ИнфоСфера
Шрифт:
На седьмой остановке решаюсь выйти.
Станция ничем не отличается от той, на которой я сел в вагон. Даже люди те же самые - лысые серые близнецы. Все кто вышел из вагона вместе со мной, направились куда-то по дорожке медленно уходящей вверх.
Я дёрнулся следом, но вовремя вспомнил о пятнах на рукаве. От кровавых следов следует избавиться. Это оказалось не таким простым делом, как думалось. Для начала комбез пришлось снять и дефилировать по перрону голышом, благо хоть внимания особо никто не обращает. Пара ближайших человек пялились несколько секунд, но потом видимо решили, что я глюк системы и отвернулись. Потом рукав никак не желал отрываться. Материя долго растягивалась и оказалась довольно крепкой. На комбезе нет швов, а значит нет и слабых мест. Дёргал, дёргал — ни в какую. Даже матерные заклинания не помогли.
Пришлось сделать ход конём — засунуть рукав в закрывающиеся двери вагона и посмотреть что будет. Засунул. Двери не закрывались несколько минут, пока мне не пришла в голову мысль отпустить комбез. Видимо это как с барьером ИнфоСферы в технических коридорах. Пока придерживаешь вещь в руке - работает система безопасности, а как отпустил сразу «пуфф». Зато срезало рукав чисто, как ножом. Надо было оба обрезать, а то смотрится странно, но впадлу ждать следующий вагон. И так сойдёт.
Покатый подъём дорожки вывел из подземки в огромный зал, размером с несколько футбольных полей. Просто исполинский, аж дух захватывает. Потолок чуть ли не на уровне облаков. Мощные фонари лупят вниз так, что чувствуется тепло. Походу тут вполне можно загорать.
Посреди зала хаотично раскиданы пластиковые столбы в человеческий рост, они постепенно расширяются книзу, напоминая древесные пни. Между пней пол из мягкого покрытия, весь изрезанный извилистыми дорожками. Целый лес пластиковых пней и дорожек.
Всюду люди — безволосые, тщедушные. Безликие. Нужно постараться, чтобы понять кто какого пола.
Сотни, неотличимых друг от друга зевак бродят между «пней», словно прогуливаясь по городскому парку. Некоторые уселись на мягком покрытии, как на траве. Кое-где группки играют в непонятные игры, вроде как бросают что-то друг другу, но в руках у них ничего нет. Само собой приходит на ум, что развлечения происходят в дополненной реальности и я их просто не вижу. Эту идею подтверждает ещё и то, что некоторые лысики стоят в гордом одиночестве, но ведут себя так, будто с кем-то общаются, и даже взаимодействуют. Передают невидимые предметы невидимому собеседнику или обнимаются с воздухом.
Мимо движется парочка лысых обывателей, ведут за руки ребёнка лет шести-семи. Женщина коситься на меня, смаргивает непонятливо, что-то шепчет мужчине. Тот тоже поворачивается, несколько секунд пялится сквозь меня и пожимает плечами:
– Какой-то сбой инфы видимо...
– доносятся его едва слышный ответ.
Всё-таки я не совсем невидим, кое-что горожане замечают, если захотят.
Сзади чуть слышный шум втягиваемого воздуха, я его заметил только потому, что он резко оборвался. Оказывается я стою на пути у серого «кирпича». Высотой где-то по пояс, снизу крохотные шары-колёса. «Кирпич» замер в метре от моих ног и продолжил движение, только когда я отступил с дороги.
– Эй, - окликаю пару с ребёнком, - А вы не подскажете как?..
Дальше продолжать не стал, потому что они выпучили глаза и побежали проч. Ребёнок за родителями не поспевал. Метров пять его ножки просто волочились по бетону, а затем горе родители и вовсе бросили малыша, помчавшись налегке. Мелкий упал и начал истошно орать.
Прохожие изумлённо оборачиваются. Спешат покинуть зону звукового поражения. Скоро вокруг образовалось пустое пространство. Подходить к плачущему никто не решается.
Пришлось сделать вид, что я тут тоже ни при чём и отойти подальше. Пугливые какие родители. Ну и как у таких узнать дорогу? Сердечный приступ ещё прихватит кого.
– Вашу за ногу, - стою чешу лысый затылок.
Детёныш продолжает всхлипывать лёжа на полу. Родителей и след простыл. Это ни в какие ворота. Городские ещё хуже пригов. Хотел уже сам помочь малышу, но тут из толпы появилось несколько странных фигур. Тоже в серых комбезах, но ещё в шлемах с прозрачными лицевыми щитками. На груди и спине комбинезонов, а также макушках шлемов QR-коды. На поясах станеры и раскладные дубинки. Это, пожалуй, самые крупные люди, что я тут встречал. И выше остальных на десяток сантиметров и в плечах заметно шире. Видно, что ведут активный образ жизни.
Двое бережно подняли ребёнка. Двое двинулись ко мне. Оказалось, что с боков и сзади меня тоже уже окружают человек восемь с бело-чёрными квадратами. Похоже это полицейские. Они замерли на почтительном расстоянии, выстроившись в почти правильный круг. Лица напряжены, но агрессии не проявляют.
Ближе подошёл только один. Остановился метрах в трёх. Выставил вперёд левую руку с растопыренными пальцами. Наверное в знак мирных намерений. Хотя вторая напряжённо сжимает рукоять станера на поясе.
– Добрый день, я старший офицер Антон Мальский. Представитесь пожалуйста, - о как у них тут всё вежливо.
– Андрей, - и добавляю на всякий: - Я из пригорода.
– Это заметно, - кивает полицейский.
– Вы беженец?
– Видимо да.
– Тогда вам нужно зарегистрироваться. Не против, если я провожу вас в участок и мы всё оформим как следует?
– Был бы очень благодарен.
– Отлично, - улыбается, подходит ближе, но руку со станера не убирает. К нам подкатывает приземистый автомобиль. Кабриолет. В нём не только крыши, но и органов управления нет. Только четыре удобных кресла. Офицер приглашающе протягивает руку к авто: - Присаживайтесь.
Вот это сервис. В моё время бомжей (а кто я для городских, если не бомж?) так деликатно не обхаживали.
Боковые стенки кабриолета раскладываются, превращаясь в пандус. Не спеша забираюсь в кабину. Антон садится рядом. Он уже окончательно успокоился, понял, что опасности я не представляю и перестал тискать рукоять станера.
Окружившие нас полицейские молча разворачиваются и уходят.
– Может перейдём на ты, Андрей?
– Легко, Антон, - строю самую дружелюбную мордашку из своего ассортимента.
– Знаешь, ты один из самых адекватных пригов, которых мне доводилось сопровождать.
Кабриолет бесшумно тронулся, объезжая парк из «пней» по широкой дуге.
– А часто приходится?
– Да почти каждое дежурство. Вы из всех щелей лезете, как те тараканы. Не в обиду, парень.
– Да какие обиды, так и есть. А у вас тут сохранились тараканы?
– В районах победнее ещё бегают. Совершенно неистребимые твари, - Антон снял шлем и оказалось, что у него короткий ёжик рыжих волос.
– Ну что, хочешь глянуть на настоящий Город?