Информационная война и геополитика
Шрифт:
Но и Гуюку было не сладко. Против него выступили монгольские ветераны, сподвижники его деда, и христиане-несториане, связанные с детьми Толуя. Хотя в 1246 году Гуюка провозгласили великим ханом, но настоящей опоры у него не было. Гуюк попытался найти ее там же, где и его враг Батый, — среди православного населения завоеванных стран. Он пригласил к себе «священников из Шама (Сирии), Рума (Византии), Осов и Руси» и провозгласил программу, угодную православным, — поход на католическую Европу.
Гуюку не повезло. Вызванный для переговоров князь Ярослав Всеволодович был отравлен ханшей Туракиной, особой глупой и властной. Туракина просто не соображала, что она делает. Она поверила доносу боярина Федора Яруновича, находящегося в свите владимирского князя и интриговавшего против него в своих личных интересах. Сочувствие детей погибшего князя перешло на сторону Батыя, и этот последний получил обеспеченный тыл и военную помощь, благодаря чему смог выступить в поход на великого хана. Заигрывания Гуюка с христианами-несторианами тоже оказались неудачными. В начале 1248 года Гуюк внезапно умер, возможно от отравы. Батый, получивший перевес сил, возвел на престол сына Толуя — Мункэ, вождя христианско-несторианской партии, а сторонники Гуюка были казнены в 1251 году. Сразу же изменилась внешняя политика монгольского улуса. Наступление на католическую Европу было отменено, а взамен начат был «желтый крестовый поход», в результате которого пал Багдад (1258). Батый, сделавшийся фактическим главой империи, укрепил свое положение, привязал к себе новых подданных и создал условия для превращения Золотой Орды в самостоятельное ханство, что и произошло после смерти Мункэ, когда новая волна смут разорвала на части империю Чингисидов. Несторианство, связанное с царевичами линии Толуя, оказалось за пределами Золотой Орды.
Такое положение (дружба и союз Александра Невского и Сартака) продолжалось до смерти Сартака в 1256 году, после чего Берке-хан перешел в ислам, но позволил основать в Сарае епархию в 1261 году и благоволил православным, опираясь на них в войне с персидскими ильханами.
Александру Невскому пришлось испытать невероятное потрясение: под угрозой оказалась вся его политическая линия. В 1256 году умер его союзник Батый, и в том же году из-за симпатий к христианству был отравлен сын Батыя Сартак. И кем? Братом Батыя Берке-ханом, который опирался на ордынских мусульман. Берке принял ислам, вырезал несториан в Самарканде, отравил своего племянника, казнил свою родственницу Боракчин и установил мусульманскую диктатуру, хотя и без религиозных гонений. Верный своему принципу борьбы за интересы Отечества, Александр Невский и на этот раз «положил душу за други своя». Он отправился к Берке и договорился об уплате дани монголам в обмен на военную помощь против литовцев и немцев. Но когда в Новгород вместе с князем пришли монгольские переписчики, чтобы определить сумму налога, новгородцы устроили бунт, во главе которого оказался Василий Александрович — старший сын великого князя.
Александр Невский вывел «татарских» послов из города под своей личной охраной, не дав их убить. Тем самым он спас Новгород от гибели — ведь мы знаем, как поступали монголы с населением городов, где совершалось убийство послов монгольского хана. С вожаками смуты Александр Ярославич поступил жестоко: им «вынимали очи», считая, что глаза человеку все равно не нужны, если он не видит, что вокруг делается. Только такой ценой удалось Александру Невскому подчинить новгородцев, утерявших вместе с пассионарностью здравый смысл и не понимавших, что тот, кто не имеет сил защищаться сам, вынужден платить за защиту от врагов. Конечно, отдавать свои деньги всегда неприятно, но, наверное, лучше уж расстаться с деньгами, чем с независимостью и жизнью.
В 1261 году в Сарае усилиями Александра Невского и монгольских ханов Берке и Мэнгу-Тимура было открыто подворье православного епископа. Он не подвергался никаким гонениям; считалось, что епископ Сарский является представителем интересов Руси и всех русских людей при дворе великого хана. Если на Руси начиналась княжеская усобица, хан присылал Сарского епископа с татарским беком (обязательно христианином), и они решали спорные вопросы на княжеских съездах. Если кто-то не считался с принятым решением и пытался продолжить удельную войну, его принуждали к миру с помощью татарской конницы.
