Имя ей Хель
Шрифт:
В Гильдии работали девушки, которых называли Сумеречными Лилиями. Прекрасные создания с чистым наивным взглядом, обученные искусствам и манерам, улыбчивые и нежные, они пробирались туда, куда обычному убийце путь был закрыт. Лилий жертвы сами звали в дом и в постель, и сами радостно пили яд в момент долгожданной близости.
Во мне же люди всегда интуитивно чувствовали опасность. Не знаю, как им это удавалось и чем именно я выдавала себя, но эта прозорливость заставляла меня закутываться в тени, забираться в окна и до последнего скрываться, наблюдая издалека. Но здесь, в мире фейри, всё было иначе. Я была неопасна по определению,
Я покосилась на Хоука. Он шёл рядом, беззаботно напевая себе под нос весёлую песенку без слов. Наверняка ему и в голову не приходило, что человеческую девчонку прислали сюда, чтобы его убить. Его не одолел даже дракон. Похоже, всё, что мне нужно: продолжить играть роль глупышки, которая возомнила, что может защитить Верховного Короля фейри. Делать то, что ему нравится, забраться ему под кожу или в постель, если понадобится. Хотя от одной мысли о том, чтобы делить постель с фейри, по спине пробегали мурашки. Я поёжилась и мотнула головой, прогоняя образ Хоука, прижимающего меня к кровати. Нет уж, я лучше сама выпью яда, чем позволю фейри прикасаться ко мне. Я не могла толком объяснить почему, но близость с фейри казалась мне… противоестественной. Да и выражение лица у Хоука в моём воображении было совсем нечеловеческим – звериным, почти чудовищным. Такое, каким рисовали лица фейри в книгах, когда они принимали свой истинный облик, скидывая иллюзорную оболочку прекрасных юношей и дев. Отдаться страсти с фейри – всё равно что совокупиться с диким животным. Мерзость. И почему я вообще думаю о таком?!
– Если хочешь, мы займёмся этим после. – Голос Хоука выдернул меня из размышлений.
Я отупело заморгала, глядя на него.
– Ч-чем? – хрипло выдавила я, чувствуя, как вспыхнули уши.
– Твоей тренировкой… – Хоук нахмурился. – Ты слышала вообще, о чём я тебе говорил? Сама же просила рассказать, куда мы идём.
Чтоб меня Нот цапнул за задницу. Соберись, Хель! Что с тобой не так?! Меня затошнило от ужаса.
– Я всё прослушала, – выдавила я и потёрла лоб. – Должно быть, ещё не отошла от… яда.
Взгляд Хоука недоверчиво скользнул по моему, судя по ощущениям, пунцовому лицу.
– Угу, я так и подумал, – ухмыльнулся он, отворачиваясь. – Подумать только, девчонка заставляет Короля повторять дважды и даже не извиняется! Ты воистину поразительное создание, leir nissah.
– Прости, – запоздало выдала я, чем вызвала очередную ухмылку.
– Я говорил, что Лирана созвала собрание. По поводу вчерашнего… покушения. И мы идём в зал Совета. А после я предложил тебе потренироваться вместе. Если ты, конечно, – он наградил меня снисходительным взглядом, – в состоянии.
Отчего-то этот взгляд вызвал во мне острое желание врезать Хоуку, и я стиснула зубы, силой воли заставляя мысли в голове шевелиться. Должно быть, яд и правда всё ещё отравлял мою кровь. Объяснить иначе свою несобранность я не могла.
– Я совершенно точно в состоянии.
– Вот и славненько.
Хоук остановился у внушительных дверей, которые услужливо открылись перед своим Королём.
Зал я узнала сразу – мы были в нём вчера после пира. Только на этот раз, кроме Лираны, тут находились ещё двое. Аркен стоял у окна, прислонившись к колонне и скрестив руки на груди. Завидев меня, он самодовольно улыбнулся. Хотя правильнее это было бы назвать оскалом. Другой фейри – должно быть, второй Советник по имени Олмун – сидел за столом и что-то сосредоточенно писал на куске пергамента. Он выглядел старше остальных и был такого невысокого роста, что ноги его не касались земли. В длинных рыжих волосах виднелись косички и металлические кольца. Такие же украшали ухоженную бороду. Из-под густых бровей глядели маленькие чёрные глазки, а над усами торчал неожиданно крупный нос.
– Рад видеть вас в добром здравии, Ваше… – начал Аркен, но Хоук взмахнул рукой, и невидимая сила сбила его с ног, затем подбросила в воздух, и с жутким грохотом Аркен ударился о дальнюю стену.
Лирана испуганно вскрикнула, прижимая ладони к губам. Олмун оторвался от пергамента, хмыкнул, взглянув на Хоука, и вернулся к своим записям.
Былая весёлость исчезла, будто её никогда и не бывало. От Хоука исходили ледяные волны ярости и магической мощи, которые били меня под дых, мешая дышать. Его сила ложилась мне на плечи, стремясь пригвоздить к полу. По бледному лицу Лираны и поту, выступающему на лбу внешне спокойного Олмуна, я видела, что это же чувствуют и они.
Хоук сжал кулак, и предплечье Аркена, хрустнув, изогнулось под неестественным углом. Лицо его исказилось от боли, челюсти сомкнулись, но он не издал ни звука.
– Ваше Величество, что вы делаете! – воскликнула Лирана, но Хоук даже не взглянул в её сторону.
– Ты посмел посягнуть на то, что принадлежит твоему Королю, – зарокотал Хоук, и голос его был подобен раскатам грома. Взмахом руки Хоук притянул Аркена к себе. – Не только посягнуть, но и причинить вред. Ты признаёшь свою вину?
Аркен, замерший в неловкой позе в нескольких локтях над полом, скривился.
– Не знаю, что она вам наговорила, Ваше Величество, но мы просто тренировались. А люди лгут, как дышат, вы же…
Хоук не пошевелился, но пальцы Аркена выгнулись, ломаясь легко, будто тонкие веточки. На этот раз он не сдержал тихого вскрика, больше похожего на вой. Он надсадно задышал, раздувая ноздри и обливаясь потом. Но всё же сумел вернуть лицу выражение если не спокойствия, то бесстрашия.
– Ты признаёшь свою вину? – медленно повторил Хоук бесцветным голосом.
– Если… Его Высочество того желает, – прохрипел Аркен.
– Смеешь мне дерзить? – спросил Хоук, и уже вторая рука Аркена взметнулась вверх, готовая переломиться, повинуясь воле Короля. В глазах Аркена промелькнул страх.
– Прошу простить мою дерзость, Ваше Величество. Я целиком и полностью признаю свою вину. Без злого умысла, но я всё же ранил вашу Тень. По глупости я не учёл, что люди не такие быстрые и ловкие, как фейри. Я, как наставник, должен был предусмотреть, что ваша Тень не сумеет увернуться от атаки и может погибнуть в результате моей преступной оплошности. Я допустил ошибку и искренне раскаиваюсь, Ваше Величество.
Лирана и Олмун переглянулись и посмотрели на меня. В глазах Лираны читалось недовольство, в глазах Олмуна – снисходительная жалость. Я стиснула зубы. Аркен ублюдок. Даже будучи по рукам и ногам связанным силой Хоука, умудряется использовать ситуацию против него.
– С этого дня не смей даже пальцем прикасаться к моей Тени, – сказал Хоук, будто бы не заметил намёков в словах Аркена. – И тренировать её ты больше не будешь, я сам этим займусь. Понял?
– Да, Ваше Величество. – Аркен склонил голову, насколько позволяли невидимые путы.