Иная реальность
Шрифт:
– - Беру.
– - Тогда корми.
По команде "Ко мне" предварительно отдалившийся Кирилл подошел к Федору с ротвейлером, взял миску с похлебкой и поставил ее перед псом. Федор поощрил Кирилла командой "Хорошо", затем с оттяжкой скомандовал:
– - Дон, хорошо, Дон.
Пес с наслаждением принялся хлебать варево, а Федор продолжил инструктаж:
– - Сейчас, Дербан, оденешь комбез, и вместе выгуляем Дона на длинном поводке, а ты ему вслед за мной все команды общей дрессировки. Только чур не отлынивать, скажу вместе с псом "Лежать", будешь лежать, "Сидеть", так сидеть. Потом
– - Никак нет, господин генеральный директор, будет исполнено, -- отрапортовал Кирилл и получил от Федора лакомство: нарезанное небольшими кубиками сырое мясо, предназначенное для поощрения Дона Карлеоне за четко выполненные команды.
Хорошо закрепленные условные рефлексы Дона Кирилл одобрил, и активно-оборонительная реакция была, на его взгляд любителя, ярко выражена. Хотя дурацкий дальний прыжок пса на инструктора, одетого в ватные штаны, куртку и непомерный капюшон, новый хозяин воспринял неодобрительно. Кирилл полагал, что полуторагодовалый ротвейлер с недостаточной массой тела должен нападать внезапно сбоку или сзади. Кирилл на коротком поводке отвел Дона в вольер и договорился с Федором, что приедет на вечернее кормление и выгул. Надо ковать железо, пока горячо: похоже, собачья натура истосковалась по настоящему хозяину.
Дашка без Кирилла тоже скучала. Близко к щенкам ее не подпустили, грубо сказав, что может заразить нежных животных страшными человечьими болезнями. Поэтому она не приняла предложения радушного хозяина остаться в поместье, чтобы пополудни душевно отобедать, чем ему Бог послал и фермерское хозяйство снабдило. Кирилл ее уговаривать не стал, да и Федька был таки доволен, подлец, что гости-клиенты не станут отрывать его от кинологических и сельскохозяйственных дел. Поэтому все пошло по плану, и они отправились за полсотни верст не киселя хлебать, а жарить шашлыки на живописном берегу лесного озера.
На берегу они первым делом разбили палатку, где Кирилл Дербанов позабыл о юношеской мнительности насчет фатального конца своей половой жизни. Затем Дашка принялась хлопотать по хозяйству, а Кирилл, ограничившись разведением костра и подключением антикомариного излучателя, предался отдыху, покою и чтению интернет-новостей с помощью связки наладонник -- спутниковый телефон. Через несколько часов, когда нагая озерная нимфа Дашка плескалась и резвилась в холоднющей воде, смывая с себя остатки вожделения и послеобеденных сексуальных утех, усталому, но довольному Кириллу позвонила Вирта:
– - Помнишь, ты меня спрашивал, как сделать гомункулуса или голема? Так вот, Франкенштейн -- штука, безусловно, нежизнеспособная, но я произвела расчеты по созданию белково-кремнийорганического эффектора.
– - Сторожа, что ли, силиконового и злобного у двери поставим? Чтобы взломщиков отгонял? Пожалуй, нам это ни к чему, я уже насчет собаки позаботился...
– - Собака -- это типичное не то, а я в состоянии создать автономный биологический механизм, при всем при том находящийся под полным контролем моих электромагнитных эффекторов.
– - Зачем же дело стало? Давай, делай...
– - Шутить изволите, господин хороший. А сырье, материалы? Наконец, что я могу сделать одна?
– - Быть по сему, диктуй, чего и сколько тебе из-под меня надо.
– - Совсем немного: морская соль, водопроводная вода, кремнезем и пассивная протоплазма.
– - Ну, это мы мигом обеспечим. Сколько тебе кремнезема понадобится?
– - В зависимости от запланированных размеров голема. Для опытного образца, думаю, хватит 20-30 килограммов.
– - То есть мне надо накопать не меньше трех ведер глины?
– - Молодец, соображаешь...
– - А то! Хотя в моих университетах этому не учили. Теперь протоплазма, говоришь. Пришить, что ли, кого, а труп тебе для опытов предоставить?
– - Можно и без мокрухи, подойдет туша животного весом не менее 40 килограммов.
– - Считай, завтра-послезавтра все сырье и материалы будут доставлены.
Цели ясны, задачи поставлены. За работу, товарищи! И Кирилл отправился с лопатой и мешком за глиной, пояснив Дашке свои странные действия, тем, что собирается ваять скульптуру. Свиной тушей он собирался разжиться у Хатежина сегодня же вечером после кормления и выгула, но потом передумал: зачем ему, спрашивается, класть воскресный вечер на алтарь науки и обязательно сегодня ставить этот эксперимент. Вирта погодит и жива останется, а мяса с костями можно и в супермаркете потом купить.
Вернувшись в Хатежино, Кирилл обнаружил, что Дон ему нравится все больше и больше. Сегодня он работал с псом под присмотром Федора, зато завтра уже будет самостоятельно кормить и выгуливать своего нового питомца. Федор тоже отметил, что есть контакт:
– - Еще пару, тройку дней и можешь его забирать. А потом прошу раз в неделю в любое удобное для тебя время с Доном приезжать ко мне для специальной дрессировки. Надеюсь, животное ты мне не распустишь?
– - Обижаешь, начальник. Все будет глухо как в танке: ни фальшивых кормов из пакета, ни подачек с хозяйского стола.
Собачья кормежка -- дело святое, в ней Федька знал толк. Служил он кинологом на границе и там убедился, что кормить скотину человечьими и собачьими разносолами вовсе не обязательно, а даже вредно. Рабочим животным, что двадцать километров прут по следу за нарушителем, вполне хватает овощной похлебки с костями. Тогда как сержантов-инструкторов следует ежедневно питать дополнительным мясом, что аккуратно срезано со свиных голов, предназначенных для собачьего котла. В противном случае сержант Федор Хатежин не годен к суровой пограничной службе.
На ужин в Хатежине Дашке с Кириллом пришлось однозначно остаться, иначе Федька смертельно бы обиделся. Тем паче, для дорогих гостей уже доспевал в электропечи с турбонаддувом молочный поросенок и была приготовлена гостевая опочивальня в помещичьем доме с мезонином на втором этаже. Поздно ночью, когда Дашка, утомленная счастливой семейной жизнью и, собственно, Кириллом, сладко спала, свернувшись в клубочек под пуховым одеялом, Кирилл Дербанов покинул жаркое супружеское ложа и распахнул широкое окно мезонина. С наслаждением подставляя плечи и грудь ночной прохладе, он закурил и стал размышлять, стоит ли предлагать Дашке переселяться в царскосельский блокгауз в качестве любимой жены, может быть, даже венчанной в церковном браке.