Опираясь на союз с Берке, Александр решил не только остановить движение немцев на Русь, но и подорвать саму его возможность. Он заключил с литовским князем Миндовгом, своим ровесником, союз, направленный против крестоносцев. Как правителя, Миндовга отличали хитрость и изворотливость. В 1250 году он принял католичество, но «крещение его льстиво бысть», — говорит летописец. Через 10 лет Миндовг отказался от насильно навязанной ему религии и стал злейшим врагом крестоносцев и католиков.
Александр Ярославич находился на пороге своей второй, не менее значительной, чем в случае с Ордой, дипломатической победы. Но в 1263 году в разгар подготовки совместного похода против Ливонского ордена, возвращаясь из очередной поездки в Орду, князь скончался. Можно предположить, что Александр Ярославич умер, выражаясь современным языком, от стресса. Действительно, столь сложные дипломатические акции, блестящие победы, борьба с соотечественниками требовали слишком большого нервного напряжения, которое не каждому по силам. Однако кажется странным то, что вскоре умер и Миндовг. Невольно напрашивается мысль, что причиной смерти князя Александра был не стресс; скорее, в смерти Александра и Миндовга следует видеть усилия агентов католиков, действовавших на Руси и в Литве.
В условиях, когда среди русских западников находились люди, которых можно было купить и использовать в борьбе против Отечества, надежный союзник на Волге был вдвойне необходим русским княжествам. В 1268 году, через шесть лет после смерти Александра, новгородцы пошли на принадлежавшую датчанам крепость Раковор (современный город Раквере, недалеко от Таллина). По дороге на новгородские полки напали немцы, и произошла жуткая сеча — Раковорская битва. Новгородцы одолели союзные войска немцев и датчан. Те, недолго думая, призвали большое количество воинов и рыцарей из Западной Европы, для того чтобы, перейдя реку Нарову, захватить Новгород. Но тут в Новгород, согласно договору с Ордой, явился татарский отряд в 500 всадников. Немцы, даже не зная точно размеров этого отряда, тотчас же «замиришася по всей воле новгородской, зело бо бояхуся имени татарского». Новгород и Псков уцелели.
Как видим, положительные стороны союза с Ордой проявлялись и после смерти Александра Ярославича. Там, где вступали в дело татарские войска, крестоносный натиск быстро останавливался. Таким образом, за налог, который Александр Невский обязался выплачивать в Сарай — столицу нового государства на Волге, — Русь по- лучила надежную и крепкую армию, отстоявшую не только Новгород с Псковом. Ведь точно так же благодаря татарам в 70-е годы XIII века сохранил независимость Смоленск, находившийся под угрозой захвата литовцами.
Смоляне в 1274 году предложили своему князю добровольно подчиниться Орде, и, поскольку Смоленск стал находиться под защитой татар, литовцы не рискнули его штурмовать. Так союз с Ордой во второй половине XIII века принес Северо-Восточной Руси покой и твердый порядок. Более того, русские княжества, принявшие союз с Ордой, полностью сохранили свою идеологическую независимость и политическую самостоятельность. Например, после победы в Орде мусульманской партии в лице Берке никто не требовал от русских обращения в ислам. Одно это показывает, что Русь была не провинцией Монгольского улуса, а страной, союзной великому хану, выплачивавшей некоторый налог на содержание войска, которое ей самой было нужно.
Военно-политическое объединение Руси с Золотой Ордой при Александре Невском несомненно. (Переворот Мамая в 1362 году привел к разрыву традиционного союза Руси и Золотой Орды. Затем Мамай вошел в союз с католиками для борьбы с православной Москвой. В 1380 году в ходе Куликовской битвы этот союз против православия и Руси был уничтожен.)
Иными словам, Александр Невский признал суверенитет хана Золотой Орды. Великий князь Владимирский становится союзником хана Золотой Орды. Объединенное русско-монгольское войско Золотой Орды включало около 600 тысяч человек. Монголо-татары составляли лишь 150 тысяч человек. Русские же составляли около 250 тысяч. Именно русские войска составляли основу монгольского войска, которое завоевало Персию и Сирию, захватило Багдад.