Имя твоё - человек
Шрифт:
Чистое жильё и неплохая работа в центре столицы - что ж, неплохо. Не золотые горы, но многие рунн и того не имеют.
Началось за здравие...
2
...а продолжилось так, как и предсказывала Аня. О них попросту забыли.
То есть, военные держали их под негласным наблюдением, это как пить дать. Но речь шла о другом. Память обывателей-рунн оказалась ещё короче, чем у землян. Ежедневно тонущие в мутном потоке новостей и "сенсаций", местные жители жили этими событиями день-два, от силы пару шестидневных недель, а потом старые новости вытеснялись из памяти следующей порцией аналогичного телепродукта. То, что гремело месяц назад,
– Ладно - религия. Но почему только два блюда? Каваанцы наверняка едят что-нибудь ещё, кроме этой ...неаппетитной бурды!
– возмущалась она, когда девушки вернулись после работы в свои "апартаменты". Для них обеих совершенно непривычным было отсутствие растений за окном. Увы, рунн каждый квадратный сантиметр пригодного для жизни побережья старались осваивать максимально плотно, и для растительности места просто не осталось.
– Я интересовалась, они ходят в местные рестораны, а там заказывают совершенно неканонические блюда.
– Это верно. Ходят, - кивнула Аня, дожёвывая свою порцию. Кормёжка была за счёт ресторана, и ели девушки, как нетрудно догадаться, исключительно священную каваанскую пищу. Экономия получалась изрядная: квартплата и аренда орбитальной "парковки" съедали серьёзную часть их заработка.
– Едят. А потом хотя бы раз в день являются туда, где подают халяльное. Теперь давай подумаем, так ли всё это бессмысленно.
– Я уже думала, - вздохнула Да-Рэй.
– Экономическая выгода?
– Причём, прямая. Ты помнишь болтовню тех молоденьких жриц, которые у нас пищу перед выносом клиенту благословляют?
– Ты освоила их язык?
– Нет. Просто одна из них всё меня о Земле выспрашивала - что да как. Я с ней поболтала немного, порассказывала небылиц. Потом послушала её сказки. Точнее, она-то как раз была искренней, каваанцы просто не умеют врать.
– Как я?
– грустно улыбнулась тари.
– Хуже. Ты хотя бы красиво придумывать умеешь, а эти... Ну никакой фантазии. В общих чертах картина такая: пару веков назад у них случился жутчайший кризис. Падение производства, массовая безработица и прочие прелести низшей экономической формации, как ты говоришь. Местное население мёрло с голоду миллионами, власти ничего не смогли или не захотели сделать. Начался полный бардак. На почве этого бардака в лидеры выбились представители какой-то замороченной секты. Поскольку правительства уже фактически не существовало, они подобрали власть, валявшуюся на дороге. И решили проблему занятости одним махом: ввели известные тебе религиозные установления. Означенные миллионы сразу оказались при деле и при небольшом, но гарантированном заработке.
– Понятно. А священные блюда - наверняка одни из самых дешёвых.
– Если не самые дешёвые. Как ты понимаешь, таким изящным манером сектанты тут же решили продовольственную проблему.
– Да, но... Прошло ведь уже два века. Каваанцы - одни из самых богатых торговцев на планете. Почему они не отказались от этих норм?
– Потому что секта всё ещё держит власть и делиться ею ни с кем не собирается. Рано или поздно их сомнут, но пока всё так, как ты видишь.
– Сомнут?
– не поверила Да-Рэй.
– Насколько я знаю, в истории Тарины самыми прочными и живучими были именно религиозные нормы.
– Ты видела, во что они одеваются?
– хмыкнула Аня, бросив в утилизатор одноразовую тарелку с объедками, и принялась за компот из опять-таки насквозь священных фруктов.
– Рунн от зависти вешаются. А жрица всё сокрушалась: мол, религия одобряет скромные одеяния из простой ткани, и ещё два поколения назад это установление соблюдалось... Соображаешь, куда я гну?
– Каноны уже размываются, верно. Всё же они не уйдут одномоментно. Может быть, сектанты согласятся на реформы. Если нет - их сместят, к власти придут любители роскоши, и через время всё снова повторится... Это ненормально.
– Это нормально для тех, у кого память короткая. Для каваанцев, рунн ...и землян, к сожалению.
– На Тарине такое невозможно. Ни одно решение Высшего Совета не обходится без основательных исторических исследований - потому мы не повторяем ошибок прошлого.
– Это потому, что у вас историю не переписывают под генеральную линию текущей партии и правительства.
– Вы живёте, фактически не имея прошлого? Ужас какой!
– Кому не лень, тот дознается истины. А большинству всё пофиг.
– Тебе же не "пофиг".
– Но я-то не всё человечество. Я всего лишь его маленькая часть.
Зеркальная поверхность "чистого угла" - крошечной умывальни - отражала "маленькую часть человечества", одетую в руннийский рабочий комбинезон. Аня смочила под тоненькой струйкой специальную салфетку и аккуратно протёрла лицо. Воды в прибрежной полосе суперконтинента было достаточно, но пригодной для питья и умывания - маловато. Экономили даже рунн, а инопланетянам-лимитчикам и вовсе давали мизерные нормы. Всё, что потреблялось сверх положенного, влетало в немалую копейку, потому приходилось ограничивать ежедневный туалет обтиранием да скудненьким душем раз в шесть дней. Да-Рэй отметила, что на Тарине тоже не принято разбазаривать воду куда попало, планета не самая богатая ресурсами, но это уже выходило за всякие рамки. Ни помыться как следует, ни напиться, а большому организму тари требовалось много воды. Дошло до того, что Аня стала отдавать подруге часть своего питьевого лимита. А для того, чтобы делиться, нужно было экономить.
"Гастарбайтеры, - с мрачной иронией думала она, смяв салфетку и бросив её в отверстие утилизатора, прикрытое треснувшей крышкой.
– Будущий сетевик и начинающий планетолог - радуемся, что на кухню взяли. А в книжках-то как всё красиво: герой, попадая в космос, очень скоро обвешивается крутыми ништяками и приключается по полной программе. Ничего здесь этого нет. Просто жизнь. Серая и унылая, хоть вешайся. Если бы не слабенькая надежда вернуться домой..."
В зеркале снова отразилось лицо - теперь хотя бы избавленное от налёта пыли. Обычное лицо обычного человека. Только планета называлась не Землёй...
– Если бы ты знала, Ань-Я, как я хочу поскорее оказаться дома.
– А я-то как хочу...
Так или примерно так заканчивался чуть не каждый их разговор. Негуманка и та снова стала тускнеть, посылаемые ею мыслеобразы, которые Аня видела всё отчётливее, тоже потеряли свою необычную красоту... Тоска по родине. Усталость от безрадостного монотонного труда. Никакой перспективы, кроме роли разменной пешки для местных военных. И ожидание у моря погоды. Есть от чего впасть в уныние.