаза действительно светятся и искры такие колючие. Хочется спрятаться от этого взгляда. Я не привыкла к тому, что так смотрят, пристально, цепляя и не отпуская. В конце он выдаёт ухмылку, будто поймал меня на чем, будто знает то, чего не знаю я. И наконец-то отводит взгляд, потому что в этот момент начинает вибрировать его мобильник…снова «сучка», насколько я успеваю заметить. Но не спрашиваю и не лезу с вопросами, просто делаю вид, что не замечаю. И теперь меня очень волнует ответ на вопрос кто же эта «сучка»? Не то, чтобы ревновала, нет, это просто интерес. Это будто темная сторона Рафа, в которую мне очень хочется заглянуть. Я любопытна, как и все девушки и мне хочется узнать о парне, с которым я общаюсь весело и легко, чуть больше.
Мой спутник вновь сбрасывает вызов и возвращает телефон на место.
— Так что на счет «растормошить публику»?
— Ладно, давай попробуем, — кивает согласно Сокол.
Ещё час мы болтали о ерунде. Я рассказывала, как училась работать в графических редакторах и том, что у меня на теле есть тату, которое Раф слезно просил показать.
— Она на заднице! — повысив голос, бросила ему в ответ, — Поэтому ты никогда её не увидишь.
— Не зарекайся, — с вызовом ответил он мне и оскалился, хитрый гад.
— Час прошел, тебе не пора?
— Точно, никуда не уходи, ладно?! Я скоро.
— Да что ты, я уже приросла задом к этому красному дивану и мне не терпится узнать, на нём же ты играешь, и что главное, что именно играешь, — убедительно закивала я, — Только закажу ещё пива, чтобы на случай, если это отвратительно, заглотнуть сразу бутылку и вырубиться.
— Язва, — засмеялся он.
— Вот, — кивнула я, ткнув в него указательным пальцем, — Запомни это и никогда не забывай.
— Такое не забудешь, — ответил он, подмигнул и скрылся из виду.
Сбеганув к бару, заказала ещё пива себе и Рафу, и вернулась за столик, приготовившись к концерту без заявок. Интересно, а аншлаг будет или его сразу со сцены помидорами «попросят»?
— Хэй — хэй — хэй! — на импровизированную и небольшую сценку, похожую больше на подиум, как в американских барах стенд-апа, вышел Олег, — Попрошу немного вашего внимания. Сегодня мой бар посетил один мой очень хороший друг. Для тех, кто не знает или не помнит, Раф отлично играет на гитаре и поёт. Поприветствуйте его!
И вышел он. Небольшой софит направлен на барный стул, на который Раф уселся, надевая ремень гитары на себя.
Гул стих и в зале воцарилась тишина, а нарушал её только звук настраиваемой гитары. И когда он открыл рот, пропел первые слова, я выплюнула на стол пиво, которое набрала из бутылки, в попытке просушить горло.
Каждый чертов день, я слышал ото всех:
" Парень, здесь тебе не место!"
А вслед очередной мой грех…
Каждый чертов день они твердили мне:
" Здесь тебе не выжить одному!"
От чего я становился все сильнее…
Я плевал на всех и вся, позабыв о том кто я есть,
Я закрылся ото всех под этим образом злодея.
А ты попробуй в душу мою залезть.
Моя челюсть постепенно падала на столешницу. А парень, поглядывая в зал, пел песню.
Глава 17
— Нравится? — спросил Олег, который возник неожиданно, присаживаясь рядом.
— Ого, — протянула я, не отрывая взгляда от Рафа.
— Вот тебе и Сокол, который поёт, как соловей, — хохотнул бармен, — Он пел тут изредка раньше, а потом потерялся на год.
— Угу, — хмыкнула в ответ, делая очередной глоток пива, — Что за песня? Я не слышала её раньше.
— Сам написал, — пожал плечами Олежа, будто это такая себе повседневность, сочинять стихи. Подумаешь, песню написал, как чаю выпил.
— Сам?! — буквально крикнула я.
— Ш-ш, — шикнула мне блондинка неподалеку, а я вмиг вжала голову в плечи.
— Серьезно? Сам написал? — тихим шепотком спросила у Олега.
— Ага, — ответил Олег, ловя мою реакцию взглядом, довольно улыбаясь.
— Вот так Сокол, — кивнула с, застывшим на лице, удивлением.
Может быть я где-то был не прав, но не вам меня судить.
За моей спиной осталось множество грехов,
но покажите человека, у которого их нет…
Разве я не достоин, чтоб меня могли любить?
Иногда мне хотелось головой об стенку биться,
От того, что вынужден всю правду ложью прикрывать.
Но мне всегда нравилось с тобою рядом находиться
И к этому я начал понемногу привыкать….
А Сокол всё продолжал петь, и этот голос теперь надолго засел в моей памяти. Пробирает до мурашек, что тихо и осторожно шествуют от копчика до шеи, протаптывая дорожку маленькими ножками. Потрясающе — это не слово, которое подходит к его творчеству. Скорее «не реально». Я люблю музыку и я постоянно в наушниках, но чтобы твердый, ясный, без всякой сексуальной хрипотцы голос, пробирал до самых костей, нет, такого ещё не было.