Индия, Судан, Южная Африка. Походы Британской армии
Шрифт:
Увидев, что враг бежит, сэр Биндон Блад приказал Королевскому Западному Кентскому полку наступать с фронта на почти опустевший гребень. Британская пехота бросилась вперед, вскарабкалась по крутому склону и захватила несколько каменных сунгаров. С этой позиции пехотинцы установили связь с войсками, проводившими фланговую атаку, и продолжали обстреливать бегущего врага с дальней дистанции.
«Ворота Свата» были форсированы. Войска могли теперь продвигаться вперед вдоль насыпи. Насыпь, однако, была в нескольких местах разрушена противником. Саперы и минеры поспешили вперед, чтобы восстановить ее. Пока они занимались этим, кавалерия в страшном нетерпении ожидала завершения ремонтных работ. Ее шанс отличиться был там, на равнине. Как только дорогу восстановили, чтобы кони могли пройти,
Здесь имел место случай, который хотя и представил возможность для героического поступка, но привел к неоправданным потерям, и его следовало бы назвать катастрофическим. Когда кавалерия преодолела участок неровной местности, передовые всадники увидели туземцев, быстро бегущих к холмам примерно в миле от них.
Лейтенант-полковник Адамс, выйдя на равнину, сразу понял, что, если бы он смог захватить небольшую рощу рядом с кладбищем, его люди, спешившись, получили бы возможность вести оттуда прицельный огонь по бегущим туземцам. Поэтому он собрал как можно больше людей и с лейтенантом Маклином и лордом Финкаслом, корреспондентом «Таймс», направился к этому месту. Тем временем капитан Пальмер, командовавший передовым эскадроном, и лейтенант Гривз Ланкаширского фузилерского полка, действовавший в качестве военного корреспондента «Таймс оф Индиа», поскакали через рисовые поля вслед за противником. Эскадрон, не поспевавший за ними, растянулся в линию, двигаясь по заболоченной местности.
У подножья холма земля была тверже, и, добравшись туда, два офицера безрассудно бросились в гущу врагов. Подобный боевой дух помог выиграть немало сражений, но стоил Империи слишком многих жизней. Туземцы, которых обошли искусным маневром, но еще не разбили, яростно бросились на преследователей. Всю эту сцену хорошо видели солдаты, стоявшие на гребне. Капитан Пальмер зарубил знаменосца. На него бросился другой человек. Когда капитан занес руку для следующего удара, пуля раздробила ему запястье. Другой пулей был убит его конь. В тот же момент на землю пал лейтенант Гривз, пронзенный пулей. Враги бросились на него и стали рубить его мечами. Пальмер попытался вытащить револьвер. В этот момент два совара выбрались из рисовых полей и с криком устремились к нему на помощь, рубя туземцев налево и направо. Они тоже едва не были изрублены или застрелены. Весь склон холма был усеян врагами. У его подножья лежал раненый офицер. Офицеры были окружены. Увидев это, лейтенант-полковник Адамс и лорд Финкасл с лейтенантом Маклином и двумя или тремя соварами бросились к ним на помощь. Туземцы отхлынули назад и открыли огонь. Конь под лордом Финкаслом был тут же убит, и Финкасл упал на землю. Встав на ноги, он сумел поднять раненого Гривза и положить его поперек седла полковника Адамса, но в этот момент еще одна пуля попала в несчастного офицера, убив его наповал. Полковник Адамс был легко ранен, а лейтенант Маклин получил смертельное ранение, когда они пытались оказать помощь.
Из всех коней уцелели только два. Несмотря на страшный огонь, тело лейтенанта Гривза и двух раненых офицеров удалось вынести и доставить к зарослям у кладбища.
С бегством противника завершились действия при Ландакае. Так за несколько часов и почти без потерь были форсированы «Ворота Свата», которые местные жители считали неприступными.
На следующее утро, 18 августа, армия продолжила путь вверх по долине Верхнего Свата. Туземцы, изрядно напуганные, больше не оказывали сопротивления и просили перемирия.
