Имя для ведьмы. Трилогия
Шрифт:
— Мы, облеченные силою свыше. А мы точно ею облечены?
— Не сбивай меня с текста! Повторяй: мы сегодня, раз и навсегда, в этой жизни и в будущей…
— Мы сегодня, раз и навсегда, в этой жизни и в будущей…
— Лишаем тебя, женщина по имени Анастасия, всякой силы волшебной и чародейной…
— Силы волшебной и чародейной…
— Силы волхвующей, призывающей бесов и духов…
— Призывающей бесов и духов…
— Силы, наводящей всякий вред и порчу на людей, скот и деревья…
— И
— Во веки веков ты не ведьма более!
— Ты не ведьма!
Анастасию затрясло, как в эпилептическом припадке, она упала на пол, крича, зажмурив глаза, а над ее распростертым телом возникали и мгновенно пропадали образы исполинских ящериц, змеев, драконов, демонов. Их подхватывал вихрь и уносил в небытие.
Наконец все стихло, и лежащая на полу старуха открыла глаза. Это были обычные глаза, без всякого изумрудного сияния.
— Жаль… — прохрипела старуха. — А как все хорошо было задумано. И из-за каких-то двух недоучек пошло прахом.
Она встала и уничтожающе посмотрела на меня и Баронета.
— Надеюсь, теперь я могу быть свободна? Ведь с точки зрения магии я опасности больше не представляю…
— Одну минутку, гражданка Либенкнехт!
Дверь в квартиру отворилась, и в сопровождении двух молодцеватых парней с нашивками «Налоговая полиция России» в зал прошествовала моя мама. В руках она держала небольшую красную папку.
— На основании статьи 11 Закона Российской Федерации «Об основах налоговой системы Российской Федерации» гражданка Либенкнехт Анастасия Матвеевна арестована!
Тетка только голову опустила:
— Одолела ты меня, сестрица, своей… налоговой системой.
Мальчики аккуратно надели на бывшую ведьму наручники и повели вниз к казенной машине.
— Ну как я? — кокетливо взмахнула папкой мать.
— Сногсшибательно. Твое появление произвело на тетку незабываемое впечатление, — сказала я.
— Поверь мне, доченька, — наставительно изрекла мама. — Появление налоговой полиции всегда впечатляет. Даже больше, чем появление ведьмы на помеле!
— Абсолютно с тобой согласен, дорогая, — улыбнулся Баронет и поцеловал маме руку.
— Ты всерьез считаешь, что розовый оттенок тебе идет?
— А что ты предлагаешь?! Вот этот многослойный кошмар цвета размороженной креветки?
— Нормально. К пиву — в самый раз…
— Вика, как тебе не стыдно! Я вся на нервах, мне нужен действительно хороший совет, а ты…
— Хочешь хороший совет? Тогда надевай свой парадный мундир. Он тебе подходит идеально. И скромная веточка флердоранжа на кокарде фуражки — такой милый нюанс.
— Ну знаешь ли!… Я все-таки замуж выхожу, а не…
— Тогда продолжим осмотр.
Мы с мамой второй час бродили
… И это был далеко не первый парчово-шифоновый рай, посещаемый теми, кто решился на безумный подвиг создания семейного очага! Мы уже побывали в «Гименее», «Афродите», «Нарциссе», «Эроте» и прочих земных представительствах греческого пантеона. Продавщицы с ястребиной грацией набрасывались на меня, держа на вытянутых руках «последние модели», напоминающие кружевные абажуры, но растерянно отступали, едва узнавали, что невеста — не я, а моя мама — дама пятидесяти пяти лет, хотя и вполне спортивной комплекции.
— Ну что, — мы устало присели на низенькой бархатной скамеечке, отыскавшейся в этом лабиринте шифоновых кринолинов. — Какие будут предложения?
— Может, заказать какой-нибудь портнихе? — жалобно вздохнула мама. Я ее понимала. Когда женщина выходит замуж, для нее важна не церемония с парой обручальных колец на тарелочке, не свадебное путешествие, даже не жених. Главное — это платье. Оно актуально в любом возрасте.
— Я не знаю в городе хороших портних — это раз, — сказала я. — Она не поспеет к сроку — это два. Поторопились вы со свадьбой, граждане!
— У Калистратика важные дела в Трибунале, ты же понимаешь, — извиняющимся тоном пояснила мама. — Да и у меня отпуск не бесконечный, тем более теперь, когда Управление дало делу Анастасии такой ход…
Да уж. О ходе «Уральского дела» я узнавала от мамы как главной свидетельницы и немного — по телевизору. Кстати, телевизионщики вечно все перевирали.
— Вика, — мама повернула мои мысли в другом направлении. — А вот взгляни, по-моему, неплохая модель из светло-лилового атласа с кружевным чехлом поверху. И размер мой…
— Мам, лиловый считается вдовьим цветом. В нем выходить — примета плохая. И голубой не рекомендую — цвет быстрого одиночества и слез. Заявляю как специалист.
— Что ж ты раньше не сказала?! — мама даже отшатнулась от злосчастной лиловой модели. — Нет, это ужасно! Ну не в зеленом же мне выходить замуж!
— Кстати, твой жених мог бы и наколдовать тебе нечто сверхъестественное. Мог бы и поступиться принципами ради удовольствия любимой женщины…
— Вика, ну не буду же я у него просить, это бестактно.