Индийский океан

Блон Жорж

В ту эпоху все делалось медленно. Граф Белломонт, назначенный губернатором Нью-Йорка, жил в Лондоне. Он потребовал «немного времени» для устройства дел, перед тем как принять на себя функции губернатора. На это потребовалось два года. А отозванный Флетчер временно оставался у власти, к почти всеобщему удовлетворению. В Лондоне Белломонт познакомился с неким Ливингстоном:

– Господин губернатор, я прибыл из Америки и готов ознакомить вас с положением дел.

На самом деле Ливингстон возглавлял «синдикат» мошенников, который соперничал с «организацией» Флетчера. Прибыв в Лондон для того, чтобы разнюхать, что за птица новый губернатор, он сумел выбрать нужный тон и втереться в доверие к наивному Белломонту:

– Надо восстановить в Америке

моральный дух и сделать Индийский океан безопасным, а для этого надо уничтожить пиратов. Следует снарядить частный военный корабль и поручить командование храброму капитану, снабдив его королевской грамотой. Ваши новые функции обеспечат вам поддержку короля. Что касается расходов на снаряжение, то я знаю нескольких состоятельных людей, в том числе кое-кого из лордов Лондонской торговой палаты, которые готовы ссудить нужную сумму. Я вместе с моим американским другом Жилем Шелли готов внести свой вклад в это дело.

Ливингстон умолчал, что Жиль Шелли был у пиратов одним из самых популярных американских «коммерсантов» – они даже назвали его именем один из портов Мадагаскара!

– И вы сами, господин губернатор, можете вложить деньги в это предприятие, которое, заметьте, ничего не будет стоить, а принесет доход, поскольку наш корабль займется конфискацией добычи у пиратских судов.

Функции полицейского судна были теми же, что и у «Дюка», где в свое время старпомом служил Джон Авери. Ливингстон окончательно убедил Белломонта, приведя последний довод:

– На должность капитана у меня есть подходящий человек – пятидесятилетний шотландец по имени Уильям Кидд. В Нью-Йорке он пользуется солидной репутацией честного и решительного человека. Если хотите, мы возьмем его к нам на службу.

Граф Белломонт согласился.

«Уильям Рекс, Вильгельм III [27] , Божьей милостью король Англии, Шотландии, Франции, Ирландии, защитник веры, нашему любимому и верному капитану корабля «Эдвенчур Галли» Уильяму Кидду...» – так начиналась грамота с печатью английского короля, которую вручили Уильяму Кидду в Лондоне в марте 1696 года.

27

Здесь речь идет о Вильгельме III Оранском (1650-1702), штатгальтере Нидерландов (с 1674 г.), английском короле (с 1689 г.). Призван на английский престол в ходе государственного переворота 1688-1689 гг., в результате которого был свергнут Яков II Стюарт. Вильгельм III правил совместно с женой Марией II Стюарт.

Уильям Кидд родился в Гриноке (Шотландия) около 1645 года в семье пастора, из чего его биографы сделали заключение, что он получил хорошее воспитание. О его карьере до 1695 года известно мало. По-видимому, ему не приходилось жаловаться на судьбу. Весной 1691 года он женился на богатой вдове и вступил во владение большим имуществом – прекрасным домом в Нью-Йорке, домом поменьше в Гарлеме, а также землей. У капитана Кидда несколько торговых судов, приписанных к нью-йоркскому порту. Он выглядит хорошо воспитанным человеком, трезвенником, мало склонным к посещению злачных мест. Кидд – подлинный буржуа, типичный британский колонист на восточном побережье будущих Соединенных Штатов. Он занимает достойное положение среди местной знати – коммерсантов и землевладельцев. К ним же принадлежит и Ливингстон, глава синдиката контрабандистов.

Ливингстон тоже шотландец. Вступая в контакт с Киддом, он знал, что тот когда-то занимался флибустьерством в Карибском море и был не пиратом, а корсаром именем короля Англии. В других книгах я отмечал, сколь нечеткой была граница между корсарством и пиратством. Занимался ли Кидд чистым пиратством между 1660 и 1690 годами? Вряд ли, если судить по развитию дальнейших событий.