В то время как войска продвигались вверх по долине, все были поражены видом многочисленных руин древних буддийских зданий. В древности здесь были цветущие города, населенные цивилизованными людьми. Как сообщает Фа Сянь, тогда здесь было 500 сангхарм, то есть монастырей. Во всех этих монастырях соблюдался закон гостеприимства: «Когда странники бхикшу (нищенствующие монахи) прибывали в один из них, в течение трех дней им предоставлялось
19 августа армия достигла Мингаоры. Здесь в течение пяти дней солдаты отдыхали в удобном лагере, пока майор Дин получал заверения покорности от местных племен. Те, казалось, были очень угнетены своими поражениями. Они пытались задобрить солдат, привозя им зерно и фураж. За это время ими было сдано около 800 единиц различного оружия. В ночь, когда войска прибыли в Мингаору, по лагерю было сделано несколько выстрелов, но сельские жители, испугавшись, что им придется отвечать за это, быстро прогнали «снайперов». 21 августа рекогносцировка долины вплоть до перевала Котке дала много ценной информации об этой местности.
Пока войска отдыхали у Барикота, сэр Биндон Блад лично осмотрел проход Карикар, ведущий из долины Свата в страну бунервалов. Бунервалы — воинственный и беспокойный народ. В их долину после подавления великого индийского восстания бежали в поисках убежища многие мятежные сипаи и туземные офицеры. Здесь, отчасти силой, отчасти убеждением, они обосновались: взяли в жены местных женщин и основали поселение. В 1863 г. произошел конфликт между бунервалами и британским правительством. Последовала жестокая война, вошедшая в историю под именем «кампания в Амбейле». Беглецы из Индии охотно возобновили войну с белыми солдатами. За необычайное мужество и свирепость их прозвали «фанатиками Хиндустана». Ценой жизней 30 офицеров и 1000 солдат Бунер был покорен. Репутация, которой пользовались бунервалы со времени их отчаянного и упорного сопротивления в 1863 г., обеспечила им главенство среди пограничных племен. Они пользовались этим, чтобы разжечь и спровоцировать несколько выступлений против британцев. Их черные или темно-синие одежды выделяли их среди прочих туземцев во время атак на Малаканд и Чакдару. Теперь они ушли в свою долину и отказывались идти на какие-либо соглашения с правительством.
Когда сэр Биндон Блад и его эскорт подошли к вершине перевала, стоявшие там часовые сделали несколько выстрелов, но сопротивления им никто не оказал. Все бунервалы устремились на защиту южных проходов в свою страну, откуда, как они считали, им угрожает нападение войск бригадного генерала Уодхауза, стоявших в Рустуме. Генерал достиг Котала и увидел внизу всю лежащую перед ним долину. По всей равнине были рассыпаны большие деревни, все говорило о плодородии и процветании.
Неохраняемый проход Карикар был вполне проходим для войск, и, если бы правительство дало свое согласие, Бунер мог быть без труда покорен недели за две, почти без борьбы.
По этому поводу в Индию были отправлены телеграммы, и после долгих проволочек и колебаний вице-король решил не принимать рекомендаций победоносного генерала. При том, что урегулирование отношений с бунервалами было признано желательным, правительство избегало риска. Малакандская действующая армия почти две недели стояла без дела. Известие о том, что сиркар опасается нападать на Бунер, мгновенно облетело границу и оживило боевой дух племен. Они увидели в этом признак слабости, и отчасти были правы. Только слабость эта была моральной, а не физической.
Глава VII
Поход против мохмандов
Начиная с этой главы должно точка зрения, с которой ведется рассказ, меняется. До сих пор весь ход событий излагался в манере беспристрастного исторического повествования. Но с этого момента я могу полагаться на свою собственную память, равно как и на свидетельства других очевидцев[7].
Трудно сказать, приобретает ли что-нибудь историческое повествование или теряет от того, что ведется от лица очевидца. Если оно становится более точным в деталях, то может потерять в соразмерности. Это слишком сложный вопрос, по которому я предпочел бы не высказываться.