Информационное обеспечение принятия решения
Шрифт:
Ограниченность понимания определяется естественными возможностями субъективности – пределами восприятия решаемой проблемы, психо-физиологическими способностями регистрировать ее параметры, запоминать их и передавать для интерпретации. Эти ограничения усугубляются особенностями технологии интерпретации, рамками доминирующих контекстов, что не может не редуцировать полученные данные, отражаясь на уровне субъективности производимой информации.
Произведенная субъектом информация не в полном объеме участвует в понимании смысла решаемой проблемы, а не зафиксированные параметры проблемы, отдельные элементы информации о ней, так и остаются за пределами этого смысла. Выявленный
Подобный подход почти всегда оправдывается-обосновывается его рациональностью, которая, казалось бы, подтверждается практикой. Это весьма странная рациональность – рациональность гипотетическая. Она выстраивается на предположении о том, что смысл, воплощенный в принятом и реализованном решении, может стать частью иного, большего по объему и значимости, смысла, который включает взаимодействие разных смыслов. И субъект может считать, что совершенное им является частью какого-то там «общего дела», которое способно оправдать-обосновать-объяснить решения и дела всех его участников.
Казалось бы, подобная рациональность вполне обоснована для стратегического управления, когда каждое решение субъекта является тактическим (ситуативным) здесь и сейчас, и включает в себя перспективы использования достигнутых результатов для новых решений. Но даже если это так, то такая рациональность неизбежно приводит к возрастанию неопределенности его положения. Он стоит перед ступенчатым возрастанием объема смысла принимаемых решений, что грозит своей бесконечностью.
Чтобы действительно чего-то не понимать, мы должны ведь уже кое-что действительно постичь. М.Хайдеггер
Скорее подозревая, чем осознавая, возможность такой бесконечности, большинство предпочитает отказаться от подобной рациональности. Отдается предпочтение тактическому решению, здесь и сейчас, в расчете, что все дальнейшие проблемы будут рассматриваться по мере их поступления. При этом субъект, конечно, платит за это – отказом от осознания стратегического смысла своего существования. Он сознательно соглашается на редуцирование смысла и решаемой проблемы, и смысла своего существования. Но зато, как ему кажется, почти гарантировано разрушает неопределенность своего существования здесь и сейчас, восстанавливает определенность, получая результаты воплощенного решения.
…
Ловушка процесса принятия решения… Это звучит почти нелепо. Однако, каждый, по собственному опыту, знает, что что-то вынуждает его искать, принимать и реализовывать решение. Даже отказ от принятия решения есть то же решение, и оно также должно быть обосновано, пусть этим обоснованием и станет элементарное – «не хочу…». Этим что-то и является состояние неопределенности, в котором субъект не может долго находиться, оно слишком угнетает его, и, кажется, что таким выходом является принятое решение, тем более, что решение кажется самостоятельным, а потому свободным, сообщая уверенность в себе, гордость за совершенное, состояние некой внутренней свободы и независимости. Собственно говоря, это и есть атрибуты ловушки, т.к. все, начиная от переживания неопределенности и кончая реализованным решением, запрограммировано для субъекта и в ситуации, и в нем самом. Уже поэтому можно вполне уверенно рекомендовать каждому – не сопротивляться неопределенности, а принять ее, искать и находить решение, как возврат в определенность, что будет сопровождаться, пусть и временным, ощущением самоудовлетворения. По крайней мере это позволит пребывать в состоянии, когда «ах обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад». А.Пушкин
Да, принятие решения требует определенных затрат времени и усилий, прежде всего для сбора такого объема информации, который бы уверял – принятое решение необходимо и достаточно обосновано. Нет никаких объективных и тем более единых критериев оценки той информации, которая стала основанием принятого решения. У каждого свой собственный набор этих критериев и любые попутки «обнаружить» эти объективные критерии выглядят как минимум наивно. И даже такой, казалось бы, абсолютный, критерий – «достигнутый результат» – не выдерживает никакой критики уже потому, что неизвестно, каким бы результатом завершилось внедрение другого решения.
Увы, но основанием для обоснования «необходимого и достаточного количества информации» является всего лишь надежда субъекта, на то, что наличие у него соответствующей информации по решаемой проблеме может привести к принятию истинного решения. Вот только эта надежда … ничем не обоснована. Но именно она является одной из важнейших составляющей информационного обеспечения, той составляющей, которая «отвечает» за информационное обоснование будущего решения. Без такого обоснования решение не будет принято, т.к. обоснование – это прежде всего ответы на вопросы – почему необходимо принять решение и зачем это решение было принято. И простого ответа – «я так хочу…, мне это нужно …» недостаточно.
…
Бог в деталях, а дьявол – в крайностях. И.Гёте
Больше всего убеждают в истинности данных о проблемной ситуации ее детали. И их почти всегда не хватает. Необходимость детальной информации связана с особенностью восприятия – как кажется, детали позволяют максимально точно определить место и значимость проблемы в пространстве существования, а их отсутствие оставляет неопределенность. Вот только обычно забывается, что детализация информации верный путь к возрастанию неопределенности проблемы и неопределенности будущих последствий от принятия и реализации решения.
И в этом нет ничего парадоксального. Переоценка значимости деталей в информационном обеспечении, почти всегда приводит к «окончательной оценки» поступивших данных. Это очень просто – детали обычно бывают столь убедительными в своей конкретности, что блокируют их дальнейшую интерпретацию. Например, получение сведений о количестве самолетов у противника, разнообразии их моделей и т.п., позволяет сделать «окончательный» вывод о его мощи. А дальнейшая интерпретация кажется бессмысленной. Итак, все ясно.
Детали убеждают и соблазняют возможностью оценочного вывода. И лишь способность субъекта увидеть иллюзорную убедительность любой оценки, спасает от возрастания неопределенности, размеры которой зависят от масштабности предлагаемых оценок. И тогда оказывается, что детали имеют вторичную функцию при принятии решения. Куда в большей степени, они «отвечают» за оправдание будущего решения, когда субъект получает возможность оправдаться за неверное решение или какие-то его неверные составляющие – «ведь у меня были вот эти сведения и я не мог их игнорировать…».