В апреле 1696 года Кидд начинает в Лондоне набирать офицеров и матросов. Ему хотелось создать первоклассную команду. Он оказался столь

требовательным, что смог найти лишь восемьдесят человек, но этого количества было мало, чтобы управлять судном такого тоннажа, как «Эдвенчур», снаряженным для борьбы с пиратством. Кидд^ надеялся пополнить экипаж в Нью-Йорке. Когда «Эдвенчур» в мае отправился в плавание, его на выходе из устья Темзы остановил фрегат «Дюшес». Офицер Его Величества поднялся на борт и произнес зажигательную речь, пытаясь переманить матросов на службу в королевский флот. В те времена набирать людей было трудно, и такой метод практиковали очень часто. Несмотря на протесты Кидда, часть матросов поддалась на уговоры и покинула судно. «Эдвенчуру» пришлось вернуться в Лондон, а капитану осталось забыть мечту об отборной команде и нанять на службу всякий сброд, околачивающийся в порту.

Возможно, этот эпизод оказался решающим в карьере Кидда. Похоже, что британское Адмиралтейство стало как бы перстом судьбы, заставившим капитана Кидда связаться с отъявленным морским отребьем, хотя он хотел держаться на почтительном расстоянии от него. Прибыв в Нью-Йорк в июле 1696 года – переход сложился удачно, а кроме того, по пути был захвачен французский корабль, – Кидд потратил еще два месяца на окончательный подбор команды. 6 сентября Уильям Кидд отплыл на борьбу с пиратами, оставив в Нью-Йорке прекрасные дома, жену, детей и навсегда расставшись с репутацией честного человека.

Паруса его судна еще не успели исчезнуть на горизонте, а мстительно-злобный Флетчер, пока остававшийся при исполнении служебных обязанностей уже готовил письмо английским лордам:

«Некий капитан Кидд недавно прибыл сюда с грамотой, подписанной Его Величеством и снабженной Большой печатью Англии. Ему приказано бороться с пиратами. Но пока он был здесь, к нему со всех сторон шли люди, жаждущие обогатиться, пограбить, охотники легкой наживы. Он поднял якорь и отплыл со ста пятьюдесятью матросами на борту, большая часть которых, как мне сообщили, уроженцы провинции. Многие считают, что он столкнется с большими трудностями при выполнении своей задачи, особенно если не захватит хорошей добычи, поскольку не сможет командовать этими людьми, если не будет им платить».

В общем-то Флетчер был прав.

Менее чем через год после отплытия «Эдвенчура» капитан «Септера» Барлоу, которому Ост-Индская компания поручила охрану арабских и индийских судов, сформулировал перед лордами Лондонской торговой палаты четкое обвинение:

– Капитан Кидд вместо борьбы с пиратами сам стал пиратствовать в Красном море. Я узнал «Эдвенчур» в том судне, которое атаковало караван, шедший под моей охраной.

Через несколько недель падение капитана Кидда горячо обсуждалось во всех тавернах североамериканского побережья, приводились подробности. Ходил слух, что Кидд был почетным гостем на пиру в мадагаскарском убежище Каллифорда, известного предводителя пиратов. Матросы Кидда устраивали невероятные гулянки во всех портах, куда заходило судно. Их карманы были набиты золотом и бриллиантами. Они захватывали города и пытали жителей, чтобы выведать, где те прячут свои богатства. Так рождалась легенда. Имя Кидда вошло в историю и увековечено в пиратских песнях.

Действительность проще и не столь эффектна, но с человеческой точки зрения более интересна. Кидд, по-видимому, долго колебался, прежде чем нарушил закон, и сделал это под давлением экипажа. Кроме того, обстоятельства оказались сильнее его.

Покинув Нью-Йорк, Кидд пополняет запасы провизии на Мадейре, затем на островах Зеленого Мыса, а потом берет курс на Мадагаскар, где предстоит начать охоту на пиратов. Но пиратов в районе острова не было. Может, их предупредили? Возможно.

На стоянках матросы «Эдвенчура» ведут себя не как представители сил порядка, а как пираты – напиваются, насилуют, терроризируют местное население. Худшая часть экипажа развращает остальных, и команда начинает выходить из повиновения... Главный пушкарь Мур, один из зачинщиков, под ликующие возгласы матросов передает капитану ультиматум: