Индейцы без томагавков
Шрифт:
Помимо индейских рабочих и индейских студентов, за последний период истории индейцев Северной Америки, который мы берем на себя смелость назвать «индейским ренессансом», резервации покинули также многие художественно одаренные представители отдельных индейских племен, особенно племен американского юго-запада. Они уезжали в Академию индейского изобразительного искусства, основанную в американском городе Санта-Фе. Между тем ведь до недавнего времени изделия индейских ремесленников, как мы знаем, служили лишь забавными сувенирами для падких до экзотики посетителей резерваций. Академия в Санта-Фе начинает проявлять серьезный интерес к современному искусству индейцев и прежде всего старается развить художественный талант наиболее одаренных индейских юношей и девушек. Из Академии вышла
Широкий отклик вызвали, например, картины Паблиты Веларде - таоской индеанки из пуэбло Санта-Клара - и фрески Ма-Пе-Ви из пуэбло Сан-Ильдефонсо, гравюры художника-самоучки из племени кикапу Скайбака и рисунки индейца потаватоми Вуди Крамба. Вновь оживает слава резчиков из различных племен американского северо-запада, особенно квакиютлей. Высоко оцениваются сейчас специалистами и корзины, сплетенные калифорнийскими индейцами, и гончарные изделия индейцев пуэбло. Этим образцам индейского искусства был открыт доступ в американские и западноевропейские галереи многих музеев (например, выставляются изделия супругов Мартинес из пуэбло Сан-Ильдефонсо, лауреатов премии Американского института художественной архитектуры, французской премии «Академические пальмы» и т. д.).
Изобразительное искусство, бесспорно, наиболее ярко свидетельствует о стремлении североамериканских индейцев создать свою новую, современную культуру, явно выходящую за рамки старой, традиционной культуры отдельных племен. Причем современное индейское изобразительное искусство, так же как другие формы новейшей культуры североамериканских индейцев, в большей степени, чем на традиции старой индейской культуры, ориентируется на нынешние потребности индейцев и особенно на те запросы, которые у них возникнут в будущем. Эту общую тенденцию лучше всего выражают слова индейского художника Ллойда Кива (чирока по племенной принадлежности), который принял участие в первом конгрессе индейских мастеров изобразительного искусства, состоявшемся в марте 1959 года в аризонском городе Таксоне: «Будущее индейского искусства - именно в будущем, а не в прошлом. В поисках образов для индейской художественной продукции мы должны наконец перестать оглядываться назад».
Эти, несомненно, правильные принципы после окончания «эры Майера» начали применять в своей работе не только современные индейские художники США и Канады, но - и это гораздо важнее - практически все массовые организации североамериканских индейцев: Индейский комитет при американской ассоциации гражданских прав, Объединение для защиты американских индейцев, Ассоциация индейских прав, действующая в штате Пенсильвания, Братство туземцев Аляски, Ассоциация но делам индейцев Нью-Мексико и особенно верховная организация индейцев США - Национальный конгресс американских индейцев (НКАИ) с резиденцией в Вашингтоне.
Этот благоприятный проиндейский ветер еще более усилился, когда к власти пришел президент Джон Ф. Кеннеди. Кеннеди и ранее проявлял глубокое понимание индейской проблемы в США, ее сущности, путей ее решения. Позднее, уже будучи президентом США, он нашел время, чтобы написать предисловие к одному из лучших американских обзоров - «Книге наследства индейцев» («The heritage book of Indians»), где прямо называет позорной политику США в отношении индейцев. Дошедшие до нас сообщения свидетельствуют о том, что Кеннеди готовил довольно радикальное изменение индейской политики Соединенных Штатов. Но преждевременная трагическая смерть не дала Джону Кеннеди осуществить эти намерения.
Быстрое развитие индейского движения, его частичные успехи, а также недовольство подавляющего большинства североамериканских индейцев, особенно тех, которые до сих пор живут в резервациях (и, как правило, в чрезвычайно тяжелых условиях), создали почву для созыва Чикагской конференции представителей всех индейских племен, населяющих США. Инициатором созыва этой конференции был Национальный конгресс американских индейцев, о чем мы уже рассказывали выше.
