Инамората
Шрифт:
— А ведь я сразу подумал: чего это она столько кофт на себя напялила — упариться можно!
— Вот именно, — кивнул Маклафлин. — Наверняка сидит сейчас в каком-нибудь баре, потягивает джин с тоником и строчит послания духов, которые предъявит нам завтра…
— …подкинув их на стол, — подхватил Флинн.
— Верно, — поддержал Фокс. Он хлебнул из фляжки Флинна и, минуя меня, передал ее газетчику. — Но, чтобы разоблачить дамочку, мало случайных свидетельств.
Эта фраза, хоть и высказанная не самым смекалистым членом комитета, стала главным итогом того вечера. Маклафлин какое-то время обдумывал слова Фокса, а потом спросил:
— Сколько карт осталось на столе?
Ричардсон поспешно пересчитал их:
— Шестьдесят восемь.
— А изначально было семьдесят пять, — пробормотал Маклафлин. Он повернулся ко мне и попросил: — Принесите мусорную корзину, Финч.
Я нашел ее под туалетным столиком и осторожно перевернул. На пол посыпался дождь из конфетти. Маклафлин хотел, чтобы я собрал все обрывки как игру-головоломку, соединяя соседние кусочки, но из этого ничего не вышло.
— А что если их взвесить? — предложил я.
Через полчаса я уже пожалел о том, что открыл рот, поскольку именно мне пришлось отправиться на поиски дежурной аптеки. В конце концов я отыскал аптекаря, который согласился одолжить мне приборные весы. Я вернулся с ними в отель, где мы взвесили все собранные обрывки и обнаружили, что их вес — 11,84 грамма — равен четырем картам.
Теперь мы с большей уверенностью могли утверждать, что «преподобная» Бетти Белл Хакер покинула гостиничный номер, унося с собой:
75 (изначальное число карт)
минус 68 (оставшиеся карты)
минус 4 (найденные обрывки)
– --------
равно: 3 исчезнувшие карты.
Но мы все еще не знали, как поймать обманщицу с поличным, когда она попытается подбросить их назад. Часы в номере пробили полночь, и мы вынуждены были разойтись по домам, так и не найдя никакого решения.
Поскольку на этот раз нам не требовались никакие механические приспособления, Маклафлин не ждал от меня помощи. Поэтому мне было особенно приятно сообщить ему на следующий день, что я нашел способ, как вывести обманщицу на чистую воду.
Ранним утром я уже был у его порога. Супруга профессора, седеющая красивая квакерша, которая одевалась как крестьянка и привыкла говорить все напрямик, настояла, чтобы я присоединился к ее мужу, который пил кофе во дворе в компании такс весьма почтенного возраста. Каждый, кто перешагивал порог владений миссис Маклафлин, должен был быть готов к тому, что за его питанием хозяйка дома станет следить столь же придирчиво, как и за диетой идущего на поправку супруга; при каждой нашей встрече она без обиняков заявляла мне, что я слишком худ — просто кожа да кости. Так что мне пришлось излагать профессору свой план за столом, накрытым к завтраку, причем делать это с набитым ртом, поглощая под бдительным оком миссис Маклафлин теплые лепешки и лимонную простоквашу. Между тем пара стареющих такс вертелась у моих ног, борясь за крошки, падающие со стола. В довершение всех бед меня весьма смущало присутствие младшей из четырех дочерей Маклафлина, Каролины, которая, единственная из сестер, еще жила с родителями. Девушка уже вошла в тот опасный возраст (пятнадцать лет) и достигла той степени привлекательности (смуглая блондинка), каковые невольно заставляли меня следить краешком глаза за ее кокетливыми выходками.
Несмотря на эти отвлекающие моменты, я с грехом пополам ухитрился объяснить, как предлагаю решить задачу, вставшую перед комитетом прошлым вечером. На этот раз Маклафлин, не задумываясь, одобрил мое предложение.
— Похоже, вы становитесь настоящим мастером в этом деле, Финч, чего-чего, а смекалки вам не занимать.
В этот момент за моей спиной вновь появилась его жена со свежезаваренным кофе и, неодобрительно покосившись на недоеденную мной лепешку, заметила:
— А вот про аппетит вашего гостя этого сказать нельзя.
Маклафлин подался вперед и подмигнул мне.
— Кажется, тут вам придется подналечь, Финч, — предупредил он меня: ему-то хорошо была известна квакерская настойчивость супруги. — Когда она переходит на высокий стиль, будьте уверены, дело принимает серьезный оборот.
Он еще раз подмигнул то ли мне, то ли жене, строгость которой могла показаться вполне всамделишной, если бы не девичий жест, каким она поспешно убрала в прическу выбившийся локон. Я покраснел и уставился в свою чашку, внезапно почувствовав себя ребенком, который застал родителей целующимися в кладовой. Чтобы заслужить одобрение миссис Маклафлин, я взял вторую лепешку и щедро намазал ее творогом. Она заметила это, подозвала собак и удалилась, оставив нас продолжать обсуждение.
Прежде всего необходимо было решить, как осуществить на деле мое предложение. Маклафлину казалось, что мое решение уж слишком простое. Он опасался, что, если не предпринять отвлекающих мер, медиум может заподозрить недоброе. Целый час мы обсуждали, как это лучше сделать. Мы придумали несколько способов, и профессор послал меня разведать, какой из них лучше подходит к нашим условиям.
Маклафлин был прав: мое решение было до смешного простым, и мне понадобился всего час, чтобы устроить ловушку. Но вот сделать ее незаметной оказалось задачей потруднее, и я провозился с этим почти весь день. Но, когда мы вновь собрались в отеле, приготовления были закончены — капкан установлен и тщательно скрыт листьями и ветками.
«Преподобная» Бетти Белл Хакер прибыла в «Копли-Плаза» ровно в семь, она прекрасно отдохнула, посвятив день осмотру города (и, как выяснилось впоследствии, будучи уверена, что премия «Сайентифик американ» у нее уже в кармане, отложила товары в доброй половине магазинов на Квинси-стрит). Каково же было удивление медиума, когда, согласно моему плану, ей представили медсестру из Массачусетской клиники.
— Добрый вечер, мэм, — ледяным тоном произнесла медсестра, распахивая дверь в апартаменты для новобрачных. — Эти джентльмены попросили меня тщательно вас осмотреть, с вашего разрешения, конечно.
Надо отдать даме должное, она не подала виду, что удивлена, и замешкалась всего на несколько секунд, прежде чем ответить согласием.
— С радостью, сестра.
Медсестра удалилась с ней в соседнюю спальню. Десять минут спустя она вернулась и объявила, что не обнаружила ничего необычного. Это меня не удивило: я заранее проинструктировал медсестру, чтобы она проводила осмотр как можно небрежнее, так, чтобы ее без труда можно было обвести вокруг пальца. Все это было лишь уловкой, призванной, по замыслу Маклафлина, насторожить медиума.