Имя Души твоей. Пробуждение
Шрифт:
— Может, ну ее… Странная какая-то…
А вот это правильное решение! Но кое-кому из этой троицы захотелось приключений на свой зад:
— Да бухая она в стельку! Вот и вся странность! — и уже мне. — Пошли, тебе понравится.
Я икнула. Такой внезапный напор не то, что удивил меня, просто подбросил дровишек в пламя моего нарастающего бешенства. Еще миг — и вместо наманикюренных ноготков появятся крючковатые кошачьи когти. Но предполагаемый насильник этого не знал. Фатальная ошибка для него. Двое остались на дорожке, а этот потащил меня по насыпи наверх, под массивные опоры моста. Мое
— Уходи. Пока можешь это сделать.
Мужчина презрительно сплюнул:
— Да что ты можешь мне сделать? Не рыпайся и все пройдет хорошо для нас обоих.
Человечность вновь шевельнулась — что я делаю?! Если убью одного, придется добить и тех двух! А Костя… И где Никита… Все. Красная пелена окутала мысли шелковым покрывалом ярости, смывая беспокойство. Не было меня, не было рыси — только остервенело бились слова — это враг, который атаковал первым! Убить. Мы были наверху, он зачем-то попытался меня поцеловать, словно хотел сгладить то, что собирался сделать, но я отвернулась, и он мазнул губами по моей щеке. Скривилась, раздраженно втянув воздух. Мужчина ошибочно принял этот звук за нетерпение и стал задирать подол моего платья. Он не видел, что мои руки уже не были прежними, что клыки удлинились, а зрачок, наверняка, стал вертикальным. Я снова балансировала на гранях безумия, но нашла в себе силы прошипеть:
— Убирр-райсс-ся!
Но человек был настолько поглощен воплощением своей идеи, что просто неразборчиво что-то пробормотал и склонился ко мне. Теперь остановить меня было невозможно. И сродни самоубийству. Стала стремительно перевоплощаться, одна цель была в моей голове — биение жизни на шее жертвы. Мужчина так толком ничего и не понял — рысь сомкнула клыки, разрывая вену. Мы вместе упали, и я с жадностью всмотрелась в растекающуюся по земле темную лужицу с металлическим запахом. Казалось, ничего вкуснее на свете не может быть. Только потянулась, чтобы проверить это, как внимание отвлек окрик снизу:
— Не увлекайтесь там, может, и мы поднимемся!
Глупые людишки. Я плотоядно облизнулась — с нетерпением жду вас тоже. Ветер донес знакомый аромат, который вернул мое сознание, заставляя содрогнуться от сотворенного только что. Будь я в человеческом обличии, меня тут же вывернуло бы наизнанку. Рысь только помотала головой и чихнула. Время вокруг словно замерзло тонкой коркой льда — двое внизу застыли с нелепыми выражениями на лицах. Я съежилась и поджала куцый хвост. Минута — и меня будто выдернули за шкирку из звериной шкурки. Я, тяжело дыша, сидела, а перед глазами мелькали черные пятна. Сжалась в комок, услышав знакомый тембр голоса:
— Сказать, как поступают с бешеными животными?
Знала, что ответ Снежина не интересует, поэтому молчала. Похоже, я пополнила ряды тех, кто теряет рассудок, не выдерживая всего напряжения. Мужчина склонился над трупом и провел рукой, словно стирая что-то. Окровавленное тело начало тлеть, точно клочок бумаги, вспыхивая оранжевыми искрами, пока не рассыпалось черным пеплом. Резкий порыв с реки развеял все без остатка. Норд подошел ко мне, под его колючим взглядом я поднялась, и мы переместились
Сказать, что мне было паршиво, это не сказать ничего. Почувствовав на себе чей-то взгляд, обернулась. На долю секунды, померещился знакомый взгляд желтых волчьих глаз. В нем не было ненависти или злости — только одобрение. Моргнула и наваждение пропало. До боли сжав плечо, Снежин привлек меня к себе, и мы оказались в квартире. Но даже в знакомой обстановке родных стен, не смогла унять дрожь.
— Я могу убить тебя прямо сейчас. Но интересно послушать, что ты скажешь в свое оправдание.
Вспомнила весь спектр ощущений, с которыми боролась: боль, гнев, тоска, ожесточение. Сейчас передо мной тот, кому я всем этим обязана.
— Ты знал! Знал, что будет с Костей! И ни слова не сказал, даже не намекнул!
Этот колкий взор и спокойный тон:
— Люди редко учатся на чужих ошибках, хотя и на своих тоже из рук вон плохо.
— Это не ошибка, твою..! Это жизнь! Целая человеческая гребаная жизнь! — истерика накрыла меня с головой своим душным одеялом.
По его взгляду и выражению лица я догадалась, что ему абсолютно все равно. А мне надо было вылить все дерьмо на этот вентилятор, прежде чем меня саму окатит:
— Но сейчас?! Почему ты не остановил меня там, у реки?! До того, как я убила человека?! Я просто перегрызла ему глотку, как бешеная собака… кошка… Да гори оно в аду!..
Он объяснил, точно нерадивой ученице:
— Никто не гнал тебя туда, можно было спокойно уехать домой. Более того, ты могла и не убивать, а…
Договорить ему я не позволила:
— Что?! Запрыгнуть на этого отморозка?! Или на всех трех сразу?!
Опасно сверкнули его глаза, схватил мои волосы, намотав на кулак, и прорычал:
— Обратиться и убежать!
Мой запал исчез, оставив леденящую пустоту в сердце. Ваниль и корица. Черное и белое. Все мы выбираем что-то на свой вкус. Он снова стал спокойным:
— Теперь придется платить владельцу той душонки, носителя которой ты так неосмотрительно прикончила. А я не люблю необдуманные траты.
Снежин взял меня за подбородок, изучая:
— Проще избавиться от тебя. Может, стоило прислушаться к Дару? Ты становишься опасна, значит, время истекает. Хотя я люблю рисковать.
Он все размышлял:
— Что мне делать?
Разумеется, вопрос был адресован не мне. Утомленный мозг подсказал ответ, тем более, это и был мой план по спасению друга. Лучшего случая озвучить его могло и не представиться:
— Выкупи душу Ника, если он еще жив. И можешь делать со мной все, что захочешь. Я даже согласна стать наживкой в вашей охоте с волком.
Усмешка и ответ:
— Зачем мне пробужденный мужчина? А к прежней жизни, возвращать его смысла нет. С тобой я волен сделать все, что пожелаю. Ты — моя вещь. Слишком часто предлагаешь то, чем не владеешь. Напомнить?