КОЛОНИАЛИЗМ ПРОТИВ ИНДЕЙЦЕВ - ИНДЕЙЦЫ ПРОТИВ КОЛОНИАЛИЗМА
Итак, в Северной Америке большинство индейцев пришло в соприкосновение с европейскими колонизаторами значительно позже 1492 года. И как мы видели, многие группы индейского населения были побеждены только во второй половине XIX века. В Южной и Центральной Америке, где и поныне живет более 95 процентов всех американских индейцев, сложилось совсем иное положение. Испанские (и португальские) конкистадоры сразу же после «официального» открытия Америки Колумбом стремятся завладеть всеми практически доступными областями этой части «индейского дома».
Ксередине XVI века во всей «испанской Америке» только арауканы продолжают бороться против захватчиков, и покорить их Испании так и не удалось. Конкиста была завершена. Но колониальные державы, и прежде всего Испания, под владычеством которой в XVI-XVIII веках находилось 90 процентов всех американских индейцев, по-прежнему хотели получать все больше богатств от эксплуатации Нового Света. Как и ранее, завоевателей в первую очередь интересуют золото и серебро, с самого начала представлявшие собой основную статью экспорта индейского континента. Эта «жажда золота» отражала общепризнанные в ту пору представления, согласно которым золото и серебро являлись единственным источником и единственным мерилом богатства. Однако сокровища, награбленные конкистадорами в Америке, были растрачены. А чтобы добыть новые, конкистадорам нужно было заставить обездоленных индейцев работать на себя.
Принудить их к этому пытался еще Колумб. В первой же американской колонии Испании - на Эспаньоле - он в 1495 году ввел своеобразный «золотой налог». Каждый индеец каждые три месяца обязан был сдавать наполненный золотом каскавель (нечто вроде маленького колокольчика). Впрочем, введение этого налога не оправдало ожиданий, поскольку у большинства индейцев на Гаити золота не оказалось и они даже не знали, где и как его добывать. Тогда Фердинанд и Изабелла, чтобы навести порядок, приказывают Колумбу повесить на шею всем, кто обязан платить золотую дань (то есть всем индейцам старше 14 лет), особые таблички, на которых сборщик податей будет записывать, сколько уже выплачено.
Однако организованная, продуманная «экономическая» эксплуатация индейцев связана уже не с именем Колумба, а с именем Николаса Ованды. С 1503 года, когда Ованда стал губернатором Эспаньолы, начинается новый после официального открытия Америки период индейской истории.
Ованда (а затем и его преемники) прибегает к новому способу эксплуатации индейцев. Испанских поселенцев, большей частью обедневших кастильских идальго, наделяли индейцами вместе с их хозяйствами. Эти индейцы, формально считаясь свободными, объявлялись вассалами испанской короны, которая вверяла их опеке энкомендэро. Энкомендэро вменялось в обязанность опекать своих вассалов и особенно заботиться об их религиозном воспитании (в чем им должны были помогать специально назначенные духовники, так называемые курас доктринерас). За эту опеку индеец обязан был работать на своего энкомендэро и оказывать ему личные услуги. Первоначально энкомьенда даровалась энкомендэро пожизненно- «на одну жизнь». После его смерти индейцы и их земля возвращались королевской казне. Но энкомендэро, естественно, стремились сохранить надел для своих потомков и всеми средствами боролись за продление энкомьенды. Согласно так называемому «Real Provision», изданному в марте 1536 года, действие энкомьенды было продлено на «две жизни», позднее на три, а в 1704 году - на четыре. Впрочем, королевские постановления носили, в сущности, формальный характер, поскольку неофеодальное дворянство в американских колониях отнюдь не намерено было отказываться ни от своих «вассалов», ни от их земель. Эта чисто феодальная система была упразднена только в 1718 году, когда она уже полностью изжила себя и объективно тормозила экономическое развитие испанских владений в Новом Свете.